дерева на Виктора, встречавшего плот с оружейной сталью. Иван разрубил
зверя в воздухе, да так, что на каждую половину пришлось по хвосту. Виктор
осмотрел забрызганную кровью куртку и недовольно хмыкнул. Вечером он не
нашел на куртке никаких следов крови. Хранитель мог просто отдать куртку в
штрафную команду, постирать, но вывел пятна сам. Благодарности Виктор не
испытывал. Маг, он маг и есть, никогда не знаешь, о чем он думает, да и
слово Верховного для него первее, чем приказ маршала.
последней стычке чуть не лишился зрения. Его конь, испугавшись визга
недобитого лупилы, шарахнулся аккурат в кусты ядовитой крапивы. Виктор
успел выдернуть парня из седла, схватив за рукав. Рукав треснул, а Богдан
полетел в траву. Ослепшего коня хотели прикончить, но передумали и отвели
к ближайшему дозору. Пойдет обоз, может, кто из крестьян прихватит, конь
справный, жалко. После этого случая Виктор испытывал к Богдану отеческие
чувства, хоть был старше его лет на десять, не больше. Пытался учить
грамоте, сколько сам знал, но юноша забывал буквы и только таращил глаза,
когда Виктор велел читать слова.
полуразвалившиеся дома, на некоторых еще сохранились обрывки серебристой
консервационной пленки.
продирались сквозь них по еле заметной тропинке. Большой шмель завис над
головой Виктора. Виктор поднял голову, но ничего не увидел. Гудение
стихло.
большая утоптанная площадь. С одной стороны она упиралась в глухую стену,
заросшую плющом до единственного нелепого окна. Почти в центре площадки
торчала круглая кирпичная башня, ее верх опоясывали пустые проемы окон. С
противоположной стороны четыре бревенчатых дома стояли на кирпичных
фундаментах. Один из домов был в три этажа, с балконом, который подпирали
два фонарных столба. Окна в глухих ставнях, из трубы идет слабый дымок.
Дверь на балкон приоткрылась, вышла полная немолодая женщина в красном
халате и неодобрительно посмотрела на Виктора. Сказала что-то в глубь
помещения, попятилась и захлопнула дверь. Через несколько секунд Виктор
заметил, как на первом этаже в ставне откинулось смотровое оконце.
стрелы. Но обитатели дома, не видя дурных намерений пришельцев,
успокоились - вскоре оконце прикрыли. Месроп крутил головой по сторонам,
всматриваясь в кусты.
головой, - я их слегка опекаю. - Он замахал рукой в сторону темного
столба, на котором возвышался почерневший старый памятник неизвестно кому,
густо облепленный воробьями.
радостным криком бросился к ним. Рука Виктора непроизвольно дернулась к
обойме, но он тут же расслабился - у лупил не бывает детей. От крика стая
воробьев снялась и рассыпалась в стороны, открыв скульптурную группу -
мальчика и птицу.
Они окружили всадников, дети теребили Месропа, а он доставал из карманов
горсти таблеток и засовывал им во рты. Взрослые разглядывали Богдана и
Виктора, один из них, седовласый густобородый мужчина, долго приглядывался
к Виктору, потом хлопнул по плечу.
где.
Сколько тысяч лиц прошло перед ним за эти годы. Сотников он еще помнит по
именам, а рядовых бойцов нет. Впрочем, Николай знает всех поименно, да еще
и о семьях рассказать может.
отхлынула от него и обступила коней. Богдан стал по очереди поднимать их
на свое седло, началась кутерьма, отпихивание, визг.
обидеть никому не в радость.
воду упала и утонула.
опасности, которое было связано с седовласым. Еще миг, казалось, и он
вспомнит, при каких обстоятельствах видел его. Но тут с седла сверзился
пацан, расквасив нос в кровь. Виктора поразило, что никто из женщин не
кинулся к малышу. А тот заходился в реве, размазывал по лицу кровь и
слезы. Внезапно Виктор понял, что это за люди, и недобро прищурил глаза.
должно происходить?
что-то Месропу, но Виктор взял Месропа за рукав и, оттолкнув седого,
повернулся к толпе спиной. Он не боялся этого табора. Можно спокойно и
медленно передушить одного за другим, и ни один даже не хрюкнет, не
вступится за своих. У-у, слизь противная!..
роздал, а там уже как им повезет.
Богдан и Виктор последовали за ним. Взрослые спокойно глядели им вслед, и
только дети некоторое время бежали следом, но потом отстали.
ответ маршал только сплюнул.
Пироговке, дорога улучшилась, и дома здесь еще стояли.
Мои знакомые тебя расстроили.
короткий, а эти... Слизь!
интересные, но страшные, были нестрашные, но скучные. Эти - самые
безобидные. До сих пор я не разобрался, из какого месива учений сложилась
концепция ничегонеделания. Ты знаешь их символ веры - все происходит так,
как должно происходить. Доводилось встречаться?
спасли десятка два таких вот неделяк. Их со смаком и не торопясь рвала на
части парочка шальных лупил и уже успела разорвать почти всех женщин.
Лупил прирезали, а неделяк согнали в Хоромы. Виктору чуть не стало дурно,
когда ему рассказали, что эти скоты даже не поворачивали голов, когда
убивали их детей. Маги занялись ими и взвыли. Почти каждый из уцелевших
мог воспринять силу! Во время одной из трапез пришел редкий гость Борис и,
утирая пот со лба, сообщил, что из дерьма не слепить кирпич. Тот из
неделяк, в кого смогли впихнуть начальные умения, мгновенно начинал
исходить силой до изнеможения, не останавливаясь, пока не превращался в
идиота.
Прекрасные вышли бы из них бойцы.
каждого человека сейчас ценна. Но разве это люди? Люди строят дома, дамбы,
землю возделывают, ремесла восстанавливают, сражаются... Да хоть баклуши
бьют, как Однорукий. Но любой за себя постоит, и если даже не одолеет
врага, то хоть с честью погибнет! А эти... тьфу! Людей не хватает. Тут еще
маги пугают своими сказками, будто в центре Африки объявился
могущественный чародей, подминает людей и земли, а как войдет в полную
силу, так на всю планету свою длань и возложит. Вот, мол, и понимать надо,
- чем больше магов соберется под знаменами Сармата к часу решающей битвы,
тем лучше.
управы на них нет, и если бы не маги, на безлюдье с ними вообще не
совладать, а там, не приведи господь, они и дамбы порушат! На западе
гетманские кордоны, а с востока медленно и неотвратимо наползает иная
сила, человеческая.
у пояса. Когда Богдан обернулся, рядом с тем стоял еще один.
провожая всадников недобрым взглядом.
еще четверть осталась.
Москву.
фамилию, которую с утренней встречи безуспешно пытался выловить из памяти.
слегка натянул поводья, и его саврасый недовольно фыркнул.
Русанов Владислав
Доставалов Александр
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Смит Кордвейнер