Чтение 46–й страницы книги ~Звездная тень~

-- Пап, мы ведь уже приплыли! -- вскинулся Дари.-- Пап!

Кэлос глянул на берег, мотнул головой:

-- А, плазма и пепел... Петр, хватай шест! Дари, на руль!

Через минуту мы уже отчаянно толкали плот поперек течения. От мальчишки
на руле пользы, конечно, не было никакой. Только я стал бы последним, кто
скажет об этом. Пусть скользит по мокрым бревнам босыми ногами, упирается в
непослушное весло, зная, что правит домой.

Кэлос собрал рюкзак, закинул на плечи. Он так и оставался в одних
шортах, ночная прохлада ему была нипочем. Дари надел свитер. Я стоял в
сторонке, наблюдая, как они собираются.

Вроде бы предполагается, что я пойду с ними? Или короткое гостеприимство
на плоту вовсе не предполагает приглашения в дом?

-- Тебе формальное приглашение нужно? -- деловито спросил Кэлос.

Неловкость сразу рассеялась.

-- Не обязательно. Вы теперь от меня долго не отделаетесь,-- нагло
заявил я.

Тропинка через лес была узкой, но вполне заметной. Видимо, пользовались
ею часто. Метров в десяти от реки я заметил, что стволы деревьев
поблескивают в звездном свете -- тонким, искрящимся мерцанием, будто тонко
истолченное стекло в луче фонарика...

-- Мама дорогу пометила? -- спросил Кэлос сына.-- Как полагаешь?

-- Нет, это я сам, перед тем как уезжали.

-- Молодец.

Мне снова стало чуть-чуть горько и завидно. А кому я завидовал больше,
Кэлосу или Дари -- не знаю.

Может быть, их дурацкая Тень и впрямь позволяет добиться счастья? Ну,
пусть не везде... так идеального общества не бывает. Может быть, хоть этот
мир предназначен для жизни.

-- У вас много городов? -- спросил я по неведомой ассоциации.

-- У нас их совсем нет.

Дари взялся за руку отца:

-- Папа, а в городе интересно?

-- На мой взгляд -- не очень.

-- А почему люди на других планетах строят города?

-- Они боятся одиночества.

Минуту мальчик молчал. Потом спросил:

-- В городе одиночества нет?

-- Там только оно и есть. Но этого не замечаешь.

Я не удержался и вступил в беседу с таким же детским энтузиазмом, как
Дари:

-- У вас все так считают, Кэлос?

-- Да. Конечно.

Дари оторвался от отца и схватил за руку меня. Похоже, обращаться по
имени он стеснялся и считал прикосновение лучшим началом беседы:

-- А ты привык жить в городах?

-- В общем-то, да. Только твой отец прав, это не лучшее место для
жизни.

-- Ты военный? Как папа?

Мне показалось, что Кэлос искоса глянул на меня.

-- Я совсем недолго воевал,-- осторожно сказал я.-- Это скверная штука,
война.

Черт, да что за прописные истины я изрекаю! Воскресная проповедь для
инопланетных малышей...

-- Ага. И папа так говорит,-- согласился Дари.-- Все, кто воевал, так
говорят. Только почему-то все они сами воевали.

То ли он размышлял вслух, то ли совсем не по-детски иронизировал.

-- Петр, а тебе в детстве не говорили, что война -- это плохо? Вот папу
учили быть солдатом, он и воевал.

-- Дари, не приставай к человеку...

-- Вам неинтересно со мной разговаривать? -- спросил мальчик.

Я вздохнул.

-- Интересно. Дари, мне в детстве говорили, что война -- мерзкая, но
неизбежная штука. Что если хочешь мира, то надо готовиться к войне. И что
порой надо воевать за свою правду.

-- Чтобы всех осчастливить,-- насмешливо сказал Кэлос.

-- Нет. Чтобы защитить себя. От тех, кто хочет тебя осчастливить.

-- Ты уверен, что по твоей планете не прошелся Хрустальный
Альянс? -- поинтересовался Кэлос.-- Я такие слова слышал от...

Он осекся.

-- Что такое Хрустальный Альянс? -- немедленно спросил Дари.

-- А мы уже почти пришли,-- на этот раз Кэлос проигнорировал
вопрос.-- Беги, буди маму.

Мы вышли из леса. Точнее, и не совсем вышли -- лес просто поредел,
превращаясь во что-то вроде окультуренного парка. Впереди, окруженный
деревьями, виднелся дом -- в два или три этажа, но огромный по площади.
Что-то в нем было от старых английских особняков -- мрачноватая строгость
линий и потуги казаться крепостью.

-- Хрустальный Альянс...-- требовательно начал мальчик.

-- Дари, я объясню позже. Давай, вперед.

Мальчишка перешел на бег и растворился в тенях деревьев.

-- Я что-то сказал не так,-- прервал я молчание.

-- Нет. Это я... размяк. Давно не общался с военными... тем
более -- только что с фронта. Я не хочу говорить об этом при Дари.
Понимаешь?

-- Не совсем.

Кэлос вздохнул.

-- Трудно уйти от романтизации войны, Петр.

-- Достаточно на ней побывать.

-- Возможно. Но я не хочу, чтобы Дари начал мечтать о военной карьере.

-- У вас же не воюют.

-- У нас! Петр, неужели ты не понимаешь?

-- Не говори о таких вещах вообще,-- предложил я.-- Пусть мальчик
думает, что мир -- добрая и прекрасная штука.

На подобный совет можно было и обидеться. Но Кэлос лишь покачал головой:

-- Вот на это, Петр, я тоже не имею права. Потому что это будет ложью.
И если уж честно... не жалею о времени, проведенном в Альянсе.

-- Ты знаешь, это чувствуется,-- признался я.-- Неудивительно, что твой
парень заинтересовался...

-- Да, очевидно. Может быть, мне повезло. Меня не казнили повстанцы...
как ребят из третьей особой бригады на Галеоне. Не пытала собственная
контрразведка, когда Альянс стал распадаться и пошли мятежи. Я не горел в
истребителе под тепловым лучом... Меня всего-то...

Тон был такой, словно Кэлос собирался сказать "расстреляли". Но
докончить он не успел.

В темном силуэте дома вспыхнул желтый прямоугольник открывшейся двери.

-- Кэлос!

-- Все, военные воспоминания отложим,-- быстро сказал Кэлос. Тряхнул
плечами, укладывая торопливо собранный рюкзак поудобнее.-- А то и впрямь
начнутся военные действия.

Нечасто так бывает, что в чужом, совершенно незнакомом доме, мгновенно
начинаешь чувствовать себя уютно. Это и от хозяев зависит, и от самого
дома... впрочем, дом -- это лишь отражение хозяев. Более яркое и честное.
Никакие слова и улыбки не помогут ощутить тепло, если вещи хранят холод.

Здесь тепла хватало на всех.

Очень странное ощущение возникло у меня от жены Кэлоса, которую звали
Радой. Внешне она казалась совсем молодой женщиной, пожалуй, даже слишком
юной для десятилетнего сына. Но я уже понял, что гадать о возрасте в
Тени -- занятие неблагодарное. Может быть, потому я чувствовал себя так,
словно общаюсь с умной, красивой, доброй, но совершенно нереальной
женщиной. Словно смотришь на кинозвезду с обложки журнала... где кончается
жизнь и начинается искусство -- не понять.

А дом жил хозяевами. Он прямо-таки пропитался ими, глядел их
глазами -- и с детских рисунков на стенах, очень симпатичных акварелей (я
был уверен, что их рисовала Рада), и с фотографий суровых, но красивых
пейзажей -- тут сомнений в авторстве тоже не возникало. В кресла хотелось
сесть, столы -- заставить едой и напитками, книги -- очень много книг,
немедленно прочитать. То ли какая-то тень моего дома лежала на обиталище
Кэлоса, то ли я слишком вымотался -- но едва переступив порог, я начисто
забыл о Земле, Конклаве, Геометрах. Точнее -- постарался забыть. Я был в
гостях, причем в гостях у старых и добрых друзей.

От ужина я отказался, а от разговора, пожалуй, не стал бы. Но стоило и
честь знать. Умотавшегося Дари, минут десять возбужденно носившегося по
дому, Рада уже увела спать. Выпив бокал горячего травяного настоя,
заменявшего тут чай, и я ушел в отведенную комнату. Наверное, тоже местный
ритуал -- глоток чая с хозяевами. Культура, имитирующая патриархальность,
очень трепетно относится к обычаям, мы это когда-то с дедом разбирали...

На душ не оставалось сил, я разделся и забрался в постель. В открытом
окне пылали звезды.

Интересно, какая здесь экономика? Вряд ли "коммунизм" Геометров, там,
при всеобщей сытости, люди обходились комнатами-кельями. Видимо, что-то
более реальное, как на планете зеленых... Сколько здесь стоит такой дом?

Смог бы я найти здесь занятие по душе и приобрести подобное жилище? Или
вначале надо сотню лет повоевать за Хрустальный Альянс... ладно,
Хрустальный распался, повоюем за Стеклянный, Оловянный или Деревянный... а