ударила в спины волна пыли и тугого воздуха.
катились со стуком, а на вершине подпрыгивали и размахивали топорами люди.
только вперед!
играло на кончике, казалось, что с острого, как бритва, лезвия уже капает
кровь. Томас поймал взгляд Яры, выпрямился в седле. Она должна видеть
настоящего рыцаря!
Томас насторожился, что-то в переднем показалось знакомым. Олег досадливо
крякнул, положил перед собой на камень стрелы. Яра пробурчала что-то, без
нужды потрогала туго натянутую тетиву. Жила грозно загудела, как
рассерженный шмель.
Шахрай, приветственно помахал рукой.
царапины!
вас приведут в цепях. Дурни позарились... А своих я укрыл надежнее. Да и
ловчих ям велел нарыть, капканы и самострелы поставил. Вам не пройти. Это
точно.
и сабле.
как у нас...
неожиданны, стремительны. Но загудела тетива, воины мгновенно нырнули за
камни, двое запнулись и упали недвижимо.
не слыхивали.
по двое-трое, скрываясь сзади. Олег ударил кулаком по земле. Такое не
пробить стрелами. А когда подберутся чересчур близко, их будет двадцать на
одного. Окружат, а от удара в спину не убережется и самый умелый.
половину расстояния, Шахрай крикнул миролюбиво:
мы простые, доморощенные... Убейте их!
поднялся на одно колено. Калика перебирал стрелы, щупал, наконец наложил
на тетиву, посмотрел на один из щитов, на верхушки травы, что чуть-чуть
шевелились под ветром. На его лице было сомнение. Затем быстро выстрелил
почти отвесно вверх, наложил мгновенно другую, выпустил ее вслед в голое
небо, затем еще и еще...
небо, испугался за калику: не рехнулся ли снова, Тайные могли подгадать и
такой момент, -- но в это время оперенные стрелы с тяжелыми железными
наконечниками повернули клювы вниз и с нарастающей скоростью понеслись к
земле.
остановился, потом повалился. За ним корчились, пробитые упавшими с неба
стрелами люди Шахрая.
выиграл состязание с лучшим арбалетчиком германцев.
уцелевшими остановились, попятились, хотя Шахрай орал и понукал двигаться
вперед.
забрало поднял, открыв смеющийся рот. Оглянулся, встретил счастливые глаза
Яры. Отвернулся с неудовольствием: с этой злобной женщиной не хотел даже
разделять радость.
рыцарском бою, решим сразу!
сорванным голосом. На призыв Томаса потряс кулаком.
единоборстве. Но я был бы плохим военачальником, если бы все брался решать
сам! Надо сперва проверить на что годны мои люди.
глаза. А с умным воевать труднее, чем с просто рыцарски отважным. Шахрай
может оказаться очень трудным орешком.
сумерки. В расположении противника, как наблюдал Томас, наступило затишье.
Что-то готовилось: Шахрай не из тех, кто отступится так просто. И его
хозяева не дадут отступить. Тайные могут бросить в топку целые народы,
если им это понадобится.
Томас беспокоился за коней, с ними осталась Яра, но еще дальше на камнях,
перегородивших дорогу, уже появились люди Шахрая. Громоздили камни,
строили укрепления. Собираются воевать здесь до зимы?
не любит.
Наступает время новых технологий!
недовольно всхрапнул, бессильно похлопал ладонью по рукояти меча.
ночного холода, все в той же каменной щели. В слабом рассвете видно было,
как на кострах готовили еду, варили в котлах похлебку. Подошли еще люди.
Спереди и сзади расположились целые укрепленные лагери.
зачем прячешь свое благородное происхождение?
задавал. Обеты давали самые разные, причудливые, порой совсем дикие, и по
самым разным поводам. Давать обеты было делом благородным, к давшим обеты
относились с почтением, рассказывали о них, а менестрели слагали песни.
серьезными, но страха в них не было. Ему показалось, что она украдкой
взглянула на него, словно бы даже с надеждой, но Томас в этом не был
уверен. Все же плечи сами расправились, а сердце застучало чаще.
шлем, повернулся к сэру калике спиной. Если уж дал обет скрывать свое
благородное происхождение, то он, сэр Томас Мальтон Гислендский, просто
обязан помочь другу в его выполнении.
одну дырку дальше, я что-то похудел за эту ночь.
храпит...
шевеление во вражеском лагере. Прибавилось не только конников, но и -- что
хуже -- арбалетчиков. Половина уже сидит за камнями, укрылись надежно от
его стрел, сверху либо навес из жердей, либо выглядывают из нор в самой
скале. Другие неспешно хлебают горячую похлебку, греются.
-- Сегодня надо что-то делать. Если они захотят взять нас измором...