Чтение 46–й страницы книги ~Ревизор 007~

- Тогда веди меня к нему.

Ахмет не любил русских. Потому что они завоевали его Родину. Но мирился с
ними. Потому что без них его Родина прожить бы не могла.

- Что ты хочешь?

- Мне нужны твои люди.

- Зачем тебе мои люди? Разве у русских нет своих?

- Есть. Но мне нужны твои. Плачу за каждого три тысячи "зеленых".

- Э, слушай, мы своими братьями не торгуем. Мы просто помогаем хорошему
человеку. Потому что такой закон гор! Сколько тебе нужно моих людей?

- Четверо. С оружием.

- Возьми больше! Возьми десять! Мне для гостя ничего не жалко.

- Нет. Мне нужно четверо. И вот что еще... После дела их лучше отправить
куда-нибудь... Куда-нибудь, где ваш народ воюет за свою независимость.
Чтобы они забыли обо мне. Навсегда забыли. Тогда я добавлю еще по три
тысячи за каждого твоего человека.

- Желание гостя для нас - закон. Только зачем ехать ко мне домой? Когда у
вас дома стреляют не меньше, чем у меня дома...

Чеченцы "наехали" на Красавчика неожиданно и резко. Без обычных,
предваряющих такого уровня разборки угроз.

Они зашли в небольшой, принадлежащий ему ювелирный магазинчик и положили
лицом вниз продавцов и покупателей.

- Где директор? - спросил один из чеченцев, поводя дулом автомата по лицам.

- Там, - показали на служебный вход испуганные продавцы.

Двое чеченцев разбили прикладами автоматов витрины.

Сгребли золотые украшения в кучу. Сбросили в мешок.

Двое других прошли в подсобку.

Директор лежал в своем кабинете на диване и на старшем товароведе, со
спущенными до колен штанами.

- Ты директор?

- Я... А в чем, собственно...

- Вставай.

- Что? Кто вы такие?! Как сюда попали?! - заорал директор, не сразу
разобравшись в обстановке.

Но получил дулом автомата в зубы и замолк, подавившись собственными зубами.

- Пошли!

Застегивавшего на ходу штаны директора вывели в магазин. Подтолкнули к
стене:

- Вставай на колени.

- Зачем?

- Вставай, тебе говорят! Быстро!

Ударили автоматом под колени и в шею.

Директор охнул и, схватившись руками за разбитую шею, упал на колени.

Один из чеченцев приставил к его затылку автомат.

- За свободную Ичкерию! - сказал он.

И нажал на спусковой крючок.

Грохнул выстрел. Пуля, насквозь пробив череп, стукнула в бетон пола,
отлетела в сторону. По стене, пачкая еврообои, брызнуло красно-серым.

Пронзительно взвизгнули женщины. Но мгновенно осеклись, зажали рты руками,
когда в их сторону повернулись чеченцы.

- Так будет со всеми, кто придет на нашу землю! - грозно сказали они.

И вышли. Не забыв, несмотря на патриотический порыв, прихватить мешок,
наполненный украшениями, деньгами и битым, от витрин, стеклом...

- Когда?! - заорал Красавчик.

- Десять минут назад. Забрали весь товар и выручку. И убили директора.

- Как убили? Он что, сопротивлялся?

- Нет. Просто убили. Поставили на колени и в затылок...

Стрельба в затылок не напоминала ограбление. Стрельба в затылок напоминала
предупреждение.

Неужели?..

- Пошли кого-нибудь во второй магазин! С оружием пошли!

- При чем здесь второй магазин? Они же не специально наш выбирали...

- А если специально?!

Во второй магазин согнали около десятка "быков", вооружив их чем придется.
Тем, что успели по-быстрому собрать.

- А если они придут?

- Стреляйте.

- Тогда менты придут.

- Лучше менты, чем чеченцы...

Чеченцы пришли утром. Их было четверо против десятка. Но они были бойцы,
пережившие в своей жизни не один бой. И поэтому они действовали, как в бою.

Зарядили подствольный гранатомет, опустили дуло до уровня первого этажа и
шарахнули в витрины магазина осколочной гранатой. Туда же, во вздрогнувшую
дымом, осколками и криками боли и ужаса темноту, швырнули две гранаты
"Ф-1". И лишь потом вошли сами.

Переступая через обломки мебели и дергающиеся в агонии тела, прошли к
сейфу, облепили замочную скважину пластиковой взрывчаткой, взорвали дверцу,
выгребли деньги и ювелирные украшения.

Направились к выходу, но со стороны подсобки раздался выстрел. Один из
чеченцев схватился за простреленное плечо. Кто-то из "быков", придя в себя,
то ли выполняя приказ, а скорее с испугу открыл ответный огонь.

Чеченцы мгновенно упали, расползлись в стороны и, прикрывая друг друга,
открыли беглую стрельбу в том направлении, откуда раздались выстрелы...

В двухстах метрах от магазина остановился "уазик" вневедомственной охраны,
выехавший на сработку сигнализации. Из приоткрывшихся дверей высунули
головы милиционеры.

- Ни хрена себе! Там же полстены вдребезги! И витрины!..

- А может, это газ рванул?

Из магазина донеслись короткие автоматные очереди.

- Какой газ?! Там из автоматов шмаляют! Поехали отсюда!

- А как же сработка? Мы же должны!.. Нас же уволят!..

- Ты что, с ума спятил? Я лучше много раз буду безработным, чем один раз
покойником. Это же чеченцы!

- Какие чеченцы?

- Которые Красавчика мочат. Это же его магазин! Второй. В первом они вчера
были. Надо нам в их разборки лезть! Скажем, не доехали. Скажем, машина
сломалась...

"Уазик" стал тихо сдавать задним ходом, заворачивая в проулок...

Чеченцы, переползая за укрытиями, вышли на удобную для броска гранаты
позицию и швырнули в проем стены, откуда звучали выстрелы, две "эргэдэшки".

Два взрыва слились в один.

Прыгнув в взорвавшийся дымом проем, ударили в темноту длинными очередями.
Осмотрелись.

Два стрелка, сжимая пистолеты, лежали возле стены. Один был изрешечен
осколками. Второй - жив. И, кажется, даже не ранен. Скорее всего контужен
взрывом гранаты.

Его выволокли в магазин, а потом из магазина на улицу. Где попытались
поставить на колени. Но он упал. Снова, схватив за грудки, вздернули вверх.
Но он снова кулем свалился на землю.

- Оставь его! Надо уходить!

Один из чеченцев ткнул дуло автомата контуженному противнику в ухо, сказал:
"Аллах акбар!" - и выстрелил длинной очередью, глядя, как бьется об асфальт
и разваливается на куски чужая голова.

- Уходим! Быстро уходим!..

После разгрома второго магазина Красавчик залпом выпил две бутылки водки и
рванул на груди рубаху, разбросав во все стороны пуговицы.

- Я их найду! Я из них кишки выпущу и на столбах развешаю!

- Где найдешь?

- Найду!!

- Где?!

Искать чеченцев было делом безнадежным. Потому что у чеченцев был идеальный
отход. Они отступали в недоступную ни милиции, ни бандитам, ни даже
Интерполу Чечню.

- Это он! Это все он, Москвич!

- Похоже, что он...

- А говорили, что он без "крыши"!

- Говорили... А он оказался с "крышей". С чеченской "крышей"!

- Урою! Всех урою!..

- Не уроешь.

- Что? Что ты сказал?!

- Сказал, что не уроешь. Не сможешь. У него чеченцы. А у нас остались ты да
я.

- Как так?

- Так! Пацаны отказались охранять третий магазин. И отказались охранять
тебя. Они слиняли.

- Когда?

- Сразу после мочиловки. Они не пойдут против чеченцев. Они не хотят
подставлять затылки под пули.

- Предатели, падлы!

- Надо отрабатывать назад.

- Идти на поклон к Москвичу?!

- Идти. Пока нас всех...

Против чеченцев поредевшим силам Красавчика устоять было невозможно. И
договориться с ними было невозможно, потому что договариваться надо было не
с ними...

- Гнида!

- Гнида не гнида, а перетереть это дело надо. Придется. И на мировую идти
придется, а потом, когда все успокоится...

Но Москвич на мировую с Красавчиком не пошел.

- Мне нужны бабки или товар.

- Он готов обсудить бабки.