Чтение 46–й страницы книги ~Повести древних лет~

было. Если бы саксы дали выкуп Рекину, он поступил бы точно так же. Мы
ходим в море за добычей, а не развлекаться.

- Конечно, конечно, - согласился Оттар. - Мы свободные ярлы. И ты не
лишился чести ярла. Я не спорю, я напоминаю. Но сейчас я сильнее тебя!

Вновь улыбаясь, Оттар дружески положил руки на плечи Грольфа и
внезапно вцепился в его горло. Грольф схватил запястья молодого ярла, но
не смог оторвать его пальцы.

Оттар с холодным интересом наблюдал, как чернело лицо Грольфа. По
бороде хиллдурского ярла потекла слюна, он закрыл глаза и бессильно обвис.

Когда Грольф очнулся, Оттар предложил ему ковш не пива, а дорогого
валландского вина.

- Ты пытался смеяться надо мной, Грольф, - с беспощадной ясностью
говорил Оттар, - ты думаешь, что мы с тобой сидим не на моем "Драконе", а
в Скирингссале, где правят старейшины тинга? Я хочу высадиться в твоем
фиорде. Я возьму все твое имущество, сожгу твой горд и на пепелище посажу
на колах тебя и твоих сыновей. На толстых колах, а не на тонких, и вы не
сумеет так быстро умереть. Сначала вороны объедят вас живыми, как тех
саксов, которые ответили мне за смерть Рекина!

Растирая помятое горло, Грольф, упорно и мужественно торгуясь на
пороге жестокой смерти, хрипел:

- Ты можешь. Ты сделаешь все это, сделаешь. Но там тебя ждут. Мои
будут сопротивляться. И ты потеряешь много твоих викингов, потеряешь. Я не
клянусь тебе, нет, я говорю правду. И ты промедлишь здесь и не успеешь
попасть в Скирингссал. Погода портится. Тебя задержат осенние бури. Ты
будешь вынужден зимовать в чужом месте. Мои соседи прикончат тебя, чтобы
воспользоваться твоим добром и моим. Да, как ты меня. Ты тоже погибнешь...

- Пусть так! Но что тебе? Тебя и всех твоих успеют съесть вороны, -
возразил Оттар. - Поэтому ты дашь мне не пятьсот монет, и не пять тысяч,
которых у тебя нет, а просто все золото и все серебро, которое найдется в
твоем горде и в твоих тайниках. А я верну тебе и "Кабана" и твою жизнь.

- Согласен, согласен, - прокаркал Грольф.

Так нидаросский ярл победил хиллдурского. Победил, чтобы
воспользоваться победой, но не чтобы отомстить за отца. В семьях
вестфольдингов родовые связи крепились не велениями сердца, а сознанием
общности интересов. Напоминание о судьбе Рекина, преданного Грольфом,
послужило Оттару только как прием воздействия на воображение противника...

И тогда, и значительно позже в традициях вестфольдингов и их потомков
месть имела практическое значение. Служа властительным родам, месть всегда
рассудочно подчинялась выгоде.

4

Всю длинную-длинную осеннюю ночь факелы и фонари плясали на волнах
перед Хиллдурским фиордом, Утром вернулся "Лебедь" Грольфа с посланными на
берег под командой Эстольда и Эйнара викингами Оттара. Горд хиллдурского
ярла был очищен, в нем не оставалось ни одной унции драгоценных металлов.
Тайник был опустошен, из него извлекли не только монеты, слитки и изделия,
но и все оружие, на котором оказались серебряные, золотые и бронзовые
насечки. И, как всегда бывает, все сколько-нибудь ценное...

Результаты векового грабежа, накопления рода Грольфа перешли в другие
руки. Немедленно добыча была взвешена, сосчитана, быстро оценена знатоками
и разделена на доли. Нидаросские викинги, в восторге от великолепной и
легкой добычи, утверждали, что Гильдис принесла им счастье, и потребовали
включить жену ярла, дивную юнглингмоер, в число участников дележа. Это
была необычная к высокая честь.

Итак, каждый получил по одной доле, Оттар и Гильдис тоже. Потом
четверо кормчих получили еще по две доли каждый, а ярл взял доли
драккаров, по две на каждый рум. Двадцать восемь за "Дракона", двадцать за
"Змея", двадцать четыре за "Орла" и шестнадцать за "Волка", а всего
восемьдесят восемь долей. Так всегда поступали викинги всех времен. Они
тщательно делили добычу, взятую на войне и на охоте, - золото, серебро,
драгоценные камни, жемчуг, янтарь, ткани, вино, железо, утварь и другие
товары, клыки моржей, кожу и сало китов и кашалотов, тюленей и траллсов -
мужчин, женщин, детей, оцениваемых применительно к рынкам рабов...
Обиженных при дележе не бывало. То, что приносили земли горда и мастерские
с траллсами, принадлежало собственно ярлам. Но и этим молодой нидаросский
ярл расчетливо-щедро делился со своими викингами. После распределения
добычи Оттар отправился на "Кабана". Его встретило мрачное молчание
безоружных викингов. Только тот, кто привык не расставаться с оружием,
может понять угнетение от подобного лишения. Это хуже, чем оказаться голым
зимой. Молодой ярл высыпал на ближайший рум кучку золотых монет, по три на
каждого викинга. Предупреждая удивление, он сказал:

- Кроме того, я бесплатно возвращаю вам оружие, которое вы потеряли
по вине вашего жадного и глупого ярла, - и прыгнул обратно на борт
"Дракона".

Нидаросскому ярлу приходилось слышать рассказы о далеком южном
народе, воины которого отличались уменьем пустить в последнюю минуту
смертельную стрелу. Такую-то парфянскую стрелу Оттар и приготовил для
Грольфа.

"Змей" возвращал оружие, и гам людских голосов походил на крики
гнездующихся бакланов, потревоженных охотниками, или морских котов на
лежбище. Одни викинги нежно обнимали щиты, другие целовали клинки любимых
мечей, а третьи тянулись к "Змею" и орали в нетерпении и страхе, что о них
могут забыть...

Они вооружались, и радость проявлялась все шумнее. Они ударяли по
щитам рукоятками мечей, боевых дубин и топоров, производя странно-зловещий
грохот, и кричали в такт ударам:

- От-тар! От-тар!

Кто-то первым перепрыгнул на борт "Дракона". За ним лавиной хлынули
другие, как на абордаж, с воем и дикими лицами. Они протягивали к ярлу
руки с оружием, они клялись в верности ярлу и его божественной жене,
похожей на валькирию, и роду Нидароса.

Оттар торжественно принимал клятву своих новых викингов.

Освобожденный "Кабан" тащился к берегу. Работали лишь четыре пары
весел из четырнадцати. С Грольфом осталось всего двадцать викингов - те,
кто имел семьи в горде хиллдурского ярла. Все одиночки и все молодые ушли
с Оттаром. А что скажут те, кто на берегу в ожидании Грольфа обсуждают
позорное поражение своего ярла и сейчас узнают о неслыханной щедрости
победителя? Они тоже уйдут?

Хиллдурский ярл осмысливал всю глубину постигшего его бедствия. Он
предвидел еще более мрачные дни. Он видел себя оставленным викингами,
брошенным почти в одиночестве, беспомощным, как обмелевший кит или краб во
время линьки. Его прикончит первый попавшийся пират или случайная шайка
поставленных вне закона изгнанников. А больше трех сотен траллсов, которые
могут понять, что их господин лишился силы?

...Оттар спал на голой палубе рядом с палаткой женщин. Моросил мелкий
ледяной дождь, и длинные волосы ярла были так же мокры, как плащ из
мохнатых козьих шкур.

В полусне Гильдис грезила о сыне, которого она даст Оттару. Она
назовет его... как? Зачем думать, Оттар сказал, что первый сын получит имя
Рагнвальд.

Драккары входили в проливы. Скирингссал близок. Викинги пели сагу
Великого Скальда:

Стремительный удар меча,

укол стрелы, блеск топора, -

и мир исчез в твоих глазах,

и моря нет, и нет друзей,

и ты один.

Но ты один на краткий миг,

Валгаллы луч бежит к тебе.

Дорога дивная небес,

она тверда, она верна,

как меч, как викинга рука.

По ней летит могучий конь,

он бел, как снег, он чист, как свет.

На нем валькирия спешит,

с ней Вотан шлет тебе привет.

Тебя он ждет, он ждет тебя,

готово место для тебя.

И вы взлетаете, как дым,

как легкий пар, как облака, -

ты и посланница небес.

Нидинг, трус, лишенный чести, после смерти отправляется в ледяную
пустыню Нифльгейм. Там он осужден вечно прозябать в студеных хижинах из
ядовитых костей гигантских змей. А судьба героев прекрасна.

Викинги гребли и пели, не обращая внимания на дождь и холод.
Восхищаясь Оттаром, опытные воины, знавшие цену побед и боль ран, говорили
о мудрости, которая умеет не только победить, но и овладеть всем
имуществом побежденных, не потеряв ни одного бойца. И вдобавок еще
усилиться после победы.

Валгалла прекрасна, однако никто не хочет и не торопится умирать. И
эта жизнь может быть не менее великолепной, чем в Валгалле, если ярл смел,
мудр и щедр, а дружина сильна!

Глава третья