Чтение 47–й страницы книги ~Экипаж "Меконга"~

мальчишка.

- А что такого? - оправдывался Юра. - Я сам старый пионер и люблю
поговорить с молодежью.

- Устраивать скандалы - вот что ты любишь! С тобой неудобно выйти на
улицу!

- Обойдись, пожалуйста, без нотаций. - Юра нахмурился и быстро зашагал
вперед.

На пляже было по-воскресному многолюдно. Электропоезда сотнями и
тысячами выплескивали из душных вагонов горожан. Под навесами и зонтами
уже не было мест, белый песок пляжа устилали коричневые тела.

На суше играли в волейбол, на море - в водное поло. Смех, звонкие удары
по мячу, удалые мексиканские песенки, срывающиеся из-под игл патефонов, -
все это смешивалось с визгом и радостными криками детей, которые
плескались возле берега в обнимку с надувными крокодилами и акулами.

Модники и модницы демонстрировали последние модели противосолнечных
очков - единственное, чем могли они щегольнуть в этом царстве голых.

Был здесь и замеченный еще в тридцатых годах Ильфом и Петровым дежурный
член тайной лиги дураков - человек в полном городском костюме, в шляпе и
ботинках, самоотверженно сидевший на раскаленном песке.

Людям было хорошо. Толстое голубое одеяло атмосферы заботливо укрывало
их от черного холодного космоса с его вредными излучениями.

Привалов и его друзья расположились у самой воды - здесь песок был не
так горяч и ленивые языки волн иногда докатывались до ног.

- Давайте пойдем на эту скалу, - предложила Валя.

Юра не ответил: он дулся. А Николай буркнул:

- Чего там делать, на скале?

Валя сделала гримаску:

- Какие-то вы оба сегодня... тошнотворные...

Она надела синюю резиновую шапочку и пошла к черной, как антрацит,
скале, которая торчала из воды возле берега. Осторожно переступая босыми
ногами, Валя спустилась на ту часть скалы, которая полого уходила под
воду, легла и затеяла игру с водой.

Это была хорошая скала. Волны плавно перекатывались через нее. Они
подбирались снизу и приподнимали Валю над камнем. Валю забавляло это.

Юра и Николай кинулись в воду и поплыли наперегонки - их загорелые
руки, согнутые в локтях, так и мелькали, так и мелькали. Рекс, не любивший
купаться, гавкнул несколько раз им вслед, предлагая вернуться, а потом
улегся и вывалил язык на добрых полметра.

Ольга Михайловна воткнула в песок зонтик, под ним аккуратно расстелила
подстилку и углубилась в книгу.

Колтухов смастерил из газеты треуголку и, водрузив ей на голову, лег
рядом с Приваловым.

- Хочу у тебя, Борис, забрать на пару дней кого-ни будь из инженерства,
- сказал он.

- Зачем? Смолы варить?

- Хотя бы этого, Костюкова. Вроде бы толковый парень. Разрешишь?

- Бери... Только не в ущерб основной работе.

- Само собой.

- Ты что из рукописи вчера выписывал? - спросил Привалов немного
погодя.

- Ищите - и дастся вам, - неопределенно ответил Колтухов.

И принялся убеждать Привалова в необходимости срочного составления
сметно-финансового расчета стоимости исследовательских работ по
Транскаспийскому трубопроводу. Под его журчащую речь Борис Иванович
задремал.

Брызгаясь, выбежали из воды Николай и Юра.

- Борис Иванович, - сказал Юра, с ходу бросаясь на песок, - уймите
этого психа! Он меня уверяет, что Матвеев не соврал про Бестелесного.

- Брось! - сердито сказал Николай.

- Но я его сразил на месте, - продолжал Юра. - Я спросил: если этот
предшественник Кио в самом деле был проницаем, то почему он не провалился
сквозь землю...

Привалов лежал на спине, блаженно зажмурив глаза.

- Ребята, у меня к вам просьба, - сказал он слабым голосом, - не
морочьте мне голову.

Солнце щедро поливало пляж горячим золотом. В небе, поблекшем от зноя,
недвижно стояли два-три облачка. Донесся гудок электрички. Со станции
разливалась по пляжу новая пестрая волна горожан. Они шли вереницей по
кромке берега, потные и веселые, и Колтухов ворчал, когда иные из них
перешагивали через его сухопарые ноги.

Вдруг один из прохожих остановился, приглядываясь к Колтухову. Рекс
вскинул голову и тихонько зарычал.

- Павел Степанович? - сказал прохожий. - Вы или не вы?

Колтухов оглянулся. Над ним стоял Опрятин.

- А, сосед! - Колтухов вяло помахал рукой. - Тоже решили приобщиться к
пляжной благодати?

- Невыносимая жара, Павел Степанович. В городе просто нечем дышать.

Николай велел Рексу замолчать. Опрятин, вежливо приподняв соломенную
шляпу, поздоровался со всеми. Юра отвесил ему церемонный поклон, отставив
ногу назад, и сказал:

- С вашего разрешения - Костюков.

- Очень рад. - Опрятин разделся и лег рядом с Колтуховым. - Что
хорошего, Павел Степанович? - спросил он.

- А ничего хорошего. Вчера вот одну индийскую сказочку читали...

И Колтухов со смешком принялся рассказывать о матвеевской рукописи,
выставляя приключения флота поручика в юмористическом свете.

"Старый болтун! - подумал Привалов. - Впрочем, что ж секрет из этого
делать..."

Он снял очки и пошел купаться.

- Борис, далеко не заплывай, - напутствовала его беспокойная Ольга
Михайловна.

- Разошелся наш Пал Степанов! - недовольно шепнул Николай Юре.

Юра не ответил. Приподнявшись на локтях, он смотрел на Валю, которая
плескалась возле черной скалы.

Опрятин с улыбочкой слушал Колтухова. Но, когда тот упомянул - как об
анекдоте - о матвеевском ноже, улыбка сбежала с лица Опрятина, а взгляд
его стал острым и внимательным.

- Простите; что перебиваю, Павел Степанович. Этот нож... В рукописи
сказано, как его сделали проницаемым?

- А, чепуха, - сказал Колтухов. - Сказки для дошкольников. В одно могу
поверить: в электростатику. Для восемнадцатого века вещь возможная.
Кстати... - Старый хитрец, как ему казалось, ловко перешел на другую тему,
ради которой и затеял весь разговор: - Кстати, слышал я, сосед, что у тебя
в институте собран мощный электростатический генератор. Верно? Так вот:
разреши попользоваться. Часто беспокоить не буду. А?

- Что ж, пожалуйста, - сказал Опрятин. - А для чего вам, собственно?

Но больше ему ничего выведать не удалось: Колтухов пустился в
воспоминания своей бурной молодости.

Прибежала Валя. Она стянула с головы резиновую шапочку, распушила
черные волосы, подсела к Ольге Михайловне и стала расхваливать скалу.

- Это она, вы говорили, перевела рукопись? - негромко спросил Опрятин у
Колтухова.

- Ага. Знакомьтесь.

Опрятин представился Вале.

- Валентина, а дальше как? - спросил он, осторожно пожимая Валину узкую
руку.

- Валентина Савельевна, - улыбнулась Валя. Ей понравился любезный тон
Опрятина.

- Поздравляю вас с интересной находкой. Шутка ли сказать: оригинальная
рукописи петровской эпохи! Вот знаете, Валентина Савельевна...

И Опрятин завязал с Валей оживленный разговор.

Юра искоса посмотрел на них, потом поднялся, кликнул Рекса и пошел на
скалу. Николай, движимый чувством солидарности, последовал за ним. Они
сели, свесив ноги в воду, переглянулись и затянули унылыми ямщицкими
голосами:

Мяте... мяте... мятелки вязали.

Мятелки вязали, в Москву отправляли...

- Рекс, а ты чего? - строго сказал Юра.

Пес задрал морду, судорожно зевнул и начал тихо подвывать.

Валя посмотрела на певцов, пожала плечами.

Со скалы неслось заунывное:

В Москву... в Москву... в Москву отправляли,

В Москву отправляли, деньгу зашибали...

2. НИКОЛАЙ И ЮРА НАХОДЯТ ЭСКИЗЫ ТРЕХ ЯЩИЧКОВ И КЛЯНУТСЯ
НА ОТВЕРТКЕ "ДЮРАНДАЛЬ" ПОД ОКНАМИ БЕНЕДИКТОВЫХ

Дюрандаль мой, сиянье славы,

Меч заветный...

"Песнь о Роланде"

В углу институтского двора, у стены, почти скрытой айлантами и
акациями, стоял громоздкий стенд для вибрационных испытаний труб. Рядом