давешние свайги в голубом и безмолвные дырчатые шары - охранные
роботы. Впрочем, свайги могли быть и другими, Суваев так и не научился
их различать. То есть, они, конечно, отличались даже на взгляд, но
воспроизвести в памяти характерные черты любого свайга никак не
получалось.
совершенно не удивило. Ясно, что пилот и уборщик на любом звездолете
обладают разными уровнями компетенции. Чужие явно пытаются руками
людей активировать эту громадину, и не нужно быть семи пядей во лбу,
чтоб понять против кого. Против тех самых гостей, которых ждали у
Волги. Из-за которых свайги перестраивали клин в воронку, а азанни
свое крыло - в оборонительную сеть.
чей корабль превосходит даже возможности чужих. То-то они из-за него
вот-вот перегрызутся. И если ему, Павлу Суваеву, и верным людям, с
которыми он успел переговорить, корабль подчинится - чужим можно будет
объявлять ультиматум.
Зислисом, Фломастером и Хаецкими. Собственно, у Зислиса аналогичная
идея вызрела самостоятельно, и это еще более укрепило Суваева в
собственной правоте. Лейтенант, оказавшийся вовсе не таким тупоголовым
воякой, каким выглядел, горячо поддержал Зислиса. Хаецкие излучали
скепсис, но Суваев твердо знал: если дело вдруг начнет выгорать - на
них можно будет смело рассчитывать.
Савельева, Юльку отчаянную, Шумова, Смагина, Риггельда, Василевского.
Впрочем, Василевский, кажется, убит. Высокий индекс всех, кто хоть
как-то был связан со сложной техникой и космосом, показался Зислису не
случайным, и Суваев вынужден был признать, что в этом есть
определенный смысл. Правда, нашлось единственное исключение -
начальник смены станции наблюдения Стивен Бэкхем. Но если откровенно,
Суваев всегда считал его недалеким человеком, непонятно как угодившим
на подобную должность. А исключения, как известно, только подтверждают
правила.
Зислису верить можно. Если говорит, что дельный человек, значит, так
оно и есть. Но, если честно, не очень-то Суваев надеялся на всю эту
компанию звездолетчиков - они всегда были некоей высшей кастой,
закрытой для остальных волжан. И проблемы у них были свои - особенные
и непонятные, и разговоры, и поведение. По-видимому, эти ребята не
дались в руки чужим. Либо погибли, либо сумели вовремя удрать. По
крайней мере, среди сотни с высоким индексом оказались все, кого
Суваев отметил бы и сам, за исключением пятерых человек: двух толковых
девчонок-телеметристок - Яны Шепеленко и Вероники Дронь, хозяйки
Манифеста Ирины Тивельковой, служащего директората Святослава Логинова
и приятеля из "Техсервиса" Кости Зябликова, который, кажется, тоже
имел какое-то отношение к Манифесту и Тивелькову должен был знать. Все
знакомые, у кого по мнению Суваева имелись мозги, находились в данный
момент на корабле неизвестной расы. Отсутствовали только звездолетчики
(не считая Хаецких) да вышеупомянутая пятерка. А значит - нужно было
действительно освоиться с управлением корабля. По-крайней мере,
попытаться. Суваев смутно помнил ощущение собственного могущества и
единения с кораблем, когда подключался к какой-то жалкой
сантехнической машинерии. Что же будет когда он подключится к
капитанскому пульту? Хватило бы индекса...
нескончаемому коридору вслед за степенным свайгом в голубом
комбинезоне. - Только бы хватило..."
самого Суваева еще Зислис, Веригин, Хаецкие и Фломастер. Те, кто и
нужен. Чужие словно подыгрывают.
стал озираться в поисках шкафов со скафандрами, но оказалось, что это
всего лишь местный гараж. Подали плоскую платформу. Пола она не
касалась, вероятно сработана была на антиграве. Но с другой стороны
никто ею не управлял - свайг жестом велел всем влезть на нее,
угрожающе встопорщил гребень и предупредил (через переводчика,
разумеется):
команды от ссвайга!
Сначала приборы-переводчики допускали множество ошибок, но за пару
часов общения с людьми быстро освоились с правилами языка, и даже
произношение, сволочи, научились имитировать. Только шипящие
по-прежнему затягивали. Все эти приборы явно были связаны в общую сеть
и то, что узнавал и анализировал один, немедленно становилось
достоянием всех остальных. В общем, удивляться не стоило.
очень быстро. Четыре робота неслись следом. Все это происходило без
всяких звуков, только слегка свистел в ушах поток встречного воздуха.
и цоофт? Или лишь свайгов?"
миров, слишком уж непохожих на Волгу и Землю. И внутри корабля условия
для них не те. Хотя, инсектоиды Роя, скорее всего, смогли бы
безболезненно обитать в условиях, подобных земным или волжским.
пихнул Суваева локтем. - А Паш?
рубку.
Ветер ерошил его волосы в странном несоответствии с посвистыванием в
ушах.
инопланетян. Потом вопросительно уставился на Суваева. Дружок Зислиса,
Лелик Веригин, глядел на них, приоткрыв рот.
лопоухим и восторженным? Словно мальчишка-старшеклассник.
реакция у него будь-будь, на смене была возможность не раз убедиться.
своем ближайшем окружении, как об экипаже, которым вскоре предстоит
командовать. Словно капитанские нашивки уже сверкают на его рукаве. И
он оборвал себя - потому что так думать было еще слишком рано. Но все
равно мысли вертелись вокруг предстоящего испытания. А в том, что
именно им вскоре предстоит подключаться к самым сложным и значительным
системам на корабле, Суваев ничуть не сомневался. Потому что среди
отобранной "квалифицированной" сотни за двадцатку индекс зашкаливал
всего у одиннадцати человек. И остальных пятерых тоже увели одной
группой - Суваев видел. Прокудина, Мустяцу, обоих сержантов из патруля
и Сергея Маленко, из директората.
большом магазине. Ряды каких-то витрин непонятно с чем внутри, высокий
сводчатый потолок. И три широченных двери в дальней стене.
разошлись, как в лифте, открывая ход в просторную круглую комнату,
совершенно пустую.
кнопок, никаких органов управления. И движение его было плавным и
неуловимым - совсем как у транспортной платформы. А потом двери снова
разошлись, впуская их в еще один зал, побольше размерами, чем фойе
внизу. У самой двери стояли три свайга в голубом.
в спины нетерпеливыми роботами, вошла.
могут быть экраны вместо стен, потолка и даже пола? Даже нет, не
экраны - один сплошной экран, испещренный тысячами синеватых
точек-звезд?
пульта без кресел нет.
солидный, что ли? Суваев инстинктивно заподозрил в нем большое
рептилоидное начальство.
бублики - крейсеры свайгов; плоские, похожие на праздничные пирожные
пяти- и семиугольники азанни, тусклые сферы Роя... А еще - вдалеке -
смутные белесые кляксы, сгруппированные с семь больших туманностей
вроде Млечных Пятен.
направился к ближайшему шкафу, шлепая босыми ногами по изображению
звездного неба. В рубке было совсем не холодно даже без одежды - некий
универсальный температурный оптимум для вида Homo Sapiens Sapiens.
кораблем, растворение в ощущениях миллиардов датчиков! Песня
Шилова Юлия
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Лондон Джек
Гуль Роман Борисович
Маккэфри Энн