Чтение 46–й страницы книги ~Гроза Византии~

Она спрашивала и о подруге порфирогенета Ингерине, и о Василии
Македонянине, и о Склирене, и о Никифоре.

К сожалению, никто не мог удовлетворить ее любопытства. Валлос и его
товарищи пробыли слишком мало времени в Константинополе и сама знали очень
немногое.

Зато, когда их посетительница ушла, они были поражены словами своего
невольного спутника - врача Фоки.

- Клянусь Эскулапом, - сказал тот, - мне знаком этот голос... К
сожалению, я не видел ее лица, но голос, голос...

- Ты узнал его? - с испугом воскликнул Валлос.

- Не могу ручаться, но это - голос Зои - знаете, той, что из рабынь
стала госпожою.

- Почему ты это думаешь?

- Я несколько раз лечил Зою... Голос тот же, рост тот же, держит себя
эта женщина, как та! Если учесть, что Зоя вместе с Анастасом исчезла из
Костантинополя, то можно предположить с большой вероятностью ее появление
здесь.

- Как она могла попасть сюда?

- Мало ли как!

Но в это время показалось шествие князей, направлявшихся из своих
палат к ладьям купцов.

Разом все стихло.

Наступила решительная минута...

Участь Византии была в руках Фоки...

12. У "ГОСТЕЙ"

Аскольд и Дир, сопровождаемые своими ближними боярами, спустились к
ладьям купцов и приветливо отвечали на их низкие поклоны.

Они не хотели и виду подать гостям, что готовятся к походу на их
родину. Зоя убедила Аскольда принять чужестранцев как можно ласковее. По
ее мнению, купцов во любом случае следовало задержать под тем или иным
предлогом в Киеве, чтобы они не могли дать в Византию весть о предстоящих
грозных событиях.

Князья во всем согласились с нею. Оба они невольно для самих себя
подчинились ее власти, чувствуя превосходство ее ума над своим.

Аскольд теперь с таким же нетерпением ждал похода, с каким прежде
откладывал его. Ведь по возвращении его ждало счастье, в мечтах о котором
он проводил бессонные ночи...

Ни Лаврентий Валлос, ни Ульпиан, ни их остальные товарищи, конечно, и
не подозревали о пребывании Зои в Киеве. Сообщение врача Фоки до крайности
смутило их. Ведь, присутствие матроны грозило полной неудачей их
предприятию. Если бы она узнала Фоку, то, знакомая с обычаями
константинопольского двора, сумела бы верно оценить его появление в
стране, вожди которой уже окончательно приготовили нападение на его
родину.

Но Фока во все время, пока Зоя была у купцов, старался держаться
незаметно, да и сама посетительница мало обращала на него внимания.

Когда они увидели приближающихся князей, то сразу поняли, что ничего
особенного не произошло, и их темные замыслы не были открыты: или Фока
ошибался, или Зоя не видела, или не узнала его...

Приветливые улыбки князей окончательно их ободрили.

Лаврентий Валлос поспешил во главе своих товарищей выбежать навстречу
князьям и издали еще подобострастно приветствовал их низкими поклонами.

- Привет вам, могучие правители великого северного народа! - говорил
он. - Ваш приход - ни с чем не сравнимое счастье для нас, бедных
мореходов; ради него мы готовы забыть все ужасы пройденного нами трудного
пути среди бесконечных опасностей, туманов, мрака... Да и что нам туман и
мрак, когда у нас теперь проглянуло из туч ясное солнце!

Все это он говорил таким убедительным тоном, как будто и в самом деле
чувствовал, что говорит...

- Привет вам, привет вам, привет! Благословенны вы, озаряющие нас,
бедняков, своим лучезарным светом!

- Примите и от нас, и от народа нашего также приветствие, - милостиво
отвечали Аскольд и Дир. - Только вряд ли вы большую прибыль увезете от нас
в этот ваш приезд.

- О, разве только прибыль нужна нам?.. Мы счастливы уже тем, что
видим лицо ваше и дышим воздухом вашей великой страны.

Обмениваясь такими приветствиями, князья спустились к самым ладьям и
взошли на них. Здесь им поспешили подать золоченные троны. Аскольд и Дир
сели на них, их дружинники разместились около них полукругом. Валлос подал
знак, чтобы несли подарки, но Аскольд остановил его.

- Погоди, гость, - сказал он, - прежде чем ты покажешь нам свои
товары, мы будем вести речь о многих делах с тобой и твоими людьми...

- Как ты добр, светило полночных стран! - воскликнул Валлос, хотя его
сердце дрогнуло от этого княжеского обращения.

"О чем он? - подумал купец. - Уж не открыты ли мы?"

Но он сейчас же ободрился.

Обращение князей было приветливо, взор был полон ласки. Вообще не
было ничего такого, что могло бы предвещать собой грозу.

- Слушаю тебя, повелитель, - кланяясь, проговорил он, - слушаю и
готовлюсь отвечать вам по силе моего крайне немудрого разума...

- Вы из Византии?

- Из града царя Константина...

- Что там говорят о нас?..

Валлос на минуту задумался.

- Позволь мне говорить правду, несравнимый, - вымолвил, наконец, он.

- Говори, мы тебя слушаем!

- Вся Византия, от края до края, дрожит от ужаса. Туда уже пришла
весть, что твои храбрые россы готовятся обнажить свой меч против нее.
Трусливые сердца в смятении, даже мужественные потеряли голову и не знают,
что делать. Одним словом, ужас царит в Византии, и ваша храбрость тому
причиною... Горе моей родине! Разве нам, торговым людям, противостоять
могучим барсам Днепра... Еще раз, горе, горе, моей родине!

Он закрыл лицо руками и сделал вид, что плачет.

- Мне жаль тебя, гость, - проговорил Аскольд, - но что же делать?! Ты
сам должен понимать, что неизбежного не избежать. Мы идем на Византию и не
оставим камня на камне!

- Горе, горе! - послышались на судне тревожные восклицания.

- Позволь, великий, последнею милостью твоей воспользоваться нам,
бедным людям, - воскликнул Валлос.

- Позволяю!

- Все мы уже много раз пользовались твоим гостеприимством, много раз
ели хлеб-соль за твоим столом, - но, увы! Мы погибнем и более уже не
придется нам видеть твоего светлого лица и лица великого Дира.

- Что же вы хотите?

- Хотим мы, чтобы ты и твой Дир в память этого приняли от нас наши
скромные дары. Пусть они служат вам воспоминанием о нас...

- Хорошо, мы готовы исполнить ваше желание и, верьте, со своей
стороны мы также сумеем отблагодарить вас по-княжески.

Валлос сделал радостное лицо и подал знак, чтобы поднесли подарки.

Прямодушный норманн не предугадывал коварства...

13. ДАРЫ ДАНАЙЦЕВ

Дары "бедных людей" были, однако, великолепны.

Чего тут только не было! Вся изобретательность пылкого и пышного
Востока, казалось, устремилась на подносимые изделия. Тут были и чудные
амулеты, и сверкавшие драгоценными камнями диадемы, и золотые цепи самой
тонкой работы, и пурпуровые одежды...

Даже Аскольд и Дир, уже видевшие на своем веку великолепие, не могли
скрыть своего восхищения. Об их дружинниках и говорить было нечего. Глаза
тех так и сверкали жадностью при каждом новом подарке.

- Говорил я тебе, ярл, что мы должны идти на Византию, - склонился к
уху Аскольда Руар, - там много таких драгоценностей, и все они стали бы
давно уже нашими, если бы ты не откладывал своего похода...

- Да, да! - прошептал в ответ Аскольд, не спуская восхищенных глаз с
подносимых драгоценностей. - Теперь я вижу, что вы были правы, требуя
похода.

Купцы заметили, какое впечатление произвели их подарки, и старались
еще более усилить его действие, обращая внимание на каждую подносимую ими
вещь.

Но вот Валлос сделал знак, и на парчовых подушках ему поднесли два
чудных запястья.

Они были из чистого литого золота, все усеянные и снаружи, и по
краям, и даже внутри самыми драгоценными камнями. Валлос, поднося эти
запястья, повернул их на подушке так, что лучи солнца ударили в них и,
отразившись в драгоценных камнях, так и заиграли на них, переливаясь всеми
цветами радуги...

Крик восторга и изумления вырвался из груди всех на ладье.

Впечатление было произведено чрезвычайно сильное.

- Позволь просить тебя и Дира, - вкрадчиво проговорил Валлос, -
надеть эти запястья сейчас, дабы и мы могли полюбоваться их блеском.

Аскольд и Дир взяли запястья. Дир уже раскрыл свое, готовясь украсить
им свою руку, но в этот момент Аскольд остановил его.

- Погоди немного, друг, - сказал он, - прошу тебя, погоди немного!