сотни. У нас двадцатипушечная бригантина, а у них два фрегата и больше
пятидесяти пушек, потяжелее наших.
и никаких. Есть закон - закон "берегового братства", и мы требуем, чтобы
этот грязный вор сдержал слово, чтобы он произвел дележку на тех услови-
ях, которые сам подписал, когда вербовал нас.
все "береговое братство". Капитан Блад заставит его поступить по спра-
ведливости. Капитан Блад не очень-то его жалует, и ему это хорошо из-
вестно. Ты напомни это Истерлингу, капитан. Ступай, скажи ему.
этого козыря ему как-то не улыбалось. А матросы обступили его, осыпали
упреками. Ведь это он уговорил их перейти к Истерлингу. И кто же, как не
он, не сумел с самого начала защитить их интересы? Они свое дело сдела-
ли. Теперь он должен позаботиться о том, чтобы их не обманули при деле-
же.
якоре у самого входа в гавань, и отправился передать капитану Истерлингу
ответ его команды и припугнуть его законами "берегового братства" и име-
нем капитана Блада. В груди его теплилась надежда, что это имя поможет и
ему уцелеть.
и капитана Таллоуэя, все еще находившегося на борту этого корабля. Оно
было кратким и бурным.
условий договора, Истерлинг рассмеялся, и его матросы рассмеялись вместе
с ним. Некоторые из них начали выкрикивать насмешки по адресу Пайка.
пусть подымают якорь и катятся отсюда ко всем чертям. У меня с ними
больше дел нет.
- твердо сказал Пайк.
заколыхалось от ярости.
против тебя за измену слову.
- Как ты смеешь, паршивый ублюдок, бросать мне в лицо такие слова! "Из-
мена слову"! - Истерлинг выхватил из-за пояса пистолет. - Вон с моего
корабля и скажи своей своре, что, если к полудню твоя паршивая посудина
все еще будет торчать здесь, я ее пущу ко дну. Отправляйся!
шел со своего главного козыря.
капитаном Бладом.
дал, что этот испуг может принять подобные размеры, и не учел, на что
способен такой человек, как Истерлинг, когда, охваченный паникой, ослеп-
ленный яростью, он очертя голову ищет выхода.
лилось кровью. - Значит, ты побежишь жаловаться капитану Бладу? Так сту-
пай жалуйся сатане в аду! - И он в упор выстрелил капитану Пайку в голо-
ву.
шетку люка. Истерлинг хрипло рассмеялся: видали, мол, слюнтяев! Галлоуэй
невозмутимо взирал на происходящее, его обезьяньи глазки остро поблески-
вали.
рону неподвижного тела. - Вздерните его на нок-рею. - Пусть эти свиньи
там, на "Велиэнте", знают, что ждет всякого, кто посмеет перечить капи-
тану Истерлингу.
бригантины, когда ее команда, столпившаяся у левого фальшборта, увидела
сквозь сетку снастей "Гермеса" безжизненное тело своего капитана, повис-
шее на нок-рее "Авенджера". Это зрелище настолько приковало к себе все
взоры, что никто не заметил, как к правому борту бригантины неслышно
скользнули две индейские пироги, и высокий мужчина" в черном, расшитом
серебром костюме, поднялся по трапу на палубу. Пираты обнаружили его
присутствие, лишь когда у них за спиной прозвучал его ясный, твердый го-
лос:
ложив левую руку на эфес шпаги; увидели его лицо, затененное широкими
полями шляпы с плюмажем, и его глаза, в которых горело холодное, чистое
пламя гнева. Пораженные, они смотрели на него, словно на привидение, не
веря своим глазам, спрашивая себя, как он очутился здесь.
темневшем от горя лице.
кружев, прервал его:
перешейке, и знаю, что с вами произошло. Да ничего другого я и не ждал.
Но надеялся все же, что успею предотвратить беду.
тупление требует мгновенного воздаяния. - Голос капитана Блада звучал
мрачно, столь же мрачно было и его чело. - Пошли вниз всех, кто умеет
наводить орудия.
стояла теперь носом к другим кораблям, и потому открытие бортовых ору-
дийных портов могло пройти незамеченным.
можем вступать в бой. У нас и людей мало и орудий.
только людьми и пушками. Истерлинг поставил вас в этом проливе, чтобы вы
послужили щитом для его кораблей. - Блад коротко, сухо рассмеялся. -
Скоро ему придется уразуметь, насколько это невыгодно для него стратеги-
чески. Да, да, придется. Пошли своих канониров вниз. - И он тут же начал
быстро отдавать другие распоряжения: - Восемь человек пусть спустятся в
шлюпку. За кормой стоят две пироги, полные людей, - они помогут нам вер-
повать судно для бортового залпа, когда настанет время. Отлив нам помо-
жет. Всех остальных матросов до единого пошли в рангоут, чтобы отдать
паруса, как только мы выйдем из пролива. Ну, живее, Тренем, шевелись!
готовила пушки. Его слова и уверенный вид вдохнули бодрость в людей, и
они повиновались ему беспрекословно. Они не понимали, что он затевает,
но верили в него, и это укрепляло их дух; они знали, что капитан Блад
отомстит Истерлингу за убийство их капитана и за все нанесенные им оби-
ды.
Блад снова поднялся наверх.
мовым свесом и не были видны с других кораблей. Буксирные, тросы принай-
товили, и в лодках ждали только команды.
тил якорную цепь, и все налегли на весла. Отлив облегчил верпование суд-
на, и бригантина стала медленно поворачиваться корпусом поперек пролива.
А капитан Блад тем временем уже снова спустился вниз и давал указания
канонирам правого борта. Пять пушек навели на румпель "Гермеса", ос-
тальные пять должны были смести его ванты.
кораблях, там пришли к заключению, что напуганная участью, постигшей их
капитана, команда почла за лучшее убраться восвояси, и с палубы "Герме-
са" в адрес уходящего корабля полетели насмешливые напутствия и улюлю-
канье. Но не успели эти возгласы замереть, не успели их подхватить на
"Авенджере", как рев десяти пушек, стрелявших прямой наводкой, послужил
им ответом.
жав от носа до кормы, и отчаянные вопли людей потонули в хриплых криках
вспугнутых птиц, тревожно закруживших над кораблем.
вгляделся в поднявшееся над кораблем облако дыма и пыли и улыбнулся.
Румпель "Гермеса" был разбит в щепы, грот-мачта сломана, и верхушка ее
повисла на вантах, а в фальшборте бака зияла большая пробоина.
Тренем.
упорно двигалась вдоль узкого пролива: еще немного - и она выйдет в отк-
рытое море. С севера задувал свежий бриз.
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Херберт Фрэнк
Орлов Алекс