Чтение 46–й страницы книги ~Худеющий~

- Чего вам надо? У нас и так тут полиция весь день висит на заднице.
И всегда так... Просто смешно! - Говорил он хриплым грубым голосом, а его
жена принялась торопливо увещевать его на роме.

Он повернулся к ней.

- Дот кригиска жад-халлер, - сказал он и припечатал для пущей
ясности: - Заткнись, сука. - Женщина отступила. Мужчина в диснеевской
рубашке вновь обратился к Джинелли. - Так чего вам надо? Чего не пойдете к
своим корешам и не поговорите с ними? - Он кивнул в сторону криминалистов.

- Позвольте записать ваше имя, - сказал Джинелли с бесстрастной
вежливостью.

- А чего у них не спросите? - Он скрестил руки на груди, которая под
рубашкой казалась не на много меньше женской. - Мы им свои имена сказали,
сделали наши заявления. Все, что мы знаем, - кто-то стрелял по табору
среди ночи. Нам только нужно, чтобы нас отпустили. Хотим уехать из штата
Мэн, из Новой Англии и вообще с восточного побережья. - Уже потише
добавил: - И больше никогда сюда не возвращаться. - Указательный палец и
мизинец его левой руки сделали жест, знакомый Джинелли с детства от его
матери, - жест, отгоняющий дурной глаз. Ему показалось, что цыган сделал
такой жест совершенно машинально.

- В таком случае эту проблему можно решить двумя путями, - сказал
Джинелли, сохраняя исключительно вежливый тон агента ФБР. - Либо вы даете
мне кое-какую информацию, сэр, либо вопрос будет решаться в месте лишения
свободы в том плане - задержать вас или нет за обструкцию органов
правосудия. Если факт обструкции будет доказан, вам придется провести пять
лет в заключении с уплатой штрафа в размере пяти тысяч долларов.

Из фургона послышался торопливый поток речи на роме на грани
истерики.

- Энкельт! - хрипло заорал мужчина, но когда обернулся к Джинелли,
лицо его заметно побледнело. - Вы совсем спятили!

- Нет, сэр, - ответил Джинелли. - По табору не просто кто-то стрелял.
Речь идет о трех автоматных очередях. В Соединенных Штатах запрещено
частное владение автоматами и другим скорострельным оружием. К делу
подключено ФБР, и, выражаясь более понятным вам языком, скажу, что вы по
уши в дерьме, погружаетесь в него все глубже и при этом совсем не умеете
плавать.

Цыган некоторое время недовольно смотрел на него и наконец сказал:

- Меня зовут Хейлиг. Трей Хейлиг. Можете у них спросить. - Он кивнул
в сторону полицейских.

- У них своя работа, у меня - своя. Так вы намерены отвечать на мои
вопросы или нет?

Мужчина отрешенно кивнул головой.

Джинелли заставил Трея Хейлига дать полный отчет о том, что произошло
в прошлую ночь. Пока тот говорил, один из детективов штата подошел, чтобы
выяснить - кто беседует с цыганом. Когда Джинелли предъявил ему
удостоверение, он быстро удалился. Документ явно произвел на него
впечатление и несколько обеспокоил.

Хейлиг заявил, что выскочил из фургона, как только услышал первые
выстрелы, и побежал влево вверх по холму, надеясь обойти стрелявшего с
фланга. Но в темноте споткнулся обо что-то, упал головой на камень и
потерял сознание. Если б не такое обстоятельство, он бы наверняка добрался
до ублюдка. В подтверждение своей истории показал на заживающую ссадину
по-крайней мере трехдневной давности, полученную, видимо, по-пьянке, на
левом виске. "Ага, - подумал Джинелли и перевернул страницу в блокноте. -
Хватит ходить вокруг да около, пора перейти к делу".

- Очень вам признателен, мистер Хейлиг, вы весьма помогли.

Этот разговор внушил некоторую робость цыгану.

- Да ладно... что вы? Извините, что я так с вами... Но побыли б на
нашем месте... - Он пожал плечами.

- Полиция, - сказала жена за его спиной. Она выглядывала из двери
фургона, словно старый и усталый барсук из норы, чтобы посмотреть, как
много собак вокруг и насколько они злые. - Всегда полицейские - куда бы мы
ни пошли. Обычное дело. А сейчас - хуже. Люди запуганы.

- Энкельт, мамма, - сказал Хейлиг, но уже не так сердито.

- Мне надо поговорить еще с парой людей, если подскажете, где их
найти, - сказал Джинелли и посмотрел на пустую страницу блокнота. - Мистер
Тадуз Лемке и миссис Анжелика Лемке.

- Тадуз вон там спит, - сказал Хейлиг и указал на фургон с
единорогом. Джинелли счел это прекрасной новостью, если дело обстояло так.
- Он очень старый и его все это очень сильно утомило. А Джина, по-моему,
вон в том фургоне. Только она не миссис, а мисс.

Он указал грязным пальцем на зеленую "Тойоту", оборудованную
деревянным фургоном на шасси.

- Большое вам спасибо. - Итальянец закрыл блокнот и засунул его в
задний карман.

Хейлиг удалился в свое помещение (и, видимо, прямо к своей бутылке) с
очевидным облегчением. Джинелли в сгущавшихся сумерках пересек внутренний
круг и подошел к "Тойоте". В тот момент его сердце билось очень сильно.
Глубоко вздохнув, он постучал о дверцу.

Ответ последовал не сразу. Он поднял было руку, чтобы постучать
снова, когда дверь раскрылась. Уильям говорил, что она красива, но
Джинелли не был подготовлен к столь покоряющей красоте. Темные глаза
смотрели смело, белки их были чистыми до голубизны, оливковая кожа таила
розовый оттенок. Какое-то мгновение он разглядывал ее, посмотрел на руки,
увидел, что они были сильными, никакого лака на ногтях - чистых и
подстриженных, как у крестьянки. В одной руке Джина держала книгу
"Статистическая социология".

- Да?

- Специальный агент Эллис Стонер, мисс Лемке, - сказал Джинелли, и
тотчас ясность покинула ее глаза, словно задернулась занавеска. - ФБР.

- Да? - повторила она. В голосе не больше жизни, чем в автоответчике.

- Мы расследуем происшествие со стрельбой здесь прошлой ночью.

- Вы и еще полсвета, - сказала она. - Ну и расследуйте. А у меня
времени нет. Я заочно учусь, и если завтра не отправлю почтой свое
задание, меня могут отчислить. Так что извините...

- У нас есть данные, что за случившимся стоит некий Уильям Халлек, -
сказал Джинелли. - Вам это имя ни о чем не говорит? - Конечно, говорит: на
миг ее глаза раскрылись шире и словно вспыхнули. Джинелли нашел ее
прекрасной. Но одновременно поверил в то, что именно она могла убить
Фрэнка Спартона.

- Эта свинья! - Она плюнула. - Хан сатте сиг па эн ав столарна! Хан
снегладе па нытт мот хиллорна и вильд! Вильд!

- У меня в машине есть несколько фотографий Халлека, - спокойно
сказал Джинелли. - Они были сделаны в Бар Харборе нашим агентом с помощью
телевика...

- Конечно, это Халлек! - сказала она. - Эта свинья убила мою
тантеньжад - мою бабушку! Но он нас не долго будет преследовать. Он... -
Она прикусила нижнюю губу и замолчала. Если бы Джинелли был тем, за кого
себя выдавал, ей было бы не избежать основательного допроса.

Джинелли предпочел ничего не заметить.

- На одном из снимков один человек передает другому деньги. Если
кто-то из них Халлек, другой, не исключено, - стрелок, посетивший вас
минувшей ночью. Я бы хотел, чтобы вы и ваш дедушка опознали Халлека, если
это возможно.

- Он мой прадедушка, - ответила Джина рассеянно. - По-моему, он спит.
С ним мой брат. Не хочу будить его. - Она сделала паузу. - Вообще не хочу
его расстраивать этими делами. Последние дни ему очень тяжело пришлось.

- Хорошо. Может быть, так сделаем: вы посмотрите фотографии и, если
точно опознаете Халлека, нам не придется будить старшего мистера Лемке.

- Да, так будет лучше. Если вы поймаете эту свинью Халлека, вы его
арестуете?

- О, да. При мне есть федеральный орден Джона Доу.

Это убедило ее. Она вышла из фургона, зашуршав юбкой и мельком
обнажив ногу, покрытую ровным загаром. При этом сказала нечто такое, от
чего холодок сжал сердце Джинелли.

- Там особенно и нечего будет арестовывать, я так думаю.

Они прошли мимо полицейских, все еще копавшихся в земле, несмотря на
наступившую темноту. Миновали нескольких цыган, включая двух
мальчиков-братьев, одетых в одинаковые пижамы. Джина кивком приветствовала
некоторых из них, те ответили и поспешили ретироваться. Высокий мужчина,
похожий на итальянца, который шел с Джиной, являлся агентом ФБР, и от него
следовало держаться подальше.

Они покинули круг табора и направились вверх по холму к машине
Джинелли. Вечерний мрак поглотил обоих.

- Все шло как по маслу. Почему бы и нет? Кругом полно полицейских.
Мог ли тот парень, который в них стрелял, снова явиться и еще что-то
затеять, пока полицейские находились там? Они так не думали. Но они же
дураки, Уильям. Я ожидал от всех них глупости, но не от деда. Всю жизнь он
учился ненавидеть легавых, не доверять им, а тут вдруг решил, что они его
оберегают от того, кто их за задницу кусает. Но старик спал. Выдохся. Ну,
и отлично... Мы и его, кстати можем захватить, Уильям. Запросто, я думаю.

Они подошли к "Бьюику". Джинелли открыл дверцу водителя, пока девушка
стояла там. Когда он наклонился чтобы вытащить из-за пазухи кольт 38-го
калибра одной рукой, а другой освободить крышки шарообразного сосуда
почувствовал, как экзальтация девушки сменилась настороженностью. Все
чувства Джинелли были обострены, как и интуиция. Да, он ощутил ее тревогу
в окружающей темноте: слишком легко она отделилась от своих с человекам,
которого прежде никогда не видела. И это в то время, как должна была быть
особенно начеку. Впервые подумала: а почему этот агент ФБР не захватил
бумаги с собой в табор, если ему нужно было так срочно задержать Халлека.
Но было поздно. Он сыграл на ее ослепляющей ненависти, назвав главное имя.