гие подбежали; гляжу - перескакивают через забор, выбегают из-за углов с
лаем и воем, лезут отовсюду.
прочь, Тигр, пошла, Мушка! Убирайтесь, сэр!" - я стукнула скалкой снача-
ла одну, потом другую; обе собаки с визгом убежали, - за ними разбрелись
и остальные; а через секунду половина собак опять тут как тут - собра-
лись вокруг меня, повиливают хвостами и заигрывают со мной. Собака ни-
когда зла не помнит и не обижается.
одних холщовых рубашонках; они цеплялись за материнскую юбку и застенчи-
во косились на меня из-за ее спины, как это обыкновенно водится у ребят.
А из большого дома, смотрю, бежит белая женщина, лет сорока пяти или пя-
тидесяти, с непокрытой головой и с веретеном в руках; за ней выбежали ее
белые детишки, а вели они себя точь-в-точь как негритята. Она вся проси-
яла от радости и говорит:
обе руки и давай пожимать, а у самой покатились слезы - так и текут по
щекам; она все не выпускает меня, пожимает мне руки, а сама все твердит:
что это я, господи! Не все ли равно! До чего же я рада тебя видеть! Ну
прямо, кажется, так бы и съела... Дети, ведь это ваш двоюродный брат
Том! Пойдите поздоровайтесь с ним.
спиной. А она неслась дальше:
позавтракал на пароходе?
ку, и детишки побежали туда же следом за нами. В доме она усадила меня
на стул с продавленным сиденьем, а сама уселась передо мной на низенькую
скамеечку, взяла меня за обе руки и говорит:
мой боже, сколько лет я об этом мечтала, и вот наконец ты здесь! Мы тебя
уже два дня ждем, даже больше... Отчего ты так опоздал? Пароход сел на
мель, что ли?
мель?
роход - сверху или снизу. Но я всегда больше руководствуюсь чутьем; а
тут чутье подсказало мне, что пароход должен идти снизу - от Орлеана.
Хотя мне это не очень помогло: я ведь не знал, как там, в низовьях, на-
зываются мели. Вижу, надо изобрести новую мель или позабыть, как называ-
лась та, на которую мы сели, или... Вдруг меня осенило, и я выпалил:
валась головка цилиндра.
рошлом году, на рождество, твой дядя Сайлас ехал из Нового Орлеана на
"Лалли Рук", а пароход-то был старый, головка цилиндра взорвалась, и че-
ловека изуродовало. Кажется, он потом умер. Баптист один. Твой дядя Сай-
лас знал одну семью в Батон-Руж, так они знакомы с родными этого стари-
ка. Да, теперь припоминаю: он действительно умер. Началась гангрена, и
ногу отняли. Только это не помогло. Да, верно, это была гангрена - она
самая. Он весь посинел и умер - в надежде на воскресение и жизнь будуще-
го века. Говорят, на него смотреть было страшно... А твой дядя каждый
день ездил в город встречать тебя. И сегодня опять поехал, еще и часу не
прошло; с минуты на минуту должен вернуться. Ты бы должен был встретить
его по дороге... Нет, не встретил? Такой пожилой, с...
рассвете; я и оставил вещи на пристани, а сам пошел поглядеть город и
дальше немножко прогулялся, чтобы убить время и прийти к вам не очень
рано, так что я не по дороге шел.
го как я сойду на берег; повел меня в салон и усадил за свой стол - ешь
не хочу.
ет. Я все время держал в уме ребятишек: думаю, как бы это отвести их в
сторонку и выведать половчей, кто же я такой. Но не было никакой возмож-
ности: миссис Фелпс все тараторила без умолку. Вдруг у меня даже мурашки
по спине забегали, потому что она сказала:
сестру и про всех остальных. Теперь я помолчу, а ты рассказывай. Расска-
жи про них про всех, как они поживают, что поделывают и что велели мне
передать, ну и вообще все, что только припомнишь.
помогал мне, это верно, зато теперь я прочно уселся на мель. Вижу - и
пробовать нечего вывернуться, прямо хоть выходи из игры. Думаю: пожалуй,
тут опять придется рискнуть-выложить всю правду. Я было раскрыл рот, но
она вдруг схватила меня, пихнула за спинку кровати и говорит:
не пикни, что ты тут. Я над ним подшучу... Дети, и вы тоже молчите.
было нечего, только сидеть смирно да дожидаться, пока гром грянет.
из-за кровати его стало не видно. Миссис Фелпс бросилась к нему и спра-
шивает:
читься?
и сам очень беспокоюсь.
должно быть, приехал, а ты его прозевал по дороге. Так оно и есть, я уж
это предчувствую.
его, наверно, прозевал. Он...
Просто голова пошла кругом, признаться откровенно. Даже перепугался. И
надеяться нечего, что он приехал, потому что прозевать его я никак не
мог. Салли, это ужасно, просто ужасно: что-нибудь, наверно, случилось с
пароходом!
нагнулась к спинке кровати, подтолкнула меня, и я вылез; когда старик
отвернулся от окна, она уже успела выпрямиться и стояла, все сияя и улы-
баясь, очень довольная; а я смирно стоял рядом с ней, весь в поту. Ста-
рик воззрился на меня и говорит:
было некогда; старик схватил меня за руки и давай пожимать, а его жена в
это время так и прыгает вокруг нас, и плачет, и смеется; потом оба они
засыпали меня вопросами про Сида, и про Мэри, и вообще про всех родных.
это были сущие пустяки; я точно заново родился - до того был рад узнать,
кто я такой. Они ко мне целых два часа приставали, я весь язык себе от-
болтал, рассказывая, так что он едва ворочался; и рассказал я им про
свою семью - то есть про семью Сойеров - столько, что хватило бы и на
целый десяток таких семей. А еще я объяснил им, как это вышло, что у нас
взорвался цилиндр в устье Уайт-Ривер, и как мы три дня его чинили. Все
это сошло гладко и подействовало отлично, потому что они в этом деле не
особенно разбирались и поняли только одно: что на починку ушло три дня.
Если б я сказал, что взорвалась головка болта, то и это сошло бы.
другой - довольно неважно. Быть Томом Сойером оказалось легко и приятно,
и так оно и шло легко и приятно, покуда я не заслышал пыхтенье парохода,
который шел с верховьев реки. Тут я и подумал: а вдруг Том Сойер едет на
этом самом пароходе? А вдруг он сейчас войдет в комнату да и назовет ме-
ня по имени, прежде чем я успею ему подмигнуть?
выйти на дорогу и подстеречь его. Вот я им и сказал, что хочу съездить в
город за своими вещами. Старик тоже собрался было со мной, но я сказал,
что мне не хотелось бы его беспокоить, а лошадью я сумею править и сам.
Нортон Андрэ
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Куликов Роман
Смоленский Вадим