отрепетировала, как будет рыдать. А в разговоре со Змеей голые коленки и
рыдания только повредить могли.
возле змеиного стола.
кэгэбэшница, перекладывая на столе какие-то бумажки, -- Прежде всего,
выйдешь ты через мужа своего, на организатора Группы Гордеева." От
удивления Таня подскочила на стуле, но Змея, не глядя на нее, продолжала:
"Когда будешь разговаривать с Гордеевым, скажешь, что хочешь к ним
присоединиться ... -- тут она подняла глаза и мило улыбнулась, -- Ты ведь
художником считаешься?... вот это и используй!" (Если до этой фразы все еще
могло закончиться без скандала, то после нее -- никогда! Речь шла только о
степени грандиозности.) Откинувшись на спинку стула, Таня положила ногу на
ногу -- так, чтобы голая коленка показалась над поверхностью стола. "И еще
скажешь Гордееву, что есть у тебя доступ к ксероксу -- афиши о нелегальных
выставках множить. Ясно?" Таня кивнула и сексуально улыбнулась. "Вопросы
есть?" Таня покачала головой и медленно облизала губы кончиком языка. "Ну,
хорошо. -- проскрипела кэгэбэшница, неприязненно косясь на голое колено
нового внештатного сотрудника, -- По выполнении позвонишь вот по этому
номеру." -- она поднесла через стол к таниному носу листок с семью цифрами.
"И не записывай ничего, Глебова, -- раздраженно заметила девица, когда Таня
полезла в сумочку, -- в голове держать привыкай." "Записывать? --
ужаснулась та, -- Ни за что!" -- достав губную помаду, она подмазала себе
губы и стала сосредоточенно смотреться в зеркальце. Змеиная рука с
телефоном повисла в воздухе.
советую, Глебова, на рожон лезть ... мы и не таким, как ты, крылья
обламывали." "Так чего ж сейчас не ломаете?" -- дерзко зашипела в ответ
Таня. (Она потом карикатуру нарисовала: сидят они со Змеей нос к носу в
виде кошек, хвосты распушили и вот-вот сцепятся.) Несколько секунд
кэгэбэшница молчала, а потом встала и, загремев дверцей сейфа, достала
вчерашнюю подписку о неразглашении: "Узнаешь, Глебова?" Не понимая, в чем
дело, Таня кивнула: "Ну и что?" "А то, что есть у нас подозрения, что
подписку свою ты нарушила. Проверить придется, уж не обессудь."
"Проверяйте. -- с презрением парировала жалкий наскок Таня. -- Я об этой
гадости даже мужу не рассказала." Держа клочок бумаги с подпиской в руке,
Змея села за стол: "Вот с мужа твоего и начнем: вызовем его сюда,
подписочку покажем ... -- и, заглядывая с угрозой в глаза, -- Как бы он
только не расклеился от этого, Ваня твой ... он ведь у тебя больной,
слабенький!"
цейтноте: не имея времени просчитать позицию глубже одного хода вперед, она
нашла выигрывающую комбинацию на чистой интуиции.
она справилась с этим прежде, чем врагиня поднялась на ноги. Тут на
мгновение стало страшно: контрразведчица блокировала выход и, кажется,
собиралась бить Таню приемом каратэ. Однако все занятия по силовым
единоборствам в своем кэгэбэшном университете Змея, видно, прогуляла: не
пытаясь вступить с классовым врагом в рукопашный бой, она вытянула шею,
прижала руки к груди (совсем как певица, готовящаяся взять высокую ноту) и
пронзительно завизжала. Но на беду ее рабочий день уже закончился, а
перерабатывать на боевом посту первоотдельцы оказались не любителями --
весь шестой этаж был пуст. Брезгливо обойдя шарахнувшуюся в сторону, но не
прекратившую визжать, девицу, Таня беспрепятственно вышла из кабинета и
плотно прикрыла за собой дверь.
выводу, что не допустила ни одной ошибки. Змея просто не оставила ей другой
возможности -- всякая на танином месте поступила бы так же! Что же касается
грядущих неприятностей -- так к ним нужно относиться философски: ну, не
будет у нее персональной выставки ... ничего, выживет. А в крайнем случае
-- пойдет к Гордееву и вступит в Группу против соцреализма. Она ж все-таки
художником считается -- надо использовать.
Конопельская из выставочного зала и, биясь в истерике, сообщила, что по
звонку из райкома танину выставку отменили. Что-то нужно делать! Срочно
звони в Министерство Культуры!! Скорее, что же ты сидишь, как мертвая!!!
Алка била крыльями еще с полчаса, а потом хлопнула трубкой, очевидно решив,
что Таня от горя помешалась.
брать показания по жалобе от гражданки Ж.Кумысниковой: нанесение побоев с
легкими телесными повреждениями. Мило побеседовав с Таней и составив
протокол, лейтенант попросил у нее перед уходом телефончик.
замдиректора по оргвопросам на обсуждение "безобразного поступка м.н.с.
тов. Глебовой, выразившегося в нападении ею на сотрудницу первого отдела
тов. Кумысникову". При разбирательстве присутствовал и товарищ-полковник,
но за все полтора часа не проронил ни слова, сидя мрачнее тучи в углу под
вешалкой (у Тани осталось парадоксальное впечатление, что он отчасти на ее
стороне). А вот Плискин, наоборот, проявил себя, как полное дерьмо, --
продал со всеми потрохами ... и, хоть окончательного решения принято не
было (договорились продолжить завтра в двенадцать), дело шло полным ходом к
увольнению.
флажками, однако, при всем при том, нисколечко не боялась. Она переживала
только за Ивана -- тот пока ничего не знал, ибо работал по хоздоговору в
Загорске и в Москву наезжал только на выходные.
второй раунд разборки. Таня пришла в Институт в 11:45, под лепетание
охаживавших ее подруг сняла плащ и ровно в 12:00 постучала в дверь
замдиректора по оргвопросам. Первым, кого она увидала внутри, -- был Давид;
"Подождите за дверью, Глебова." -- холодно сказал он. Таня спокойно кивнула
и вышла -- и стремглав бросилась в ближайший туалет, где ее вырвало. Стоя
около раковины и умываясь, она увидела в зеркале, как дверь за ее спиной с
грохотом отмахнула в сторону и в туалет на всех парах влетел Бегемот.
"Танька, -- ужаснулся он, -- ты чего здесь стоишь? Тебе ж к замдиректора
надо!" "Т-т-т ... -- танин подбородок почему-то заходил ходуном, -- Ф-ф-ф!"
"Что? -- вытаращил глаза Бегемот, -- Ты чего, мать, совсем рехнулась?" Но
Таня не отвечала: громко рассмеявшись, она зарыдала -- с ней случилась
истерика.
Давид прослышал о случившемся, Таня не узнала никогда. Он только
обмолвился, что Хамазюк оказался страшно зол на Кумысникову ("Изгадила все
дело, дура!") и что это обстоятельство ему, Давиду, сильно помогло. А когда
Таня, наконец, встретила своего спасителя наедине (в его кабинете, вечером
того же дня) -- тот был заметно пьян и до крайности раздражен (но не на
нее, а вообще), из чего она сделала вывод, что ему пришлось
товарища-полковника угощать.
убыль семимильными шагами. В Институте скандал уладился за два дня: Давид
сумел переквалифицировать танины действия из уголовно-политических в
антиобщественные. Ну как, если бы они с Ж.Кумысниковой подрались на рынке,
а не при исполнении той служебных обязанностей. И как Давиду такие дела
удавалось проворачивать?! (Глупый Бегемот даже стал капать, что это
подозрительно -- уж не кэгэбэшник ли он скрытый?... Да только Таня знала,
что не кэгэбэшник, и Бегемоту дала заслуженный отпор.) Кстати, Давид этой
историей Таню ни разу не попрекнул, ни единым словом! Но все равно она
чувствовала себя виноватой -- и, как провинившаяся собака, заискивающе
вертела хвостом, подскуливала и тыкалась в его руки мокрым холодным носом
...
заявление забрала (сказав лейтенанту Муравьеву, что поганку Глебову
простила). В райкоме обошлось не так гладко: после трехсторонних
переговоров (Таня -- райком -- Министерство Культуры РСФСР) все до одной
Лондон Джек
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Пехов Алексей