на снасти и снова озадаченно повернулся к ней.
туча, ослепительно белая наверху, у основания которой во мраке то и дело
вспыхивали молнии.
ней.
порту, - ответила она. - Я никогда не видела, чтобы гроза приближалась столь
быстро.
навалилась на руль, и "Сапфир" начал неохотно повиноваться.
отметину, оставленную колдуном на его щеке.
Перегруженный корабль тяжело покачивался на прерывистом ветру, а до Вэла,
казалось, было все так же далеко. У Ннанджи на этот раз снова был его
собственный меч, вместо меча Шонсу - видимо, он был готов к возможным
неприятностям.
ошибалась; возможно, Шонсу судьбой было предначертано утонуть, а ей -
понести наказание за собственную жадность.
закрыть солнце, но Ннанджи не обращал на это внимания. Он показал в сторону
Вэла.
Ннанджи!
его улыбки.
возражать, но затем он кивнул.
безопасности?
котлы.
борт. Лаэ и Мата уже занимались тем же самым на главной палубе, в то время
как остальные начали забивать рубку. Томияно освобождал шлюпки. Затем на
воду опустилась тень, и солнечный свет погас.
покачивающихся на волнах медных сосудов. Брота избегала взгляда Ннанджи.
волнах. Сброшенные с него котлы теперь оставались рядом, больше не уплывая
за корму.
будет дуть нам в спину - и сильно. Вот почему я сказала, что у нас может не
получиться. Все, что нам теперь остается - ждать.
к тросам протянулись руки. Ннанджи пожал плечами и продолжил сбрасывать груз
за борт.
произнес снизу низкий, но слабый голос, слышный теперь лишь потому, что
прекратился ветер.
воинов. Обычно то, что он говорит, лишено всякого смысла, но сегодня он все
время повторяет отрывки из кодекса.
чернота.
момент, возможно, потребуются силы их обоих, чтобы его удержать. Воздух был
спокойным, влажным и угрожающим. "Сапфир" бесцельно дрейфовал по великой
Реке.
Полутемная рубка была полностью забита, и когда Брота и Ннанджи вошли туда,
они не смогли увидеть больного. Джия сидела в дальнем углу на сундуке. Шонсу
лежал у ее ног. Она отважно улыбнулась им из-за скопища котлов.
корабль, не было никакой возможности быстро извлечь из угла Шонсу и его
рабыню. Ннанджи, похоже, об этом не подумал. Интересно, думала ли об этом
Джия?
всеми досками и канатами, "Сапфир" помчался, обгоняя бурю. Брота в кожаной
накидке сгорбилась в укрытии рубки, оплакивая старый корабль. Не следовало
так его загружать. При каждом крене или падении снизу доносился приглушенный
металлический лязг, но Том'о великолепно справлялся со своим делом. Даже его
дед не сумел бы лучше направлять старую посудину под ветер, двигаясь в
сторону Вэла, избегая штиля впереди и бури позади.
скрип. Вэл какое-то время виднелся впереди в лучах солнца; до него было
теперь ближе, но как же медленно они двигались! Отчетливо была видна башня,
по иронии судьбы оказавшаяся маяком надежды. Потом на Вэл тоже опустилась
тень, и лишь далекие горы все еще были залиты солнцем. Детей уже собрали в
одной из шлюпок. Взрослые стояли у бортов, пытаясь делать вид, что им
безразлична преследующая их буря, метавшая над водой столбы молний,
сопровождавшиеся громовыми раскатами, подобными проклятиям гигантов.
черепичные крыши. Здесь не было стоявших на якоре кораблей; все они были
безопасно пришвартованы к пристани, тревожно покачиваясь на поднимавшихся
волнах. Томияно провел "Сапфир" в гавань и нашел место для швартовки.
Брота, глядя на него, внезапно поняла, что ему придется оставаться там
вместе с Ннанджи. В рубке было место для двоих, но не слишком много. Она
крикнула ему, и капитан остановился, кивнул и передал свой пояс с кинжалом
Олигарро. Потом он вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Она подошла ближе и
остановилась рядом, просто на всякий случай, если возникнут какие-то
проблемы; однако моряк не был вооружен, а воину нелегко было вытащить меч
под низкой крышей - и даже если бы он попытался, Том'о сломал бы его, словно
прутик, прежде чем ему бы это удалось.
"...сутры воинов..."
светловолосым молодым человеком; обычно на него можно было положиться,
однако он отличался непредсказуемым характером. Пристань была странно
пустынна перед надвигающейся бурей; ветер гнал по камням пыль, мусор и
конский навоз. Единственным видимым проявлением жизни был отряд рабов,
выносивших с соседнего корабля бревна и загружавших их в фургон. Лошадей для
безопасности убрали, но рабы не боялись воды и не пугались грома. Гром! Он
почти непрерывно раздавался с угольно-черного неба, нависшего черным пологом
над головой.
там порядок и радуясь приближению безопасной гавани. Надеясь, что там
действительно будет безопасно, она мрачно посмотрела на всевидящую башню,
столь похожую на башню в Аусе, но казавшуюся здесь вдвойне громадной во
мраке, черное на черном. Она надеялась, что законы колдунов здесь те же и
что воину на борту корабля ничто не угрожает. Затем она заметила рядом еще
одного - Катанджи сидел, скрестив ноги, в укрытии под шлюпкой, ухмыляясь,
словно бесенок, исчезая, когда молния бросала на него тень, и снова
появляясь в последующем полумраке. У него не было меча, так что ему ничего
не угрожало. Проницательный паренек хотел все видеть, все знать.
Эриксон Стивен
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Дальский Алекс
Панов Вадим
Каргалов Вадим