шевельнулась подхваченная сквозняком занавеска, быстро закрутила краны.
марше.
дверь, высунулась на лестничную площадку. Там некстати оказался
старичок. Он только что поднялся по лестнице и теперь отдыхал, опираясь
на палочку. Он удивленно посмотрел на свою соседку, а затем стыдливо
отвел взгляд в сторону.
приложить короткое полотенце - то ли к груди, то ли к бедрам.
старичка, не встретился ли ему на лестнице молодой высокий мужчина с
русыми, зачесанными назад волосами. Когда же она догадалась подбежать к
окну, то двор перед ее подъездом был уже пуст. Лишь только качались
ветви кустов, закрывавшие вход на мощенную бетонными плитами дорожку,
которой никто из жильцов дома давно уже не пользовался.
Глава 2
когда сумел обезопасить Ирину Быстрицкую, стоило немного поразмыслить,
куда исчезнуть, где спрятаться, чтобы отсидеться, пока не улягутся
страсти. С детства Глеб любил изучать географические карты, к тому же
они не были для него просто красочными картинками. Многие страны он знал
так же хорошо, как ближнее Подмосковье или побережье Финского залива.
Ведь отец вместе с ним исколесил не одну из них.
автомобильных дорог - старое издание, на котором еще значилась
аббревиатура СССР. Сиверов любил аккуратность, и толстая книга была
упакована в полиэтиленовый мешок. Он листал страницы. Мысль податься
куда-нибудь за границу сразу же была отвергнута.
таможне мелькнула одна из его фамилий. Ведь паспорта, выданные ему
службой безопасности, точно так же, как и стодолларовые банкноты,
аккуратно оприходованы, на все существуют расписки и соответствующие
документы. Значит, оставалась только Россия и ближнее зарубежье. Далекие
города тоже отпали сразу.
отдыха. За последние годы Глеб по-настоящему так и не отдыхал,
выдавались всего лишь короткие передышки, за которые он почти, не
успевал привести в порядок нервы.
линию побережья на карте. - Какой-нибудь тихий пансионат на берегу
Финского залива, хорошая кухня, оборудованный всем номер?
Это сегодня большая тайна, что Глеб Сиверов на самом деле жив, а завтра
твое настоящее имя может попасть в ориентировки. И вот точно уж, где
будут тебя ждать с засадой, так это на кладбище, возле могилы отца.
Словоохотливый сторож обязательно расскажет, как каждые полгода к нему в
сторожку заходил молодой человек довольно приметного роста и оставлял
деньги, чтобы он ухаживал за могилой.
российское побережье Черного моря сжалось до безобразия. Места, которые
так любил Глеб, где не раз отдыхал вместе с отцом, хоть и были еще
обозначены на карте одним и тем же цветом, что и российское побережье,
находились теперь за границей. А это значило - вновь будут посты на
дорогах, таможни и прочие неприятности.
наконец, не достиг кружочка с коротким названием Сочи.
котором никто не станет удивляться появлению нового человека. Можно
менять через пару недель отели, можно вообще снять частную квартиру. Там
еще довольно тепло и можно, не рискуя подхватить воспаление легких,
купаться в море. Однако не я один такой умный, - улыбнулся Глеб, - и в
Сочи всегда можно встретить старых знакомых".
знакомые существовали у Глеба и в том и другом мире. Его палец скользнул
по карте ниже - туда, где уже начинались непривычные для русского уха
названия - Гагры, Пицунда...
какое-то время выпавшая из-под контроля и Грузии, и России, страна,
живущая по законам военного времени, где никого не должно интересовать,
кто ты и откуда, если не лезешь в политику, если у тебя есть деньги,
чтобы платить. И палец Глеба вновь вернулся к кружочку с надписью
"Сочи".
перебраться через несуществующую границу и выпасть из поля зрения
российских спецслужб... Лучше и не придумаешь".
горы. Это на побережье, а если отплыть подальше в море, то можно увидеть
и покрытые снегом вершины скалистых гор, уходящих до самого горизонта.
Сколько раз я ей обещал, что мы окажемся вместе на море! И вот вновь не
сдерживаю свое обещание. Но ничего, когда все кончится, я вернусь и
мы...
самого себя. Ты еще попробуй выкрутись".
карнизы домов, на бестолково спешивших пешеходов и почувствовал ко всему
этому дикое отвращение.
помышляя об отдыхе, об уединении? Какое счастье оказаться одному, зная,
что никто не сможет тебе позвонить, никто не придет со срочным заказом!"
стоянки.
дождем. А когда он зашел в здание, то легче не стало. Влага, казалось,
струится по мраморным стенам, духота и спертый воздух вызывали
единственное желание - задержать дыхание. От касс тянулись длинные
очереди, и монотонный голос из динамика то и дело объявлял об
отправлении поездов.
Он отправлялся сегодня же, вечером. Конечной остановкой значился Адлер.
Стоять в очереди не хотелось, и Глеб, сунув руки в карманы, прошелся
между колонн, отыскивая взглядом спекулянта билетами. Однако ли милиция
недавно провела облаву, то ли у перекупщиков существовал перерыв на
ужин, но Сиверов оказался на время ни с чем.
пассажир - старичок в полотняной кепке с орденскими планками на груди.
обратился к старику:
наверх, туда, где было посвободнее и где можно было уже вздохнуть. Он
присел возле барной стойки на высокое вертящееся кресло и заказал кофе.
сам.
ощущал легкое головокружение, он не думал останавливаться, словно
алкоголик, выпивающий рюмку за рюмкой. Затем он чуть не рассмеялся. Его
озарила догадка:
работает на вокзале, вхож в кассы, а уж тем более этот парень", - он
посмотрел на молодого бармена, который явно мнил себя чуть ли не самым
главным во всей местной иерархии.
какими он одаривал посетителей. Глеб, прекрасно зная, как обращаются с
такими людьми, взял в пальцы алюминиевую ложечку, которой только что
размешивал кофе, и постучал ей по стеклу стойки.
сколько могут стоить вещи, надетые на Сиверове, и наверняка
удовлетворенный таким подсчетом, сменил лень во взгляде на
заинтересованность.
нему вплотную.
небрежно, - у меня тут приключилась небольшая беда... Нужно срочно
уехать, а как ты сам понимаешь, в очереди я стоять не привык.
В лучшие времена они называли двойную".
Максимов Альберт
Андреев Николай
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Шилова Юлия
Куликов Роман