на глазах меняться. Слышал я, что от сильных переживаний люди в
одночасье седеют и стареют, хотя сам не видел, врать не буду. А вы, - он
сделал паузу, - вы молодеете с каждым часом.
ко мне приезжали, этакий вальяжный товарищ, полнеть начали, кожа на лице
нездоровая, мешки под глазами, ну все, что полагается при вашем возрасте
и образе жизни. А сейчас...
некоторые странности в собственной внешности и характере тоже. О том,
что он изменился психически, Григорий понял почти сразу. Так он умел в
состоянии любой степени опьянения какой-то частью мозга оценивать и
контролировать свое поведение, отмечать все несообразности в словах и
поступках, не умея одновременно их не допустить.
испытывать смутное беспокойство. Сначала он относил его насчет обычного
страха перед очередной встречей с неизвестностью, как перед первым боем
в ту войну, но постепенно ему стало казаться, что дело тут в другом.
названия. Он сказал об этом Власьеву.
прислушаться. У вас оружие наготове?
кстати, тот же самый, что был записан в принадлежащем ему теперь
удостоверении чекиста. А еще во внутреннем кармане пальто - "Вальтер",
прихваченный на случай, если потребуется негромкая, но точная стрельба.
разминемся или потеряемся - точка сбора у меня на кордоне. Как выйдет,
через неделю или через месяц. Если кто-то не вернется, ну, мало ли,
оставшийся действует по обстановке. Я обещаю не бросать вашу семью до
последнего. Вы... Ну, без меня вы совершенно свободны в действиях,
только слишком долго там оставаться не советую... И - на допросах правды
не говорить ни в коем случае. Плетите что в голову взбредет. А уж о
кордоне - вообще забудьте.
оптимизма не внушало, но он был совершенно прав, ничего не поделаешь.
Однако походит на то, что Власьев только его имеет в виду. Если схватят
егеря с его подлинными документами, так о чем речь? Там молчи - не
молчи, толк один.
вставая с дивана, крикнул:
форме.
Тут свои. А в чем дело?
внимательный взгляд, сличая оригинал с фотографией, чекист вернул
удостоверение.
случилось-то?
очередное усиление паспортного режима. - И, козырнув, вышел. Документами
Власьева он не поинтересовался вообще.
грохнула переходная дверь тамбура, а они вышли в коридор, якобы
покурить. - Так вроде обошлось пока...
своими так не разговаривают...
разговаривают, откровенность не в моде, и кастовый дух за последние два
года повыветрился. Друг друга боятся больше, чем посторонних.
распрощаться с этим гостеприимным вагоном и продолжить путь иным
способом.
попрепирались с проводником, настаивая, чтобы тот сбегал в ресторан и
принес еще пива, а проводник отговаривался, что перед Москвой ресторан
уже закрылся и товарищам нужно подождать всего полчасика, ну, может,
совсем чуть-чуть больше.
минуты...
чекиста, - зачем с человеком спорить, он же при исполнении, пойдем лучше
сами в ресторан, уговорим как-нибудь.
как раз когда поезд стал замедлять ход. Здесь, по счастью, никого не
было. Курящие разошлись одеваться и собирать вещи, проводники принимали
постели и раздавали билеты.
самой причине, чтоб никто не сел и не вышел, где не положено.
отлично заменяет "вагонку" (то есть трехгранный ключ для тамбурной
двери). - Но вот где и когда он такое мог читать - убей Бог, не
вспомнил.
не пустит. Взяли б вы "ТТ".
грязноватым стеклом вот-вот замелькают предстанционные постройки. Но
Власьев не потерял самообладания. - А если так? - Он выхватил из кармана
сделанную из патрона зажигалку, сморщившись, зубами выдернул из дульца
гильзы бронзовую втулку с фитилем. - "Наган" свой давайте!
рамкой и клювом курка, резко повернул. . Дверь открылась.
одним модулям делать снаряды и кастрюли, ружейные стволы и вагонные
ключи, патроны образца 1908 года и зажигалки.
свежий морозный ветер и дробный, асинхронный грот колес. Мимо летела
стена заснеженного леса, выстроенная из раскидистых, до земли елей, в
метре от подножки мелькали высокие отвалы грязного снега. В них даже
хотелось прыгнуть, чтобы сразу отделиться от поездного, ставшего опасным
мир. Только вот слишком часто и внезапно возникали торчащие из сугробов
придорожные бетонные столбики, об которые, если не повезет, разломает
кости в мелкие дребезги.
удачливых поездных воров и безбилетников, вздумавших не вовремя
соскочить.
столб входного семафора. Шестаков выглянул, убедился что платформа Химок
с другой стороны, а их дверь выходит в узкую щель между поездом и
стоящим на втором пути эшелоном бурых двухосных теплушек, они же
"нормальные товарные вагоны 1898 года".
обходчиками и смазчиками тропинку. Не оглядываясь (чтобы не сглазить?),
нырнули под тормозную площадку ближайшего вагона, обождали, пока,
загремев буферами и коротко свистнув, вытянется со станции их поезд.
облетелой лестнице на привокзальную площадь.
подвела Шестакова с Власьевым. В одном, может из сотни чекистских
патрулей оказался такой начальник - необыкновенно педантичный,
старательный, а главное - творчески мыслящий. И занесло его именно в
этот поезд. Нет бы в следующий сесть!
набору с четвертого курса МИИТа, сержант относился к своей службе с
молодой романтикой и энтузиазмом, тем более, что направили его в
седьмой, транспортный отдел, почти по специальности, и, значит, впрямую
с грязной работой прочих сотрудников центрального аппарата направили
"обслуживать" - дистанции Московской железной дороги "на усиление", для
поиска особо опасных преступников. В полученной ориентировке имелись не
только приметы "беглеца", но и предупреждение о том, что он может
использовать документы сотрудника НКВД на одну из трех перечисленных
фамилий.
никаким краем не подходил под словесный портрет и фамилия в его
удостоверении значилась совершенно другая, что-то уполномоченного
насторожило.
скорее должно было бы рассеять подозрения, какой преступник будет вести
себя столь опрометчиво, да вдобавок и ехал он в Москву, а не из нее.
Конюшевский Владислав
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Сапковский Анджей