промолчать. Не включая фонарей, мы подошли к складу продовольствия, постояли
там, чтобы убедиться, что за нами никто не следит. Потом, обойдя жилой блок,
подобрали черный ящик против окна Мэри Стюарт. Она стояла и, уверен,
заметила нас, но не подала и виду.
завели подвесной мотор мощностью всего в пять с половиной лошадиных сил,
впрочем достаточной для четырехметровой лодки, и отчалили. Когда мы огибали
северный конец причала, Конрад произнес:
собираюсь искать. Наоборот, надо принять все меры к тому, чтобы избежать
встречи.
убавил обороты двигателя и после того, как мы отошли на сотню метров, у
северного берега залива Сор-Хамна заглушил мотор. Пройдя по инерции
некоторое расстояние, моторка остановилась. Я перебрался на нос, опустил
якорь и вытравил трос.
специалистов, для того чтобы нас не сносило, нужно вытравить метров
пятнадцать троса. Столько мы и вытравили. А поскольку находимся у самого
берега, то практически невидимы, и тому, кто приблизится с юга, разглядеть
очертания лодки будет невозможно. Курить, разумеется, запрещено.
А кто должен приблизиться с юга?
Раз уж речь зашла о Белоснежке...
время скоротаем.
меня, ни разу не прервав. Я подождал комментариев и, не услышав их,
прибавил:
Иисусе, ну и холод!
затем все громче застучал мотор. Последние две минуты звук выхлопа
раздавался особенно отчетливо.
стужа усиливалась. Обогнув северный конец причала, Хейсман выключил
двигатель. Вместо того чтобы пришвартоваться и сразу же выбраться на причал,
Хейсман с Гуэном и Юнгбеком провозились у пирса минут десять. В темноте и
из-за снегопада не было видно, чем они заняты. Однако несколько раз мелькнул
луч фонаря, донесся глухой металлический стук. Раза два послышался всплеск,
как при падении в воду тяжелого предмета. Наконец в сторону жилого блока по
причалу двинулись три яркие точки.
Конрад.
якорь.
направлении метров двести, затем повернули на юг. После того как мы
удалились на достаточное расстояние от берега, оказавшись к тому же с
наветренной стороны от жилого блока, я дал полный газ. Ориентироваться
оказалось гораздо проще, чем я ожидал. С темнотой мы успели освоиться, и я
без труда различал очертания берега справа по борту. Даже при худшей
видимости трудно было бы не определить границы между черной полосой
прибрежных скал и заснеженными холмами, уходящими вдаль. Волнение было
незначительное, да и ветер дул в нужном направлении.
чтобы попасть в залив Эвьебукта, и смотрел во все глаза, стараясь не
налететь на камни. Хотя прибрежные скалы были видны отчетливо, на их черном
фоне островки, которые, как я заметил утром, разбросаны тут и там в северной
части бухты, различить оказалось невозможно.
с тех пор, как мы подняли якорь. Прокашлявшись, он спросил:
вблизи скал, которые мы видели, огибая остров с юга на борту "Морнинг роуз"?
вновь.
выветривания и под воздействием приливно-отливных течений, штормовых волн,
перепадов температур. Остров постоянно разрушается, и глыбы камня то и дело
падают в море. В результате в скалах образовались пещеры и кое-что еще. До
сегодняшнего дня я и не подозревал, что такое явление существует. В
двухстах-трехстах метрах от южной оконечности суши, заключающей в себе этот
залив, точки, которая называется мыс Капп Кольтхофф, находится крохотная
подковообразная гавань. Я разглядел ее в бинокль.
туннель, выходящий на противоположную сторону мыса Капп Кольтхофф. Его можно
найти только на крупномасштабной карте острова Медвежий. Сегодня утром я
раздобыл такую карту.
туннель?
скале туннель длиной двести метров от пункта А до пункта В, если до любого
из этих пунктов можно добраться за пять минут по чистой воде? Я имею в виду
остров Медвежий.
друзья могли там побывать?
обнаружил.
десяток вопросов, ответа на которые он бы не получил. Мотор марки "Эвинруд"
уверенно рокотал, и минут через десять в южной части залива Эвьебукта я
заметил очертания приближающихся с каждой секундой скал. Слева была
отчетливо видна оконечность мыса Капп Кольтхофф. Мне показалось, что за ним
белеют гребни волн.
ни к чему. Островов поблизости нет. Хорошее освещение было бы очень кстати.
меньше чем в сотне метров впереди возникли очертания отвесных скал. Я
повернул лодку вправо и повел ее на норд-вест вдоль скал.
отверстие. Я сбросил газ, и моторка по инерции подошла к входу в пещеру,
который оказался совсем крохотным. Оглянувшись, Конрад произнес:
напомнить Конраду его слова и направил лодку в туннель. Выяснилось, что он
больше, чем казалось вначале. Волны и течения так отполировали стены
туннеля, что они стали гладкими, как алебастр. Хотя этот удивительный
туннель был ориентирован строго на юг, судя по меняющейся его ширине и
высоте, было ясно, что его не касалась рука человека. Но тут Конрад окликнул
меня, показав куда-то вправо по курсу, и я понял, что поспешил с выводами.
Углубление в стенке туннеля было едва заметно и не отличалось от других
двух, которые мы миновали. Ниша была не больше двух метров глубиной и
шириной от шестидесяти сантиметров до полутора метров. Создавалось
впечатление, что она вырублена руками человека. Наше внимание привлек
штабель окрашенных шаровой краской аккуратно сложенных брусков.
направив их вверх, положил в нишу. Затем мы с трудом забрались туда сами и
накинули огон фалиня на один из брусков. Все так же молча я взял опорный
крюк и измерил им глубину, которая оказалась меньше полутора метров. Грунт
показался странным на ощупь. Пошарив под водой, я извлек на поверхность
ржавую, но еще прочную цепь и стал ее выбирать. Оказалось, что другой ее
конец болтом с проушиной соединен с бруском такой же формы, как и те, что
были сложены в нише. Цепь и брусок я снова опустил на дно.
взгляд, он был из свинца, но это была лишь оболочка. Я счистил ножом верхний
слой свинца. При свете фонаря сверкнуло что-то желтое.
краской. На ней было выведено:
Эриксон Стивен
Маккэфри Энн
Володихин Дмитрий
Семенова Мария
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий