О'Рурк тут же ее понял, и мне не удалось больше ничего из него выудить. В
конце концов я отказался от роли наблюдателя и пошел в бар.
с обычного места, водрузив туда старенький радиоприемник, который явно
отыскали где-то в кладовой. Я узнал бодрый голос профессора Кортеса,
который временно руководил специальной службой радиовещания.
Кортес снова обрушился на Мигеля Домингеса, выразил сомнения относительно
нападок на Колдуэлла и на министерство здравоохранения; затем последовали
дифирамбы в адрес президента и господа бога, благодаря которым удастся
преодолеть все трудности.
том, что не стало самого телецентра. Кортес по сравнению с ним был просто
демагогом.
он. - Мне говорили, ей тут очень нравится.
влиятельных друзей у нее, видно, немало.
должно быть, видели?
скажете мне, удалось ли узнать, кто поджег телецентр? Я вспомнил об этом,
увидев этот старенький приемник.
разным причинам. Тот, кто лишил нас телевидения, нажил себе немало врагов.
К тому же, как вы знаете, начался шахматный чемпионат, а его всегда
передавали по телевидению. Ведь из радиопередач трудно понять, что там
происходит.
выставила на показ голову виновного.
мой сын выступает среди юниоров, и мне очень хотелось увидеть его по
телевизору. Но... - И он выразительно пожал плечами, прежде чем поставить
на полку сверкающий бокал.
перед общественностью. Интересно, почему же он до сих пор не нашел
какого-нибудь козла отпущения, чтобы отвлечь внимание... А может быть, и
нашел. Возможно, они с сеньорой Посадор как раз сегодня это и обсуждали. Я
вышел в холл посмотреть, там ли они еще, но их уже не было.
"Либертад" писала о том, что полиция занялась городским отделом
здравоохранения, действуя, как предполагала газета, скорее всего по
указанию Диаса. Полицейские подробно допросили Колдуэлла о положении в
трущобах. Цитировались слова О'Рурка о том, что Колдуэлл не имел никакого
права делать необоснованные заявления о том, что они являются рассадниками
преступности. Полиции об этом ничего не известно, так что подобные
выступления лишь незаслуженно подрывают ее авторитет.
проект монорельсовой развязки и распорядился сразу же предать его огласке.
У меня сложилось впечатление, что он очень нуждался в подобной рекламе,
поскольку, естественно, в глазах общественности имя президента было тесно
связано со всем, что касалось города. А последние события серьезно
подорвали его авторитет.
Попадись эта статья на глаза моим будущим работодателям, и мне как
специалисту будет нанесен непоправимый ущерб.
смете. Он встретил меня, расплывшись в улыбке:
Сейксас был явно в прекрасном расположении духа и предложил мне громадную
сигару.
Вы же знаете, как меня обливали грязью, потому что я имею акции какой-то
строительной фирмы. Вы, наверное, читали об этом в "Тьемпо".
Мендосу, а его брата упрятали в тюрьму. Но не тут-то было! Появляется этот
адвокат Домингес, и все начинается снова. Теперь, когда готов ваш план,
никто уже не посмеет сказать, что моя компания на нем наживется. Ведь она
строит большие автомагистрали, эстакады и тому подобное. И тогда я
позвонил Домингесу и предложил ему либо доказать, что мне перепадет от
этого проекта, либо немедленно замолчать. И вот что я получаю в ответ.
бланке адвокатской конторы Домингеса. Там говорилось следующее:
принял к сведению вчерашний телефонный разговор и полностью признает
справедливость указанных фактов. Он также заверяет сеньора Сейксаса, что
не имеет и не будет иметь отношения к заявлениям, противоречащим
упомянутым фактам".
порцию своего жуткого коктейля.
сказано достаточно ясно и в то же время не сказано ничего. Сейксас же был
в восторге, и я что-то одобрительно пробормотал.
письмо в стол.
утвердить предварительную смету. Теперь я не особенно беспокоился о том,
что произойдет с проектом, рассчитанным лишь на временное использование.
Сейксаса он тоже мало волновал, вероятно, потому, что его фирма
действительно не могла на нем нажиться. Поэтому все было решено довольно
быстро.
ресторане неподалеку от здания суда. Я заметил, с каким недовольным видом
он изучал мой проект монорельсовой станции, напечатанный в "Либертад".
Домингесу. Он холодно кивнул мне в знак приветствия и продолжал
просматривать газету.
я после затянувшегося молчания.
предложил учесть его требования и забыть о моем собственном мнении. Вот
так. Но я делал все, что было в моих силах: я старался убедить Вадоса, я
убеждал Диаса, Энжерса, я объяснял это всем, кому только мог. Я говорил,
что если выкинуть бездомных людей просто на улицу, то возникнет крайне
нездоровая ситуация, которая вполне может закончиться переворотом. Я
направил меморандум Диасу, где изложил свое мнение. Мне сказали, что этот
документ даже обсуждался на заседании кабинета министров, но Вадос наложил
на него вето. Что мне оставалось делать?
есть влиятельный союзник?
горечью заметил я. - Но так или иначе, он, я полагаю, все еще скрывается.
можно было бы разыскать, - спокойно проговорил Домингес. - Но вы,
вероятно, задавали себе вопрос, почему до сих пор ничего не
предпринималось, чтобы снести эти лачуги под монорельсовой станцией. В
конечном итоге ведь именно там укрывали сеньора Брауна, разыскиваемого
полицией.
войска. Но наш главнокомандующий, генерал Молинас, заявил, что не может
доверять своим войскам. Многие из солдат - такие же крестьяне, как и
обитатели трущоб, которым не оставалось ничего другого, как пойти служить
в нашу игрушечную армию. А офицеры - большей частью выходцы из высших
слоев общества, их симпатии скорее на стороне правительственных
мошенников. Кроме того, нельзя не учитывать и расовые предрассудки. Как
вы, вероятно, знаете, в некоторых странах Латинской Америки существует
некая расовая иерархия, основанная на процентном содержании у граждан
европейской крови, что как раз весьма характерно для нашей армии. У нас
практически невозможно, чтобы продвижения по службе мог добиться негр или
индеец.
Нортон Андрэ
Прозоров Александр
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Куликов Роман
Распопов Дмитрий