хорошо, и, если бы это зависело только от меня, Галлия никогда не
вернулась бы к Земле!
ГЛАВА ПЯТАЯ,
любителей строить гипотезы! Их уносила комета, летящая по околосолнечному
миру. Громадное светило, которое после катастрофы появилось на миг в
густой пелене облаков перед капитаном Сервадаком, было не чем иным, как
Землей. Грандиозный, небывалый прилив на Галлийском море был вызван
притяжением земного шара.
крайней мере утверждал профессор. Были ли, однако, его вычисления
настолько точны, чтобы неизбежность этой встречи могла считаться
математически доказанной? Вполне понятно, что у галлийцев остались на этот
счет некоторые сомнения.
гостя. К счастью, профессор принадлежал к людям неприхотливым в житейских
мелочах и легко мирился с любыми условиями. Витая день и ночь в облаках,
следя за светилами, блуждающими в небесных пространствах, ученый мало
интересовался помещением и пищей, за исключением разве кофе. Он как будто
даже не заметил, как искусно и умело поселенцы приспособили для жилья Улей
Нины.
учителю. Но тот, вовсе не склонный жить рядом с другими поселенцами,
отказался наотрез. Единственное, что ему было нужно, это уголок для
обсерватории, удобно расположенный и уединенный, где он мог бы спокойно
заняться астрономическими наблюдениями.
помещение. Им повезло. В склонах вулканического массива, футах в ста над
центральным залом, они обнаружили узкую пещеру, вполне подходящую для
астронома и его приборов. Там поставили кровать, несколько стульев,
шкафчик, не говоря уже о знаменитой трубе, которую установили с таким
расчетом, чтобы по возможности облегчить наблюдения. Струя лавы,
отведенная от главного потока, обогревала помещение обсерватории.
ему приносили, спал мало, занимался вычислениями днем, наблюдал звезды
ночью - словом, почти не принимал участия в общей жизни. Все привыкли к
его чудачествам и решили, что самое лучшее - оставить его в покое.
около тридцати градусов ниже нуля по Цельсию. Ртутный столбик не
колебался, как это бывает при неустойчивой погоде, а медленно и неуклонно
падал. Это понижение должно было прекратиться с наступлением самой низкой
температуры межпланетного пространства, а повышение начаться лишь с того
момента, когда Галлия, следуя своей эллиптической траектории, несколько
приблизится к Солнцу.
неподвижности галлийской атмосферы. Колонисты находились в совершенно
необычных климатических условиях. В воздухе не двигалась ни одна молекула.
Все жидкое и газообразное на поверхности кометы как будто застыло. Ни
бури, ни дождя, ни облаков не наблюдалось ни в зените, ни над горизонтом.
Не было ни влажных испарений, ни густых туманов, которые часто
заволакивают полярные области земного сфероида. Небо оставалось неизменно
ясным и прозрачным, солнце сияло в вышине днем, а звезды ночью, но даже
солнечные лучи, казалось, совсем не грели.
переносить даже на свежем воздухе. В самом деле, то, что губит зимовщиков
полярных стран, что иссушает их легкие и лишает жизненных сил, - это
жестокие холодные бури, пронзительные северные ветры, гибельные туманы,
грозные вьюги. В этом причина всех болезней и недугов, убийственных для
полярных мореплавателей. Но в периоды затишья, когда воздух бывает
неподвижен, все они стойко выдерживали самые страшные морозы, будь то на
острове Мелвилл, как Парри, за восемьдесят первым градусом широты, как
Кан, или еще дальше, за пределами широт, достигнутых неустрашимым Холлем и
исследователями судна "Полярис". Если зимовщики тепло одеты и сытно
питаются, они могут вынести при безветрии самые жестокие холода, и они это
доказали, даже когда температура" падала до шестидесяти градусов ниже
нуля.
чтобы выдержать холод межпланетного пространства. У них не было недостатка
ни в мехах со шкуны, ни в дубленых кожах. Пища была обильная и здоровая.
Благодаря тихой безветренной погоде они без труда выходили на воздух,
несмотря на необычайное понижение температуры.
колонисты были тепло одеты и сытно накормлены. Им были предписаны
ежедневные гимнастические упражнения, и они их добросовестно выполняли.
Никто не мог уклониться от правил общежития, обязательных для всех. Ни
юный Пабло, ни крошка Нина не составляли исключения. Эти милые дети, тепло
укутанные в меха, словно маленькие эскимосы, бегали вдвоем на коньках у
побережья Теплой Земли. Пабло заботливо помогал своей подруге, играл с
ней, поддерживал ее, когда она уставала. Словом, они вели себя так, как и
подобает в их возрасте.
Исаак Хаккабут вернулся на тартану в полном отчаянье. В его душе произошел
переворот. После точных и обстоятельных объяснений профессора он не мог
сомневаться, он уже не сомневался более, что какая-то блуждающая комета
умчала его в пространство за миллионы лье от земного шара, где он так
долго и так удачно вел торговые дела.
обитателей, в положении столь необычайном и непредвиденном, он должен был
совершенно измениться, задуматься над самим собой, ощутить более дружеские
чувства к тем немногим людям, которых по милости своей сохранил ему бог, а
не смотреть на них исключительно с точки зрения выгоды и наживы.
бы законченным образцом себялюбца, человека, который думает только о себе.
Наоборот, он еще более очерствел и ломал голову только над тем, как бы
извлечь побольше барышей из создавшегося положения. Он достаточно хорошо
знал капитана Сервадака и потому был спокоен: никто не причинит вреда ему,
Исааку Хаккабуту, его имущество находится под надежной охраной
французского офицера и только неожиданный случай может изменить такое
положение вещей. Однако такого случая как будто не предвиделось; и вот что
придумал Исаак Хаккабут, чтобы использовать трудное положение колонистов.
Землю, как бы слабы они ни были. С другой стороны, в небольшой колонии не
было недостатка в золоте и серебре, английском и русском, но эти металлы
могли иметь ценность только на старой земле. Предстояло, следовательно,
мало-помалу прибрать к рукам все денежные запасы Галлии. Итак, план Исаака
Хаккабута состоял в следующем: распродать все товары до возвращения, так
как ввиду их редкости они имели больше ценности на Галлии, чем будут иметь
на Земле, но вместе с тем, учитывая нужды колонии, подождать, пока спрос
во много раз превысит предложение. Это вызовет несомненное повышение цен и
принесет верную прибыль. Итак - распродать все, но повременить, чтобы
продать подороже.
всяком случае, поселенцы были избавлены от его неприятного злого лица, и
никто на это не жаловался.
концу месяца находилась в ста десяти миллионах лье от Солнца.
Эллиптическая орбита кометы, с учетом ее эфемерид, была чрезвычайно точно
вычерчена профессором. Эту кривую он разделил на двадцать четыре неравных
отрезка, изображающих двадцать четыре месяца галлийского года. Каждый
отрезок обозначал путь, пройденный кометой за месяц. Первые двенадцать
сегментов, отмеченные на кривой, постепенно укорачивались, согласно одному
из трех законов Кеплера, вплоть до точки афелия; затем миновав эту точку,
они начинали удлиняться по мере приближения к перигелию.
капитана Сервадака, графа Тимашева и лейтенанта Прокофьева. Они принялись
изучать чертеж с вполне понятным интересом. Перед их глазами развернулась
вся траектория Галлии, несколько заходившая, как они удостоверились, за
орбиту Юпитера. Путь, пройденный за каждый месяц, и соответственные
расстояния кометы от Солнца были выражены в цифрах. Все было ясно, точно,
и если Пальмирен Розет не допустил ошибки, если Галлия действительно
совершала полный оборот ровно за два года, она должна будет встретиться с
Землей в той же самой точке, ибо за это же время Земля с математической
точностью совершит два оборота. Но каковы будут последствия нового
столкновения? Об этом не хотелось даже и думать!
сомнения, его собеседники остерегались даже намекнуть ему об этом.
пролетит всего тридцать миллионов четыреста тысяч лье и умчится на
расстояние ста тридцати девяти миллионов лье от Солнца.
Корнев Павел
Круз Андрей
Каменистый Артем
Белов Вольф
Кервуд Оливер Дж.
Орловский Гай Юлий