Чтение 46–й страницы книги ~Анахрон-2~

остановился и произнес:
- В общем, девки, такие дела...
* * *
...Да, вот как оно обернулось. Была девушка, Лантхильда. Тайна с ней была
связана. Любовь - не побоимся этого слова. Как страдал, когда она исчезла! Как
метался, искал, обламывался. Потом выяснил - отчего появилась, отчего исчезла.
Сказали, что не вернется. Но все равно - ждал, надеялся. Любовь ведь!..
И вот свершилось... гм... чудо. Вместо девушки - три здоровенных облома, что
дрыхнут сейчас в гостиной. Вандалы, понимаешь ли.
Это тебе не подкидыш в пеленке, в приют не снесешь. И не назойливые родственники
из провинции, в провинцию обратно их не ушлешь. Куда их усылать прикажете? На
реку Быстротечную? Анахрон работает через пень-колоду. И вообще базовый блок -
на самостийной Украине.
Для чего, спрашивается, с Натальей разводился? Свобо-оды захотел. Кушай теперь
свободу столовыми ложками. Дели теперь потом политую жилплощадь - и с кем? С
вандалами. Они у слоников живо хоботы поотбивают... Их же до сих пор за
вандализм только и помнят.
Такие мысли мучительно и бессвязно обуревали Сигизмунда, пока он излагал
сестрицам краткий курс истории Анахрона. Те слушали: Аська - разинув рот,
Виктория - с непроницаемым лицом. Когда Морж завершил повествование, легковерная
и чувствительная Аська, забыв свою былую обиду, запричитала:
- Ой, Моржик, ой, бедненький, как же ты крышей-то не поехал? Такую тайнищу в
себе носил лютую! За ней сам страшный Берия охотился, а ты сберег! Тебя
опасности подстерегают!... Ой, Моржик, а вдруг тебя убьют...Слушай, может, тебе
у меня теперь вписаться? Мы тебя загримируем. Парик там, бакенбарды... Родная
мать не узнает.
Виктория, молчавшая все это время, вдруг тряхнула головой и сказала:
- Нет. Не могу поверить. Где доказательства?
Сигизмунд устало потер глаза. Поднял голову. И вдруг уткнулся взором в странную
вещь. Не сразу даже понял, что это такое.
С люстры свисала петля, сделанная из бельевой веревки.
- А это еще что?
- Это, - гордо поведала Аська, - я вешаться хотела. В последний миг передумала.
Чудо спасло!
- Итак, - сказала Вика, докурив третью сигарету. - Резюмируем. Твой дед, товарищ
Стрыйковский, сталинский прихвостень и создатель ГУЛАГа, построил адского
монстра. Потом состряпал комплот и с тем почил. Боевой товарищ дедушки, мирный
пенсионер-заговорщик, шантажом и угрозами вовлек тебя в дедушкин заговор, и
теперь ты влип по уши. Так?
- Так, - мрачно согласился Сигизмунд.
- Что собираешься делать? Отдавать свою квартиру вандалам? А вдруг их сюда целое
племя принесет?
- Запросто, - поддакнула Аська. У нее загорелись глаза. - Надо, Морж, идти в
ментовку и каяться. У меня тут было тяжелый период, я каждый день ходила к
батюшке в церковь и каялась, каялась... во всем каялась. О чем вспомню, в том
и...
- Да нет, какая тут ментовка, - сказал Сигизмунд.
- Слушай, Виктория, - вдруг насторожилась Аська, - а что, если он нас с тобой
парит?
- Не парит. Попроси, он тебе доказательства покажет.
- Своди нас лучше в Анахрон, Морж. Ну своди, чего тебе стоит? Там что, пещера
Лихтвейса, да? Там есть озеро?
- Колодец. А в колодце злой Горлум.
- Да, - задумчиво сказала Вика, - про ментов лучше забыть. Никто нам не поможет.
Против призрака коммунизма не попрешь.
Сигизмунд чувствовал, что засыпает. Усталость брала свое. Аська ткнула его
твердым кулачком в плечо.
- Ты, Морж, главное - не ссы. И ни в чем не сознавайся. А если менты тебе
подземным Анахроном тыкать начнут с отпечатками - говори, будто случайно нашел.
Или еще лучше - кричи, мол, они сами же тебе его и подбросили! Меня раз с
марь-иванной взяли, так я...
Вика вдруг проговорила что-то на вандальском языке. Сигизмунд устало посмотрел
на нее. Вика хмыкнула.
- Я сказала: утро вечера мудренее, по утрам могучий юноша-вождь Сигизмунд
Борисович не такой бесноватый.
* * *
Аська заявила, что сигизмундов флэт надобно освобождать, ибо от пипла на флэту
не продохнуть. И вообще ей, Аське, выспаться бы надо. А то завтра на репетиции
день-деньской прыгать-плясать.
Сестрицы двинулись к выходу, стали возиться с шубами и сапогами.
- Куда? Простудитесь! - вскинулся Сигизмунд. Вот еще не хватало... - Погодите,
хоть на машине вас отвезу.
Вышли во двор. Аська вдруг повернулась к Сигизмунду и сказала ему вполголоса:
- Знаешь, Морж, это все-таки твои родственники. Попробуй не смотреть на них как
на врагов. Они ничего мужики... Славные. Человеку, Морж, нужна надежная опора в
этом качающемся мире.
Случаются у Аськи такие всплески человечности. Всякий раз они вызывали у
Сигизмунда удивительно теплые чувства.
В гараже пахло. Несильно, но однозначно. Ошибиться невозможно. Ощутимо несло
падалью.
С чего бы это? Когда с Вавилой заходили, вроде бы, попахивало, но тогда
Сигизмунд не придал этому значения. Сейчас запашок стал, вроде бы, сильнее.
Ох какие неприятные мысли кольнули Сигизмунда!
Аська всунулась в гараж, потянула носом.
- Что у тебя там, Морж? Чем у тебя воняет?
- Я же вам растолковывал. Это дедова сигнализация. Так, Асенька, пахнет тайна, -
ответил Сигизмунд.
- Сдох кто-то, что ли?
- Скорее, народился... Поехали.
Всю дорогу они молчали, девицы кемарили, Сигизмунд пытался не спать. Один раз
стукнулся лбом о руль - заснул-таки. Потребовал, чтоб Аська пела.
Полусонная Аська спросила:
- У тебя в машине магнитофон есть?
- А что?
- Он техника, он спать не хочет...
И сунула Сигизмунду кассету, вынув ее из кармана.
- На, Морж, просветишься заодно...
За окнами проплывал ледяной заснеженный город, подсвеченный мертвенным сиянием
фонарей. Из динамиков, до предела заполняя узкое пространство салона, сквозь
отвратительное качество записи, рвался голос - неблагозвучный, утробный.
От лихого ума -
лишь сума да тюрьма.
От лихой головы -
лишь канавы и рвы.
От красивой души -
только струпья и вши.
От вселенской любви -
только морда в крови...
Одновременно завораживал и раздражал контраст между интеллектуализмом текстов и
исполнением, откровенно бьющим ниже пояса. И это было, пожалуй, сильно.
От бесплодных идей -
до бесплотных гостей...[2]
Аська вдруг зашевелилась на заднем сиденье.
- А в тему, Морж, а? Ты не спи, не спи. Угробишься. Ну что, нравится тебе Янка?
Сигизмунду Янка не понравилась. На всякий случай сказал неопределенно:
- Ну...
Аська засмеялась, стряхивая с себя сон.
- Она с первого раза никому не нравится. А потом приколешься - не оторваться...
* * *
У подъезда Сигизмунд потянулся через сиденье, неловко обнял Вику.
- Зайдешь еще до отъезда? - спросил он.
- Так простились уж, - сказала Вика. И добавила с нарочитым акцентом: - Долгие
проводы... Как это вы, русские, говорите?
Засмеялась и вышла из машины. Хлопнула дверь подъезда. Сигизмунд постоял еще
немного. Потом поехал назад.
* * *
Четыре часа утра. Рассветет нескоро. Город уже заснул и еще не проснулся - стоял
мертвый час "между волком и собакой". Сигизмунд гнал машину по пустынным улицам,
а в голове бешено вертелись мысли.
В конце концов, мы так не договаривались! Что же получается? Хорошо было деду.
Ему хоть целое племя сюда депортируй - на него все государство работало, того не
ведая. А ему, Сигизмунду, что делать? Что ж теперь, до конца дней горбатиться,
чтобы четырех вандалов в Питере "натурализировать"? Паспорта им купить,
квартиры... Они же, подлецы, еще женятся, небось... Мужики-то молодые,
здоровые...
Мысль вернулась к запаху в гараже. Неспроста там амбре усилилось, ох
неспроста!.. Может, конечно, перенос раба таким образом сказывается... А вдруг
нет? А вдруг в приемнике еще кто-то сидит? Может, там целый взвод
каких-нибудь... Вавил?
От этой мысли Сигизмунду аж дурно стало. Экспе'имент, това'ищи, удался!
* * *
Открывал гараж с опаской. Запах оставался, хотя никаких других признаков
вандальского взвода не наблюдалось. Ладно, подождут. Надо бы хоть пару часов
поспать.
Сигизмунд вошел в квартиру. Там застоялся чужой тяжелый дух. Кобель пребывал в
крайнем возбуждении. С точки зрения пса, гости источали на редкость
соблазнительные запахи. Вообще, у кобеля имелась масса новых впечатлений, и он
рвался поделиться ими с хозяином.
Сигизмунд отпихнул пса, выбросил из головы все мысли и направился в комнату.
Лег, накрылся с головой одеялом и мгновенно заснул.