Чтение 46–й страницы книги ~Умирать

я спросила, в чем он видит мое предательство - вы ведь один из его людей,
- он ответил: "В какой степени Питер мой человек и в какой - нет, как раз
вы и должны были выяснить. Во всяком случае, если на этот счет у меня есть
некоторые сомнения, я совершенно не сомневаюсь, что вы человек Питера".

Помолчав, она машинально отпивает глоток чая и продолжает:

- В сущности, это была только увертюра...

- А что последовало за ней? Вам предложили занять место Бренды?

Линда поднимает голову и вопросительно смотрит на меня:

- Откуда вы знаете?

- Что еще может захотеть такой человек, как Дрейк, от женщины,
убедившись, что она не годится на роль доносчицы?

- Да, он предложил мне занять вакантное место интимной подруги. И не
преминул намекнуть, что это единственная возможность избежать наказания.

- И вы, разумеется, признались, что любите меня...

- М-м... что-то в этом роде.

- На что Дрейк вам ответил: "И продолжайте его любить, кто вам
мешает. Я не требую от вас любви, я хочу, чтобы вы со мной спали".

- Можно подумать, что вы подслушали наш разговор, - говорит Линда.

- Мне незачем подслушивать. Этот человек сидит у меня в печенках.
Разбудите меня среди ночи и спросите: "Что бы сказал Дрейк по поводу
того-то и того-то..." и я едва ли ошибусь.

- Питер, он всех нас держит в руках. Он впился в нас, он нас душит,
как этот отвратительный лондонский туман, с той лишь разницей, что туман в
Лондоне гораздо менее опасен...

Мисс Грей берет сигарету.

- И чем же закончилась ваша беседа? - спрашиваю я, щелкнув
зажигалкой.

- Я объяснила ему, что мне надо подумать. И он проявил великодушие,
дав мне маленькую отсрочку.

- Что же вы тогда повесили нос?

- Небольшую отсрочку, Питер. Совсем маленькую!

Я мог бы ей объяснить, что в некоторых ситуациях отсрочка, даже самая
маленькая, может оказаться вполне достаточной, но воздерживаюсь от
подобного откровения. И поскольку я вождерживаюсь, Линда шепчет:

- Мне страшно...

- Собственно, чего вы боитесь? В конце концов, у вас есть выбор: Марк
или Дрейк... В подобных случаях человек всегда выбирает из двух зол
меньшее.

- Как вы не понимаете. Да я просто не выношу его... я скорее
соглашусь лечь в постель с саламандрой или крокодилом... я не желаю даже
скрывать своего отвращения... не сумею этого сделать... так что все равно
все кончится Марком...

- Не драматизируйте положение вещей, - говорю я ей. - Не стоит
дрожать заранее. Может, все и обойдется.

- Не успокаивайте меня, - нервно перебивает она, - а если хотите хоть
немного успокоить, сделайте что-нибудь.

- Но что я должен сделать? Убить Дрейка?

- Я сказала бы "да", если бы это было возможно. Но поскольку это
невозможно... очень вас прошу, не оставляйте меня одну хотя бы несколько
ночей, до тех пор, пока я не приму решение.

Мы уже почти дошли до ярко освещенного входа в "Еву", и я собираюсь
повернуть обратно, чтобы заскочить в отель, как вдруг перед нами вырастает
горилла Ал.

- А я за вами, сэр. Вас вызывает шеф.

Кивнув Линде на прощание, я направляюсь по коридору к кабинету
директора. Дрейк расположился на фиолетовом диване, который некогда
занимала грациозная Бренда.

- А, это вы, Питер, - лениво поднимает на меня глаза рыжий. -
Присаживайтесь.

Я опускаюсь в кресло и, воспользовавшись наступившей паузой,
закуриваю. Шеф, похоже, не в форме. Лицо его как всегда пылает, глаза
воспалены. Видно, он провел бессонную ночь.

- Ну, теперь-то вы, надеюсь, довольны, - произносит он наконец,
стараясь придать своему тону как можно больше добродушия. - Пророчества
древнего фараона больше не будут тревожить ваш сон...

- Что правда, то правда. И все-таки я не доволен.

- Вот как? - поднимает брови Дрейк. - Чем же?

- Думаю, мы поспешили с ликвидацией Ларкина...

- А что еще нам оставалось делать?

- Дезинформировать... Выиграть время...

- А если бы этот номер не прошел? Если бы у него появились свои
источники информации? Вы представляете, сколько стоят десять килограммов
героина? И чем я рискую в случае провала? В конце концов, за товар плачу
я, а не вы!

- Я просто высказал свои соображения, сэр.

- Естественно. Все эти дни я тоже много думал. И вызвал вас для того,
чтобы сообщить о результате своих размышлений...

Однако он не спешит с этим, а протягивает руку к бутылке и наливает
себе двойную дозу виски. Пробует его и приступает к неизменному ритуалу с
сигарой. И только закурив, изволит продолжать:

- Теперь, когда Ларкина нет среди нас, мы можем исполнить последнее
его желание, мой друг. На этот раз ориентироваться на более солидную
партию. Килограммов на десять-пятнадцать... Потому что вполне возможно
вмешательство этих типов из ЦРУ. Нам нужно сорвать куш побольше, прежде
чем они начнут нам мешать.

- А как быть с реализацией товара?

- Сбыт обеспечим потом. На такой товар всегда найдутся охотники, это
вопрос времени. Самое главное - доставить груз сюда и укрыть его в
надежном месте. Что вы скажете на это?

- Думаю, что нам ничего другого не остается.

- Большой куш, а потом - выждать! - бормочет себе под нос Дрейк. -
Подождем, сколько нужно. А когда все поутихнет, и эти типы забудут о нас,
начнем все сначала.

- Все это чудесно, только вот зачем вам мое мнение, - вставляю я. - Я
уверен, что вы уже заказали новую партию.

- Ах, проныра! - восклицает шеф с преувеличенным восхищением. - Ваше
мнение, Питер, служит подтверждением моего. А это не мало.

Он наклоняется ко мне, с трудом преодолевая сопротивление объемистого
живота, и доверительным шепотом сообщает:

- В сущности, я дал заявку еще в то время, когда Ларкин был жив. И,
между нами говоря, по рекомендации самого Ларкина. Ровно на пятнадцать
килограммов. Пятнадцать килограммов, вы понимаете?! И вы хотите, чтобы при
такой колоссальной партии героина я бы позволил этому мерзавцу и дальше
ходить по земле?

- В таком случае можно полагать, что прибытие товара в Болгарию не
гарантировано...

- Вы угадали снова. Я располагаю уже точными координатами. И вызвал
вас, Питер, для того, чтобы вы написали почтовые открытки.

Дрейк выливает в рот остатки виски и пустым стаканом указывает мне на
письменный стол:

- Так что садитесь вон туда, достаньте открытки и чернила из ящика и
беритесь за дело.

Выполняю его приказания. Обмакнув тонкое перо в пузырек с бесцветной
жидкостью, спрашиваю:

- Что писать?

Шеф встает и медленно приближается к столу.

- Пишите: "Фрина", 23 октября, Варна.

Выполняю и это приказание, нанося текст миниатюрными буквами в
предназначенный для марки квадратик.

Склонившись надо мной, Дрейк внимательно следит за моими действиями.
Когда все пять открыток написаны, он замечает:

- Во всяком случае, должен признать, что вы, Питер, очень хитро все
придумали.

- Что именно?

- Да вот это: посылаете сообщение, написанное по-болгарски и вашим
почерком.

- Зачем возбуждать у людей ненужные подозрения? Должен вам сказать,
что не вижу оснований для вашего раздражения, сэр. Люди верят мне, а не
вам по той простой причине, что не знают вас.

- Меня это ничуть не раздражает, наоборот, я в восторге от вашей
ловкости. Хотя в данном случае она ни к чему. Мне кажется, я уже говорил,
пока вы мне нужны, у вас не может быть повода для опасений. Я тоже, как вы
понимаете, нуждаюсь в верном приятеле.

И видя, что чернила уже высохли, он добавляет:

- А теперь наклейте марку и напишите текст.

"Мою" открытку я посылаю от имени некоего болгарина, пребывающего в
Лондоне в командировке. Он подписывается одним именем - иногда это Васко,
иногда - Коле, словом, первым пришедшим мне в голову именем. Остальные
четыре открытки Дрейк раздает разным людям, которые должны опустить их в
различное время дня в разные почтовые ящики, поскольку однообразный текст
послания может возбудить подозрение.

По окончании письменной работы я отдаю открытки шефу и тот кладет их
в ящик письменного стола. Заперев ящик на ключ, он говорит мне:

- А теперь можем пойти посмотреть программу. Надеюсь, что номер Линды
еще не снят...

- А что это за "Фрина"? - спрашиваю я, пропуская мимо ушей его
реплику.

- Я вам говорю о Линде, а вы спрашиваете о Фрине! - недовольно ворчит