души, ибо мы пытаемся жить вне мыслительной традиции, вне мысли, т.е. в
отмененной реальности. Двигаясь по магнитным линиям языковых ловушек,
социальных ловушек, идеологических ловушек, реальные эмоции, например,
женщины, переживающей за сына, воевавшего в Афганистане, выражаются
готовностью публично распять единственного человека, который пытался
остановить убийство ее сына, и бить поклоны человеку, который послал ее
ребенка на смерть. Что за реальность такая? (Я имею в виду эпизод с
академиком Сахаровым на съезде.)
используется словосочетание "перевыполнить план"? План, который
перевыполняют, не есть план. Мы видим внеплановую анархию и тут же пытаемся
"лечить" ее планом, который эту анархию породил. Если планом регулируются
труд, зарплата, нормативы и к тому же возможно изменение этих нормативов в
зависимости от перевыполнения плана, или, как выражаются экономисты, "от
достигнутого", то становится совершенно ясно, что никакое это не
планирование как экономическая категория, а просто внеэкономический механизм
принуждения, больше ничего.
и в простоте девичьей попытаемся оперировать словом "план" и таким образом
что-нибудь понять... Ничего не сможем понять, но превратимся в злобных
кретинов, которые ненавидят всех окружающих, если у них есть что-нибудь
такое, чего нет у тебя. Что-нибудь "неподеленное". Это основное чувство,
гуляющее сейчас по всем пространствам. Если не мне, то никому. У меня нет -
не хочу, чтобы было у моего соседа. Так ведь? Вот что получается.
перестаешь называть, так как имена эти оскорбительны для возвышенных чувств
или идейных иллюзий, тогда ты - уже жертва существующей реальности, слепая,
глухая жертва, то есть источник зла будет заключен уже в тебе самом. И тогда
действительно это империя зла, если ее питают такие вот субъекты, в которых
чувства и мысли производятся по тем законам, которые я пытался описать. И
пытаться противопоставить какую-то предполагаемую народную нравственность,
как будто она есть, действительность народной жизни, как будто она есть,
какому-то "современному отклонению" в виде потребительской и массовой
культуры (вменяемой чаще всего зарубежному влиянию) могут лишь носители
совершенно невежественной и косной силы, не знающей себя, какие бы добрые
намерения ни были у людей и что бы при этом они о себе ни думали. Они могут
сколько угодно защищать свой народ и любить его, но в действительности они
его, на мой взгляд, предают, потому что все те продукты, которые называются
"современной цивилизацией", есть продукты длительного исторического развития
и действия личных начал культурной жизни, индивидуальных начал.
других народов, распространяется и на Грузию. Потому что это - жидкость
похлеще ждановской, она изнутри, из-под черепа проникает в сами источники
волеизъявления и оформления мысли. Прежде мы знали, что можно, конечно,
запретить высказывать мысли и чувства, но нельзя запретить чувствовать
по-своему. На этом вся классическая культура основана. Но опыт XX века
показал, что можно вторгнуться и в сами источники мыслей и чувств, подрубить
саму возможность мысли, саму возможность чувствовать по-своему, и я приводил
примеры этому. Так вот эта жидкость, что похлеще ждановской, ходит по всему
советскому пространству, а это очень опасно не только для русской, но и для
всех национальных культур.
как существует мировая история, существует одна простая закономерность:
реальная культура и духовность человеческая не могут быть ограничены тем
этническим материалом, в котором они выполняются. Любая социальная или
национальная общность, как бы она ни была велика, даже если бы она была
единственной, все равно оставалась бы частностью, отдельностью, а не
универсальностью. Так вот, эти личностные начала, которые именно на
универсальное "зацеплены", являются и условиями нормального существования и
полноценного, живого функционирования черт национального характера. Герцен
когда-то, в сороковых годах XIX в., говорил, что еще лет сто такого
деспотизма, и мы потеряем лучшие черты русского национального характера. Эти
сто лет прошли, и я должен сказать, что во многом это предсказание сбылось.
Почему? Потому что мысль его состояла в том, что никакой национальный
характер не может сохраниться и существовать в своих лучших качествах без
действия личностных начал в общественной жизни и культуре.
Если истребить в нации личностные начала, которые вненациональны, являются
историческими началами человека как такового, независимо от его этнической
принадлежности, то лучшие черты нации исчезнут. А между тем это основа любой
духовности, ибо суть ее в том, что выше родины всегда стоит истина (это,
кстати, христианская заповедь); лишь личность способна - превыше всего -
искать ее и в последней прямоте высказывать. Я истину ставлю выше моей
родины, и у меня возникает вопрос: многие ли грузины способны поставить
истину выше видимого интереса своей родины? А если не могут, то они плохие
христиане. - Мераб Константинович, как вы считаете, могла бы Грузия
существовать самостоятельно? - Безусловно. Да, экономика ее развалена, но
она развалена и так - и вместе, и отдельно. И ставить вопрос так, что она не
могла бы быть самостоятельной, суверенной по этой причине, неправильно. Это
ложная постановка вопроса. Действительная проблема в том, чтобы свободно
располагать собой в своем труде. Так что высказывание Ильи Чавчавадзе
"располагать собой" очень точно и прекрасно, только мы уже забыли о нем. А
он был человеком европейской ориентации, и даже пребывание внутри России -
автономное пребывание - для него имело смысл лишь как путь к воссоединению с
Европой. Тем самым выполнялось бы историческое предназначение Грузии, а оно
- европейское в силу того характера, какой имело наше первохристианство. Это
- задано, и от этой судьбы не уйти. Так же, как грузин не может не хотеть
быть свободным и независимым в государственном отношении. Мы можем
погибнуть, но если мы есть, мы эту судьбу должны выполнить. В этом - наше
предназначение. Оно, кстати, закреплено и в свойствах национального
характера в той мере, в какой они оживляются христианскими, личностными
началами нашей культуры. Правда, мера эта на сегодняшний день не слишком
велика, потому что мы еще не реализовали их в современном государственном и
гражданском строении.
независимой национальной государственности накладываются на задачу
превращения нации в современную, цивилизованную, т.е. в общество свободных
производителей, не связанных никакими личными зависимостями, привилегиями и
внешними авторитетами.
способность свободного труда, то есть самому понимать свое дело, вести его
сообразно своему пониманию и смыслу. Когда говорят "экономическая
независимость", не имеют в виду какое-либо государство, которое само себя
снабжало бы и кормило, - такого вообще не существует в современном мире.
Когда говорится о независимости и самостоятельности в современном смысле
этого слова, то есть в смысле новоевропейского общества, имеется в виду
только одно: без какого-либо внешнего насилия или внеделовых критериев иметь
право самому понимать свое дело, выбирать вид и форму своего труда и вести
его сообразно со смыслом, а не по каким-либо привходящим соображениям и
навязанным показателям. Вот о чем идет речь. Заблуждаются обе стороны,
ведущие дискуссию об "экономической независимости", сопровождаемой ложной
борьбой теней. Это тени борются одна с другой, а человеческий разум не может
рассеивать тени, он не создан для этого, он может бороться лишь с реальным
противником. Если он будет слишком усердно бороться с тенями, принимая их за
реальность, то сам себя разрушит.
цивилизованную нацию. Быть свободным - значит иметь силу и способность быть
свободным. Эту силу можно создать и оставаясь внутри Советского Союза, на
месте, кирпичик за кирпичиком. Тем более что существует ресурс солидарности
- то же самое надо делать литовцам, русским и другим, вместе с кем мы живем
в составе Союза. Это предполагает целый период нравственного и умственного
перерождения, перевоссоздания и совершенствования самого себя. В конкретных
делах веди себя как свободный человек - и будешь свободен.
"так вижу - и не могу иначе", это - наличие каких-то мускулов, навыков,
умения жить в гражданском обществе, умения и силы независимости. Это не
просто эмоции и своеволие, это взрослое состояние. Нужно стать взрослыми,
ибо только взрослый может быть независимым, а не ребенок. Даже если он знает
эти слова и будет их выкрикивать. Ведь самые страшные случаи деспотизма и
развязывания массовой истерии происходят именно в тех странах, где детей
используют в политических целях, как это было в Ливане, Палестине, Иране...
Они губили себя, позволяя манипулировать детьми и вооружать их. А дети очень
жестоко играют в эти игры - ведь они совершенно неконкретны, они не
понимают, что такое убийство. Для них все это абстракции, вырезанные из
бумаги солдатики. - Так, значит, следующим должен стать этап взросления?
Правильно я вас поняла? - Взрослеть надо. То есть не детскими страстями и
представлениями играть, а иметь силу на мысль, на труд свободы и истории, на
независимое, достойное поведение во всем, начиная с мелочей.
написанная на египетском папирусе "Беседа человека, утомленного жизнью, со
своей душой". Человек беседует со своей душой и доказывает ей, что мир плох,
и поэтому он должен покончить с собой (и тем самым быстрее воссоединиться с
высшим миром). Это сочетание самовлюбленности с самоуничтожением -
изначальная структура так называемого мирового зла, зла, которое заключено в
самом человеке, и в этом случае всякая философия есть философия, отвечающая
на проблему самоубийства. И вот человек говорит своей душе, что хочет
"перескочить" наверх путем самоубийства, на что душа отвечает: наверху - так
же, как внизу. То есть низ должен быть так развит, чтобы на него можно было