Чтение 46–й страницы книги ~Мальчик и тьма~

стал бы его Младшим, если бы видел... Вот если Данька сам станет Летящим,
если его не придется убивать... Все изменится. Возможно, мы все станем
друзьями - как это называют люди.

- Мы не станем Летящими! И не погибнем! - Я снова взялся за рукоять
Настоящего меча.

- Если не станешь - то погибнешь. - Ивон развел руками, и меня обдало
холодным ветром.

- Нас же трое, - добавил Керт.

- Против тебя одного, - тихо закончил Лэн.

Вот так.

Я отступил назад, к стене, к зеркалам, откуда тянуло холодом.

Еще не все потеряно. Нет, я не пойду на Лэна с Настоящим мечом в
руках. В конце концов у меня есть ключ.

Весь вопрос в том, кто из двоих? Ивон или Керт? Тот, кто отнял у меня
человеческие глаза, или тот, кто отнял друга?

Или мне не нужны ни ключ, ни меч? Если не прав был я?

...Дома, пылающие в Черном огне...

...Плачущий Шоки...

...Керт, который никогда уже не увидит Света...

А стоит ли его видеть?

- Данька, - голос Лэна был жалобным, молящим. - Пойдем. Это не
страшно! Даже я уже не боюсь...

- А ты и не был никогда трусом, - сказал я своему Младшему. - Ты
просто не умел прятать страх, как другие. Мы же все боимся. Даже Керт с
Ивоном боятся - против кого я поверну Настоящий меч.

Клинок зашелестел, выползая из кожаных ножен. Он был совсем обычным:
не сиял колдовским огнем и не рвался из рук, стремясь убить врага.

Это был просто Настоящий меч, и лица Керта с Ивоном - те лица, что
были над Тьмой, побелели.

Свободной рукой я достал из внутреннего кармана Крыла Ключ. Поймал
взгляд Лэна и покачал головой.

- Да не собираюсь я его ломать, Лэн. Пусть он будет у меня в руке -
до конца. Это твой подарок - а мне редко делали подарки друзья. Потому что
друзей не было.

- Зачем тебе этот Свет, Данька?! - крикнул Ивон. Выдержка оставил
его.

- Не знаю, - честно ответил я. - Так уж получилось, что я не люблю
темноту. Может, у Света и есть только один путь, зато видно и все
остальные. Да ты не бойся, Ивон. И ты, Керт, зря пятишься. Настоящий меч
не для вас. Я нашел врага.

Они разом посмотрели на Лэна. А он не отрываясь смотрел на меня. Мой
Младший был совсем рядом, я дотянулся бы острием меча, даже не сходя с
места...

Повернувшись к Лэну спиной, я посмотрел в зеркало. На себя самого -
взрослого и недоумевающего. Почему я до сих пор не сломал ключ, не убил
Ивона Настоящим мечом?

- Так получилось, - сказал я своему отражению. - Нельзя делать то,
что противно, и оправдываться, что в душе взрослый.

Клинок ударил по зеркалу, и оно взорвалось тысячью тонких осколков,
на каждом из которых дрожало, умирая, мое собственное лицо.

Больно. Очень больно.

Словно тысяча иголок со всех сторон вонзилась в тело.

Багровое пламя факелов на миг померкло. Раздался тонкий звон - и еще
одно зеркало лопнуло. Странно - в нем я уже не отражался. Ни таким как
есть, ни взрослым. А потом, словно все зеркала были связаны между собой,
их стекла стали взрываться, рассыпаясь серебристыми искрами.

Пол был усеян стеклом, и в зале стало куда темнее. Зато исчез холод,
идущий от стен.

- Как ты понял? - Взгляд Ивона был скорее удивленным, чем испуганным.
- Но неважно. Меча нет. Ты проиграл.

Да, меча не было. Он исчез так естественно и быстро, что я не сразу
заметил, что рука пуста. Боль еще оставалась, медленно уходя с кожи в
глубь тела, и я неловко потянулся к поясу, вытягивая второй меч - старый
меч работы Крошки Туака.

- Не поможет, - сказал Керт. - Нас трое. Мы сильнее. Бросай меч.

У них больше не было нужды говорить как люди.

Держа меч перед собой обеими руками, я ждал. Керт стал заходить ко
мне справа, Ивон слева. Потом медленно, неохотно достал меч Лэн и двинулся
вслед за Ивоном.

Изо всех сил я напрягал Настоящее зрение - но понять их замысла не
мог. Может быть, потому, что клинки Летящих пылали черным светом, слепящим
глаза.

- Нас больше. - Ивон улыбнулся, как-то машинально, по-привычке. - Ты
проиграл.

- Нас поровну, это вы проиграли, - неожиданно сказал Лэн.

И ударил Ивона, который начал разворачиваться к нему.

Меч Лэна был самым обычным мечом, он и воткнул-то его неглубоко, от
силы сантиметров на десять. Но Летящим достаточно и небольшой раны. Ивон
еще кричал - воющим голосом, когда его тело начало каменеть.

Вот только Керт был совсем рядом. Он прыгнул к Лэну, и клинок из
слепящей тьмы вонзился в грудь моего Младшего.

- Ты всегда был романтичен. Слишком. - Керт не был глупым бандитом из
дешевого боевика и сказал эту фразу, уже повернувшись ко мне, ловя мое
движение. И я замер, глядя как Лэн оседает на усыпанный стеклом пол, а из
груди его тянется видимая лишь Настоящим взглядом дымчатая полоса. Мечи
Летящих забирали что-то у своих жертв... Вот только на этот раз, похоже,
Керту достался лишь Мрак.

Нападать было глупо, но я не мог стоять, подлавливая Керта на
неосторожном выпаде, когда рядом умирал Лэн. Я метнулся вперед, ударил...

И меч Керта перерубил меч Туака у самой рукояти. Не зря оружейник
говорил о плохой стали... Еще через секунду Керт ударил меня - не мечом, а
ногой, и я упал на пол, отлетев к самой стене.

Странно - я не боялся. Керт подходил ко мне, и прорвавшие ботинки
когти на его ногах царапали пол. В руку мне больно вонзился осколок
зеркала. Спина ныла от удара. Моей второй, взрослой, сущности уже не было.
А я не боялся.

Может быть, я и сам по себе уже взрослый?

Рука Керта сгребла воротник Крыла, приподняла меня:

- Все, Данька.

- Ты хорошо рисовал, Керт, - выдавил я, жадно глотая воздух.

- Я и сейчас рисую. Хорошо рисую.

- Жалко, что я не увижу.

Осколок зеркала по-прежнему был в моей руке - тонкая стеклянная игла.
И эту иглу я аккуратно вонзил Керту в живот.

Руки Керта разжались. Он уронил и меня, и меч. Стал медленно,
почему-то клацая зубами, вытягивать осколок из тела.

У меня было лишь несколько секунд. Я нагнулся, хватая меч Керта. И
вскрикнул от боли в обожженной руке.

Мечи Летящих не для меня. Наверное, во мне слишком много Света...

Носком ботинка я пнул меч, и тот послушно скользнул по полу,
зазвенел, скатываясь по крутым ступенькам винтовой лестницы. Потом звон
смолк - как-то сразу, видно, меч упал в проем. Но есть и еще один
клинок...

- Затягиваешь, - сказал Керт, наступая ногой на меч Лэна. Видимо, он
тоже не мог воспользоваться чужим оружием, мечом Крылатых. - Но я сильнее.

Конечно, сильнее. Мне все-таки четырнадцать... А ему двадцать. И в
нем сила Тьмы, он на своей территории.

- Если бы не Лэн... - Керт скосил глаза на своего бывшего Младшего. -
Ты бы умер в горах. Обидно. Зря я его отпустил. Паршивец.

Очень спокойно, равнодушно он пнул Лэна в бок.

Лэну, разумеется, теперь все равно...

Мне - нет.

В этот удар я вложил все силы, что еще оставались в Крыле. И всю
точность, которую мог дать Настоящий взгляд. Я толкнул Керта на Потаенную
дверь.

Не знаю, чего я хотел. Чтобы Керт расшибся о камень или...

Керт пролетел метра три, прежде чем ударился спиной о Дверь. И она
распахнулась - легко, словно ее открывали по сто раз на дню, - настежь,
прямо в яркий солнечный свет, в толпу, спешащую по людной улице
незнакомого города...

Летящий не издал ни звука. Он боролся молча - выбросил вперед руки, и
из пальцев выдвинулись, цепляясь за дверной косяк, тонкие длинные когти.
Керт смотрел на меня, балансируя на грани миров, а за спиной его шли люди.
Шли совершенно спокойно, не оглядываясь.

Может быть, они его и не видели. Но вот на Керта свет солнца
действовал. Он еще пытался втянуться обратно в дверь, но руки его уже
каменели, и черная перепонка крыльев осыпалась невесомой угольной пылью -
на идущих людей, на освещенный порог, на Потаенную дверь.

И вряд ли это пройдет бесследно...

С легким хлопком тело Керта взорвалось, рассыпалось прахом - и лишь
теперь люди внизу шарахнулись в разные стороны. И в тот же миг стена
вокруг Потаенной двери не выдержала. Солнечный свет разъел ее, как струя
пара - кусок льда. Каменная кладка с грохотом обрушилась наружу, и
наступила тьма.

Потаенная дверь исчезла.

Я подбежал к проему, из которого плескало холодным ветром. Камни еще
падали вниз - до земли было метров двести. То, что осталось от Керта,
провалилось в мой мир.

В глубине души я чувствовал, что мог бы убить его и сам. Взять меч
Лэна, ударить в тот миг, когда Керт пытался забраться обратно. Но хорошо,