ли такое решение, потому что мне не по нутру было бы устраивать шум. Ко-
нечно, здесь не все чисто, но, если бы мы попробовали что-нибудь предп-
ринять, главные участники преспокойно улизнули бы с добычей, а нам в ру-
ки попали бы только бедняги, которые толком ничего и не знали. Вам из-
вестно, что я не слишком-то уважаю матросов торгового флота, но ведь им,
беднягам, приходится выполнять приказы, а если вы попробуете поднять
шум, десять против одного, что отвечать должен будет именно такой ни в
чем не повинный олух. Другое дело, если бы мы точно знали, что здесь
произошло. А раз не знаем, то лучше промолчать.
вы не можете помешать им рассказывать все, что они знают.
сойдут на берег, то будут сильно на взводе, к вечеру совсем напьются, а
на другой день все уже окажутся на разных кораблях и поплывут в разные
стороны. Может быть, я и не могу помешать им рассказывать, но, во всяком
случае, рассказывать они будут поодиночке. Если разом будет говорить вся
команда, к ней могут и прислушаться, но если это будет один матрос, то
кого заинтересует его вранье? И, во всяком случае, прежде чем они начнут
рассказывать, пройдет не меньше шести месяцев, а если нам повезет и мы
подыщем для них китобойные суда, то и три года. А к тому времени, мистер
Додд, много воды утечет.
домился я. - А мне казалось, что такие вещи бывают только в грошовых ро-
манах.
только там одновременно происходит куда больше событий, чем в настоящей
жизни. И перевирают все, что касается кораблевождения.
я.
ей, пожалуй, сказать уже нечего.
ней ничего не осталось, ну, а вдруг все-таки кто-нибудь другой попадет
на этот забытый богом остров, отправится осмотреть бриг, который мы весь
ободрали, и наткнется на то самое, чего мы не заметили и из чего можно
понять всю историю? Конечно, это маловероятно. Только почему-то малове-
роятное случается очень часто. Вы можете еще спросить, почему вдруг мне
стало жаль этих мошенников? Они разорили вас и мистера Пинкертона, они
своими загадками заставили меня поседеть, они наверняка замешаны в ка-
кой-то темной истории, и больше мне о них ничего не известно. В том-то
все и дело, что я не знаю ничего определенного. Неизвестно, к чему может
привести наше вмешательство и кто от него пострадает. Так что позвольте
мне разделаться с бригом на свой манер.
что мне вдруг в голову пришла новая мысль, заставившая меня затем воск-
ликнуть: - Капитан! Вы ошибаетесь. Мы не можем этого замять. Вы забыли
об одном обстоятельстве.
- все отправились к себе на родину, - сказал я. - Если мы правы, никто
из них туда не попадет. И, по-вашему, подобное обстоятельство пройдет
незамеченным?
все были из одного города, я бы этого не сказал. Но ведь один из Гулля,
другой из Швеции, третий с Клайда, четвертый с Темзы. Ну, и в каждом от-
дельном месте что будет? Ничего особенного. Просто еще один моряк пропал
без вести: перепился до смерти, или утонул, или был брошен в каком-то
дальнем порту - обычный конец моряка.
сидели на земле), - не знаю, как я смогу теперь вернуться к Джиму...
шхуну. Джонсон на бриге укладывает последние паруса, а перед выходом в
море "Нору" надо привести в порядок. Может быть, вы хотите пока побыть
на этом птичьем дворе? Перед ужином я пришлю за вами лодку.
лось побыть одному - настолько, что меня не пугала возможность получить
солнечный удар или ослепнуть от блеска песка и воды. Мне трудно пере-
дать, о чем я думал: о Джиме, о Мэйми, о нашем разорении, об утраченных
мною надеждах, о судьбе, которая ожидала меня, - скучная и однообразная
работа, не приносящая ни славы, ни радости, от которой меня избавит
только смерть. Во всяком случае, я был так погружен в свои грустные раз-
мышления, что совершенно не обращал внимания, куда иду. И какимто обра-
зом оказался в самой высокой части островка, до которой добрался по той
части кустарника, где почти не гнездились птицы. И тут, очнувшись, я
сделал свое последнее открытие.
гуну, на окаймлявший ее риф, на безграничный простор океана за ним. В
лагуне я увидел соседний островок, бриг, "Нору Крейн" и шлюпку с "Норы",
которая направлялась к островку, где я, находился, - солнце уже почти
касалось краем моря, и над камбузом шхуны вился дымок, возвещавший ужин.
Таким образом, хотя мое открытие было и поразительным и многозначи-
тельным, у меня не было времени подробно его рассмотреть. Увидел же я
черные угли большого костра. Судя по всему, он горел несколько дней и
пламя достигало огромной высоты. Взглянув на полуобугленную балку, ле-
жавшую на самом краю кострища, я догадался, что костер этот поддерживали
валявшимися на берегу обломками кораблей и что поддерживал его не один
человек. И я понял, что несколько несчастных, потерпевших крушение, доб-
рались до этого клочка суши, затерянного в океане, и жгли здесь свой
сигнальный костер. В следующее мгновение до меня донесся оклик - шлюпка
пристала к берегу; и я, вспугивая птиц, пошел напролом через кусты, что-
бы навсегда, как я надеялся, расстаться с этим унылым островком.
ТИКОЙ
спал, так что на следующее утро, когда с первыми лучами солнца мы сня-
лись с якоря, я еще лежал, охваченный тяжелой дремой, и поднялся на па-
лубу, только когда шхуна уже выходила из узкого прохода в открытое море.
Почти у самого ее борта с ревом развертывался свиток белых бурунов, а
позади я увидел клубы дыма, поднимавшиеся над остовом брига. Из его лю-
ков уже вырывались языки пламени, и стаи морских птиц в испуге летели
прочь от своего бывшего приюта. Чем дальше мы отплывали, тем сильнее
разгорался пожар на "Летящем по ветру", и, когда остров уже скрылся за
горизонтом, мы еще видели столб дыма, словно вырывавшийся из пароходной
трубы. Потом и он исчез из виду, и "Нора Крейн" снова оказалась в пус-
тынном мире облаков и воды, однообразие которого было нарушено только
через одиннадцать дней, когда в синей дали замаячили суровые горы Оаху.
уничтожили останки "Летящего по ветру", ибо иначе они могли бы расска-
зать постороннему глазу странную историю. И часто задумывался над тем
странным совпадением, что последним моим впечатлением от этого корабля
был столб дыма на горизонте, ибо столб дыма несколько раз играл немалую
роль во всей этой истории, заманив некоторых ее участников навстречу
судьбе, которой они никак не ожидали, и наполнив души других невыразимым
ужасом. Однако дым, который видели мы, был последним, и, когда он рассе-
ялся, тайна "Летящего по ветру" стала личным секретом одного человека.
когда уже совсем к нему приближались. Мы пошли вдоль берега, держась как
можно ближе к нему. Дул свежий бриз, небо было безоблачно, и ничто не
мешало нам рассматривать бесплодные горные склоны и лохматые кокосовые
пальмы этого довольно унылого острова. Часов около четырех мы обогнули
мыс Вайманоло, прикрывающий с запада большую бухту Гонолулу, минут двад-
цать крейсировали на виду у всего города, а потом снова вернулись на
подветренную сторону Вайманоло, где и лежали в дрейфе до самого вечера.
ность, направились к устью Пирл Лох, где, как мы договорились с Джимом,
мне предстояло встретиться с контрабандистами. На наше счастье, ночь бы-
ла темной, а море - очень спокойным. Согласно полученным инструкциям, мы
шли с погашенными огнями, вывесив только красные фонари на обеих
кран-балках почти у самой воды. На бушприте был выставлен дозорный, дру-
гой поместился на рее, а вся остальная команда столпилась на носу, вни-
мательно следя, не появятся ли друзья, или враги. Наступала решительная
минута всего нашего предприятия. Мы рисковали своей свободой и репутаци-
ей - и ради суммы, столь ничтожной для человека, которому грозило такое
банкротство, как мне, что я с трудом удерживался от горького смеха. Но
пьеса была поставлена, и мы должны были сыграть ее до конца.
лески факелов, при свете которых местные жители ловили рыбу у берега, и
скопление ярких огней там" где находился город Гонолулу. Вскоре между
нами и берегом появилась красная звездочка и начала медленно к нам приб-
лижаться. Это был условный сигнал, и мы поспешили, соответственно
инструкции, погасить оба красных фонаря и зажечь белый фонарь на рубке.
Корнев Павел
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Журавлев Владимир
Распопов Дмитрий