количество импульсов в пакетах, длительность пауз, порядок чередования
пакетов. Как он и подозревал, найденные параметры имели к тэта-ритму
весьма отдаленное отношение, последовательность была совершенно
оригинальная. Запоминая, он прочел цифры несколько раз. Затем сунул
лист в лапшерезку. Затылок не болел.
его на экран и, не удержавшись, прыснул. Вместо ожидаемой инструкции
по пользованию там оказался след чьей-то любви к афоризмам - то ли
Кручковича, то ли Филина:
занялся обдумыванием ближайших шагов. Во-первых, скопировать
спецдискету, но это задача для людей Штейна, притом чисто техническая
и сравнительно несложная. Во-вторых, выявить - и как можно скорее! -
нескольких вероятных кандидатов в самоубийцы, а начать с той вчерашней
женщины, если еще жива. В-третьих, по поступлении материала - и хорошо
бы уже завтра - приступить к проверке методики, предваряющей краткий,
насколько возможно, цикл клинических испытаний.
3
я напоролся в больнице в тот самый момент, когда она лаялась с
дежурной сестрой и с дежурным же врачом нейрохирургического отделения,
требуя немедленно пропустить ее к сыну и угрожая, между прочим, мной!
Вспомнить противно. Зато и сестра, и врач, по-видимому, получили
законное удовлетворение за перенесенный стресс, наблюдая со стороны
нашу безобразную свару, - хорошо, что у меня достало ума оставаться
спокойным хотя бы внешне.
сына нет, но нет и особых поводов для беспокойства - операцию организм
перенес прилично, сделано все возможное, а что до дальнейшего, то оно
от медицины уже не зависит, но, впрочем, можно прогнозировать
благоприятный исход...
подлец! - да и чего от меня еще было ждать, дурой надо быть набитой,
чтобы связаться с таким негодяем, который сына своего единственного ни
воспитать, ни защитить не может, который, можно сказать, сам же его
угробил и теперь в ус не дует... В конце концов я не додумался ни до
чего лучшего, как пригрозить вывести ее из больницы при помощи охраны,
в ответ на что с Юлией началась настоящая клиническая истерика, в
начальной стадии которой я услышал о себе много нового, а в стадии
кульминационной был вынужден координировать действия охраны и врачей,
дабы свести ущерб к минимуму, а потом еще извиняться перед персоналом.
Короче говоря, утром следующего дня я вошел в Контору отнюдь не в
безоблачном настроении.
понимая - чего ради. Наверное, я подсознательно искал случая на
кого-нибудь наорать, поставить кого-нибудь на место и всех - на уши,
пронестись бешеным самумом по лежбищу дармоедов, хотя, по правде
сказать, "нижние" нисколько не виноваты в том, что они "нижние", и
выше второго этажа им не подняться, в скверные игры играет с нами
психика. И в ответ на стандартное, с ленцой: "А вы к кому?" - я уже
набрал в грудь воздуха, чтобы оставить мокрое место от этого
равнодушного, пустого, как бамбук, чинуши, как вдруг мое внимание было
привлечено совсем другим явлением, и набранный запас воздуха пропал
зря.
траурная рамка, все чин чином: венок, ленточка, сильно увеличенное
фото какой-то рожи, текст. И текст был следующим: "Пушкарь Эдуард
Григорьевич. 30.12.1998 - 5.01.2040. Нелепая, трагическая случайность
вырвала из наших рядов...", ну и так далее.
времени мрут, и ничего с этим не поделаешь. Я и знать не знал этого
Пушкаря Э.Г. Но точно так же, как в животе у известного Червякова
что-то оторвалось, внутри у меня, где-то в области поджелудочной
железы, что-то отчетливо екнуло.
чинуша перестал чистить спичкой ногти и обратил на меня
почтительно-настороженное внимание. У чинуш на начальство нюх. - Прошу
извинить, - повторил я, понизив голос до шепота, и указал на рамку. -
Вы случайно не знаете, от чего умер Эдуард Григорьевич?
крюке и повесился, а зачем - ему лучше знать.
качествах усопшего сложилось диаметрально противоположное мнение,
однако он промолчал, выжидательно глядя на меня, - и я разочаровал
его, повернувшись к нему спиной и проделав обычный кружной путь до
кабинета. Нелепое намерение отвести душу было отринуто мною напрочь.
Еще не мысль - пока только зародыш мысли проклюнулся в моей голове, и
надо было нести его бережно, чтобы он не выпал по дороге, а укоренился
как следует.
мне о текущем положении дел (во вверенном мне Багдаде было все
спокойно), а я рассеянно слушал и сулил ей шоколадку (четырехсотую?
пятисотую?). Текущей корреспонденции сегодня свалилось на меня немного
- ее прочтение я отложил на потом. Ни Воронин, ни Лебедянский с утра
пораньше на доклад ко мне не рвались, из чего я сделал вывод о крайне
скромных успехах их групп за последние сутки. Штейн, напротив,
попросил меня принять его - что-то, по его словам, любопытное
наклевывалось у оперативников Старостина, однако я уклонился,
посоветовав ему проявлять побольше личной инициативы. По отношению к
Штейну это было прямым хамством, и я решил, что надо будет как-то это
загладить - но потом, потом!.. От Гузя я просто отключился без
объяснений. Сейчас меня волновало совершенно иное.
Чтобы лучше работалось, на столе должен быть легкий бардак, вот
тогда-то в поисках какой-нибудь нужной мелочи иной раз приходят в
голову настоящие мысли...
Э.Г. оказался в списке "аномальников". Чего и следовало ожидать.
Первый случай в Конторе и, чует сердце, не последний. Что ж, это
должно было когда-нибудь случиться - так почему бы не сегодня? Зная
свежую статистику по суициду и число занятых в Конторе людей, я
прикинул вероятность наступления события к текущему моменту и
вероятность того, что событие будет одно, а потом, уж не знаю зачем,
приказал компу подсчитать обе вероятности до третьего знака. Числа
получились приемлемые, даже в чем-то успокаивающие - нормальный ход
вещей, можно сказать. Неплохо было бы заодно вычислить наиболее
вероятную дату появления на первом этаже новой траурной рамки, но я не
стал этим заниматься.
за хвост. Черт!.. Не о том думаю. А подумать следует вот о чем, хотя
вопрос, кажется, глупее некуда: а почему, собственно, первый
доставшийся Конторе укус фактора Т пришелся на "нижних"? Их всего-то
человек триста из почти двух тысяч, а попало именно им, расправу над
собой учинил не Воронин, не Штейн (тьфу-тьфу-тьфу!), а балласт...
выводы на основании единичного факта, но проверить тем не менее было
не вредно... Минут десять я ходил по своим апартаментам из рабочего
кабинета в личный и обратно, курил, валился на диван и вскакивал, даже
заглянул в камеру психологической разгрузки и пнул "болвана", прежде
чем додумался, как это проще всего сделать. Поистине удивительны дела
твои, господи: почему это никому не пришло в голову раньше?
на Службы, от верхов до низов, от штатных до привлеченных, отдельно по
каждому выступу иерархической лестницы, не пропуская ни одной
ступеньки...
внимания. Цифры были под рукой, комп извлекал их мгновенно. Итак.
Высшее руководство Служб, функционеры, их заместители и ближайшие
соратники - руководители отделов и направлений, администраторы,
эксперты и консультанты, всего шестьдесят восемь человек.
Математическое ожидание числа самоубийц на сегодняшний день,
округленное до единицы, - ноль.
восемьсот пятнадцать человек. Матожидание - четыре трупа к
сегодняшнему дню.
управления, сеть постоянных инспекций на местах, принадлежащие Службе
научные учреждения и предприятия, полевые санитарные части, персонал
Прозоров Александр
Шидловский Дмитрий
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Беляев Александр
Сертаков Виталий