увлеклись решением проблемы, что никто и не заметил, когда тот
завладел автоматом. -- Никакой проблемы нет, -- спокойно
продолжал Стивене. -- Раскинем мозгами, вот и все. Гангрена
распространилась выше колена, так ведь,
вопрос вывел его из равновесия. Он ощущал на себе взгляд
Миллера. Тот словно умолял его сказать "нет".
творится в душе командира, и тут Мэллори понял, что нужно
ответить.
отчаянием.
Стивене. -- Премного вам благодарен. Излишне указывать на
преимущества, которые вы получите, если здесь останусь я. -- В
голосе юноши прозвучала властность, которой никто раньше не
замечал в нем. Так говорит человек, убежденный в правильности
своих решений, хозяин положения. -- Пора н мне что-то для вас
сделать. Только никаких чувствительных прощании. Оставьте
несколько коробок с патронами да две-три гранаты. И
сматывайтесь поскорей.
к Энди, но застыл на месте, увидев направленный ему в грудь
"брен".
Миллер молча глядел на него. Наконец снова сел. -- Не
сомневайся, я слов на ветер не бросаю, -- заверил его Стивене.
-- Прощайте, джентльмены. Спасибо за все, что вы для меня
сделали.
тридцать, целая минута. Первым поднялся Миллер. Длинный, худой,
обтрепанный. Сумерки сгустились, и лицо его казалось
изможденным.
Стивенса в свою, взглянул в ввалившиеся глаза, хотел что-то
добавить, но передумал. -- Увидимся, -- внезапно сказал он и,
отвернувшись, тяжелым шагом стал спускаться в ущелье. Ни слова,
не говоря, за ним последовали остальные. Все, кроме Андреа.
Грек задержался и что-то прошептал юноше на ухо. Тот кивнул в
ответ и понимающе улыбнулся. Рядом остался только Мэллори.
Стивенс обнажил в улыбке зубы.
все понимали.
Мэллори, -- какую чушь я несу!"
удовлетворенно улыбнулся. -- Боли не чувствую, все прекрасно.
сигарету и дайте очередь в сторону ущелья...
четверть часа группа добралась до пещеры, ведущей к побережью.
Вслушиваясь в беспорядочную стрельбу в дальнем конце ущелья,
все на миг остановились возле устья. Молча повернулись и
углубились в подземный ход.
Вгляделся в сгустившийся мрак ущелья. Боли в ноге не было.
Прикрыв ладонью сигарету, сделал глубокую затяжку. Улыбнулся,
загоняя в магазин новую обойму. Охватившее его чувство
невозможно было бы описать. Впервые в жизни Энди Стивенс был
счастлив и умиротворен. Отныне страх ему был неведом.
города Навароне, в каких-то пятидесяти метрах от главных ворот
крепости.
толщины каменную арку, в которую они были вмурованы, Мэллори в
который раз покачал головой. Он все еще не верил, что группа
добралась или -- какая разница -- почти добралась до заветной
цели. Должно же, наконец, повезти. По закону больших чисел
полоса неудач, преследующих их группу с момента высадки на
остров, должна кончиться. Так и должно быть, это только
справедливо, что группа наконец-то здесь. И все-таки, покинув
мрачное ущелье, где они оставили Стивенса на погибель, они
попали в этот скособоченный домишко, выходящий на восточную
сторону городской площади Навароне, так скоро и так просто, что
ум отказывался верить, что это действительно произошло.
не вполне удачно. Едва группа вошла в пещеру, раненая нога
подвела Панаиса. Грек рухнул на землю. Достается бедняге,
подумал тогда Мэллори, увидев кое-как забинтованную ногу
Панаиса. Но в полутьме невозможно было определить, насколько
велики страдания раненого. Панаис умолял капитана разрешить ему
остаться. Дескать, он задержит егерей, когда те покончат со
Стивенсом и доберутся до конца ущелья. Но Мэллори осадил грека.
Он грубо заявил, что Панаис слишком ценен, чтобы бросать его на
произвол судьбы. Кроме того, сомнительно, чтобы немцы нашли
именно эту пещеру среди десятка других. Мэллори досадовал на
себя за столь резкий тон, но времени на увещевания не было.
По-видимому, Панаис это понял и не стал возражать, когда
Мэллори и Андреа подняли его и, поддерживая с боков, помогли
ему преодолеть пещеру. Капитан заметил, что грек почти не
хромает.
ему не удастся уложить еще нескольких немцев. Панаис понял, что
нет никакого резона преувеличивать свои страдания.
спускаться по заросшему деревьями склону к морю, тускло
мерцавшему в темноте, как Лука, услышав какой-то звук, прижал
палец к губам. Мэллори тоже услышал негромкую гортанную речь и
приближающийся скрип гравия под сапогами. Заросли карликовых
деревьев надежно скрывали группу, и Мэллори скомандовал всем
остановиться. Капитан едва не выругался вслух, услышав
приглушенный стон и падение тела, и вернулся назад, чтобы
выяснить, в чем дело. Панаис лежал без сознания на земле.
Миллер, шедший рядом с греком, поддерживая его, объяснил
капитану, что тот так внезапно велел остановиться, что Панаис,
споткнувшись о него, подвернул ногу и ударился головой о камни.
Мэллори склонился к греку, подозревая, что тот симулирует:
такой дикарь и головорез способен прикинуться раненым, .лишь бы
поймать на мушку еще нескольких немцев... Но выяснилось, что
грек и не думал симулировать, доказательством тому служили
ссадины и кровоточащая рана над виском.
производя много шума, пошли вверх, и вскоре голоса их стихли.
Лука решил, что немецкий комендант принимает все меры к тому,
чтобы блокировать возможные выходы из Чертова пятачка. Мэллори
не разделял его мнения, но спорить не стал. Через пять минут
группа оставила устье долины; а еще через пять диверсанты не
только вышли на дорогу, проложенную вдоль берега, но и,
встретив двух солдат, охранявших штабную машину и грузовик,
связали их, сняли с них форму и шлемы, а их самих отволокли в
кусты подальше от дороги.
никакого сопротивления, поскольку немцы ее там не ждали.
Облачившись, как и Мэллори, в немецкую форму. Лука сел рядом с
новозеландцем на переднее сиденье и повел автомобиль. Управлял
машиной он виртуозно, что было удивительно для обитателя
крохотного островка, затерянного в просторах Эгейского моря. Но
Лука объяснил, что много лет служил водителем в консульстве у
Эжена Влакоса. До города добрались меньше чем за двенадцать
минут. Лука не только великолепно управлял автомобилем, но и
хорошо знал дорогу, что позволило ему выжать из мощной машины
максимальную скорость. Причем двигались почти все время, не
включая фар.
грузовиков, стоявших на обочине, а в двух милях от города
напоролись на отряд из двадцати солдат, шагавший навстречу
колонной по два. Лука сбавил скорость: мчаться сломя голову
было бы чрезвычайно подозрительно -- того и гляди собьешь
марширующих немцев. Поэтому Лука включил мощные фары,
ослепившие солдат, и громко засигналил. А Мэллори, высунувшись
из окна кабины, обругал их по-немецки, приказав убираться с
дороги к чертям собачьим. Немцы так и сделали, а молоденький
офицер, вытянувшись по швам, откозырял.
поднимающиеся террасами, миновали полуразвалившуюся
византийскую церковь и беленые стены православного монастыря,
Буркатовский Сергей
Маккарти Кормак
Марко Джон
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Никитин Юрий