Чтение 46–й страницы книги ~Сын Сумерек и Света~

меня ещё больше, чем предыдущая.

- Каролина?! В Доме Израилеве?!

- Странно, не так ли?

- Ещё бы! - Я никогда не питал нежных чувств к моей сводной сестре
Каролине, она была чересчур холодна и заносчива, но сейчас я от всей души
пожалел её. Несладко ей приходится в Доме, где ксенофобия с давних пор
является неотъемлемой частью семейной идеологии. - Но зачем это
понадобилось Амадису?

- Согласно одной из версий, чтобы насолить родственникам, которые
заставили его жениться.

- Но есть и другие предположения?

- Да.

- Какие?

Пенелопа замялась. По всему видно было, что она снова хотела уйти от
прямого ответа. Поняв это, я решил перевести разговор на другую тему и уже
начал было говорить, как вдруг умолк на полуслове и настороженно замер, до
предела обострив своё восприятие. Моя рука инстинктивно потянулась к эфесу
шпаги.

- Что с тобой, Артур? - встревожено произнесла Пенелопа.

- Кто-то открыл выход из Тоннеля, - шёпотом сообщил я и поднял
указательный палец кверху. - Там, на втором этаже.

- А! - Она облегчённо вздохнула и усмехнулась. - Хорошее у тебя чутьё!
Не беспокойся, это Брендон и Бренда. Легки на помине.

- Ты пригласила их на встречу со мной?

- Нет, я пригласила их ещё до твоего прихода, когда начала собираться
гроза. Они обожают грозу в Сумерках.

Между тем громовые раскаты раздавались уже над нашими головами. Небо
вот-вот должно было прорвать.

- Пенни! - послышался со второго этажа звонкий девичий голос. - Где ты?

Ему вторил другой голос, очень похожий на первый, но на октаву ниже:

- Пенни, это мы.

Пенелопа поднялась с кресла и крикнула:

- Я здесь, в холле.

Я тоже встал, и мы вместе прошли в центр комнаты, чтобы видеть всю
лестницу, ведущую с холла на второй этаж дома. Спустя несколько секунд на
верхней площадке появились две ладно скроенные фигуры, закутанные в белые
пляжные халаты - парень и девушка, оба с льняными волосами, васильковыми
глазами и правильными чертами лица; невысокие, стройные, поразительно
похожие друг на друга, только девушка была ниже ростом, хрупче и изящнее.

Некоторое время они стояли неподвижно, в изумлении глядя на меня.
Пенелопа с довольной улыбкой созерцала эту немую сцену.

- Ну что ж, вот мы и встретились, - наконец сказал я. - Здравствуйте,
дорогие близняшки.

Первой опомнилась Бренда. Она вихрем сбежала вниз и бросилась мне на
шею.

- Артур! Братик!

Следом за ней в холл спустился Брендон. Он крепко пожал мою руку и
похлопал меня по плечу.

- Я рад, что ты вернулся, брат, - с чувством произнёс он. - Нам тебя
очень не хватало.

Честно говоря, я был растроган. Мне всегда нравились близняшки, да и
они относились ко мне лучше, чем к другим членам нашей семьи - за
исключением, разумеется, матери. Однако с тех пор как мы виделись
последний раз, прошло двадцать семь стандартных лет; когда я исчез, им шёл
одиннадцатый год, и они, должно быть, сохранили обо мне лишь смутные
воспоминания. Тем не менее их радость была искренней, без тени фальши и
притворства. Они действительно были счастливы видеть меня в полном здравии
- а я счастлив был видеть, как они радуются.

Им было уже лет по сорок, но Бренда, следуя примеру матери, избрала
себе облик вечно юной девушки. Брендон выглядел постарше и посолиднее и
вёл себя соответственно.

- Где ты пропадал, Артур? - спросил он.

- Да, - сказала Бренда. - Что с тобой приключилось? Мама говорит, что у
тебя была амнезия. Это так?

Как и в случае с Пенелопой, я растерялся. Предварительно прикидывая,
кому что говорить, я выпустил из вида близняшек. По привычке я думал о
них, как о детях, которые удовольствуются сказкой о далёких мирах,
тридевятых Домах, о битвах со злобными чудовищами и не менее злобными
колдунами, вступившими на путь Хаоса.

Теперь мне предстояло решить, к какой категории отнести мою дочь,
Брендона и Бренду - максимальной степени доверия (дед Янус), высшей
средней степени (кузен Дионис), умеренной средней (мама и тётя Помона),
низшей средней (брат Амадис и главы дружественных Домов) или минимальной
(остальные родичи и знакомые, с которыми я поддерживал нормальные
отношения). Над этим мне ещё следовало хорошенько поразмыслить, а пока что
я решил ограничиться самыми общими фразами.

- Это очень запутанная история... - начал я, но мои слова потонули в
очередном раскате грома, таком сильном, что весь дом содрогнулся.

Пенелопа спохватилась и дала команду механизмам задвинуть на окнах
ставни.

- Сейчас не время для разговоров, - сказал я. - Тем более, таких
серьёзных.

- И то правда, - отозвался Брендон. - Мы и так чуть не опоздали.

- А что вас задержало? - поинтересовалась Пенелопа.

- К нам заявился один из пациентов Брендона, - объяснила Бренда,
развязывая поясок халата. - Очень занудный тип, хронический ипохондрик.
Никак не могли от него отделаться.

Халат соскользнул с плеч сестры и упал к её ногам. Она осталась в
купальнике, который, судя по всему, был пошит в условиях жесточайшей
экономии материалов.

Брендон неторопливо снял с себя халат и аккуратно повесил его на спинку
ближайшего стула.

- Пенни, Артур, - сказала Бренда. - Что вы медлите. Вот-вот начнётся
ливень.

- Да, да, конечно, - произнесла Пенелопа, бросила на меня смущённый
взгляд и скрылась в соседней комнате. Наверное, постеснялась раздеваться в
моём присутствии. В присутствии своего папочки...

Посмотрев ей вслед, я скинул мантию, снял пояс со шпагой, разулся и
стал расстёгивать пуговицы рубашки. Меня охватило приятное предгрозовое
возбуждение, которое я не испытывал уже много-много лет.

- Ты очень любишь грозу в Сумерках? - спросила Бренда, видя мою почти
детскую радость.

- Обожаю! - с жаром ответил я. - За двадцать лет я так соскучился по
горячим ливням, и у меня скопилось множество несмытых грехов. Теперь я
собираюсь наверстать упущенное.

- Однако! - произнёс Брендон. - Ты выражаешься, как истинный Сумеречный.

- А я и есть Сумеречный. Наполовину - как и ты, кстати.

Брендон усмехнулся и покачал головой:

- Всё-таки не зря тебя называют сыном Света, предпочитающим Сумерки.

Я улыбнулся ему в ответ:

- Что делать. Ведь сердцу не прикажешь.

В холл вернулась Пенелопа, одетая гораздо скромнее, чем Бренда (вернее,
не до такой степени раздетая), и мы вчетвером выбежали из дома.

Снаружи было жарко и душно. Мощные порывы ветра вовсю раскачивали
деревья, срывая с них оранжевую листву. Тяжёлые капли горячего дождя
приятно обжигали мою кожу. По всему небу плясали голубые молнии под
аккомпанемент непрестанно повторявшегося крещендо громовых раскатов. Это
было жутко и восхитительно. Если я и верил в апокалипсис, то именно таким
мне представлялось начало конца света.

- Сейчас! - крикнула Бренда, остановившись посреди поляны и воздев руки
к небу.

- Сейчас грянет!

Пенелопа подошла ко мне вплотную и спросила - не громко, но так, чтобы
я мог расслышать:

- Артур, что ты думаешь делать дальше?

- Ну...

- Пожалуйста! Скажи!

Я вздохнул:

- Ладно. Перво-наперво я собираюсь побывать в Хаосе и потолковать с его
Хранителем.

- Зачем?

- Возможно, он знает, где искать Диану.

- С ним уже говорили об этом. И не раз.

- Но не я. Я уж вытрясу из него всё, что ему известно.

- Тогда я с тобой, - заявила Пенелопа.

- Нет! - воскликнул я. - Это опасно!

- Вот поэтому я отправляюсь с тобой.

- Ты не можешь... - попытался возразить я, но она решительно перебила
меня:

- Могу и должна! Я не отпущу тебя, Артур. Я последую за тобой, куда бы
ты ни...

- Пенелопа, будь рассудительной девочкой.

- А я не хочу быть рассудительной, я хочу быть с тобой. Я росла без
отца и матери, я так ждала вас, так надеялась, что хоть один из вас
вернётся, и теперь... - Гром загремел так сильно, что Пенелопа уже
кричала, чтобы быть услышанной. - Теперь у меня есть ты, и я не позволю
тебе снова исчезнуть. Я не хочу потерять тебя, отец. Не хочу! Слышишь - не
хочу!

Мне на глаза навернулись слёзы.

- Пенни... Позволь мне так тебя называть.