Чтение 47–й страницы книги ~Ричард Длинные Руки

слово ?королей? звучит весомо, и ?древних?, мы почему-то чтим древность,
а когда эти слова в сочетании, да еще с прописных букв, так и вовсе
радостно тревожат душу... А теперь понятно, что обладание этим
талисманом, который всего лишь находит утерянные золотые монеты или
просто золото, могло какого-то энергичного мужичка возвысить, настолько,
что стал королем в каких-то деревнях.

Гугол дернул меня за рукав:

- Не стойте, ваша милость. Пойдемте дальше... И того ищите, ищите!
Повезет, так и на клад наткнемся. Тут часто войны прокатывались. Всяк
зарывал золотишко в землю. Кто-то вернулся и отрыл, но еще больше таких,
сами изволите разуметь... наверное, кто уже никогда не откопает и даже
не отроет.

Сигизмунд закусил губу. В глазах страх и надежда сшиблись с такой
силой, что летели искры и слышался звон мечей. Вообще-то так можно
находить только с помощью дьявола, но с другой стороны - на это золото
можно купить коня и меч, а с ними - искупить грех богоугодными делами...

Амулет мне приходилось нести в руке, а он явно черпал энергию в
человеческом теле. Когда меня внутри охватывал холод, я уже, поняв связь
причины и бедствия, готовился подхватить монету. Иногда их выбрасывало
целую горсть, Гугол ликовал, уверял, что это - клад а я начинал
доказывать, что клады обязательно в банке. Гугол спрашивал, что такое
банка, я объяснял, банкой у нас называют кувшины или горшки.

Возможно, - предположил он наконец, - амулет у вас, ваша милость, уж
простите за слово, слабенький... Из кувшинов поднять уже не в силах...

Я и сам дважды чувствовал шевеление внутри себя и холодок, который
вскоре исчезал, но на поверхность ничего не пробивалось.

- Ладно, - отрезал я, - не будем жадничать. Он посмотрел, как я
надеваю амулет на прежнее место, сказал обеспокоенно:

- И бледный вы какой-то, ваша милость, как червяк, что корни капусты
кушает...

- Замерз, - огрызнулся я. - К костру бы!

Гугол подумал, сказал с осторожностью:

- Амулет тоже чем-то питается. Либо маной колдунов, либо светом
звезд, либо вашим теплом, простите за грубое слово, ваша милость... Вот
вам и не совсем... жарко.

Я посмотрел на него с уважением. Приятно встретить человека, который
интуитивно понимает природу подзарядки. От батареек, аккумулятора или
колдунов - не суть важна, важен принцип.

Он с недоумением смотрел, как я снял амулет и положил его на камень
поближе к костру.

- Вы хотите... его нагреть?

- Природа тепла едина, - сказал я. - От расщепления жиров в моем
животе, от процесса сгорания или ядерного распада... По крайней мере -
попробуем!

Он покосился на меня с уважением.

- Что не так? - спросил я с подозрением.

- Все так, - ответил он испуганно. - Только чего вы такой умный? Вы
не совсем рыцарь, да? Или болеете чем?

Село, где для короля Арнольда разводили коней, показалось размерами с
небольшой городок. По крайней мере, таверну мы увидели сразу же.

Таверна как таверна: сама по себе вдвое выше остальных домов,
каменная, даже крыша не из соломы или теса, а из черепицы, да еще
выбросила в стороны крыла, попроще, похожие на обычные домики из
довольно толстых бревен.

Двор залит ярким солнечным светом, у колодца три бабы чешут языками,
в то время как один мальчишка старательно таскает воду. Окна уже закрыты
ставнями, готовятся к ночи, но в щели пробивается яркий свет масляных
светильников. Во дворе фыркают, чешутся и звучно хрустят овсом кони, а
из таверны доносятся голоса иногда веселые, иногда злые. Я прислушался,
драк не хотелось бы, а в таких местах почему-то без них ну никак, но, к
счастью, злые крики тут же сменялись раскатами грубого мужского смеха.

Судя по запахам жареного мяса, здесь кормятся все постояльцы. Спят
явно в двух пристройках, там темно и почти тихо.

Мы поднялись на крыльцо, я отметил, что построено оно совсем недавно,
в воздухе еще витает запах смолистой стружки. Перед дверью вытянул руку,
готовясь придержать, если та вдруг распахнется с такой силой, что
расшибет лоб, но за дверью никто не дрался, никто никого не вышвыривал.

Я потянул дверь, запахи жареного мяса, лука, терпкого вина и горелого
сахара ударили в нос раньше, чем мы переступили порог. В большом
помещении с низким потолком не больше десятка людей, столов шесть,
четыре из них не заняты, столы тяжелые, тоже добротные, как и лавки по
обе стороны столов. Надо быть великаном, чтобы схватить такую лавку и
размахивать ею в пьяной драке.

Вдоль стены в медных чашах горели масляные светильники, но жар и
запахи идут сразу от двух очагов: на одном закипает уха, на другом жарят
на огромном вертеле тушу кабана.

Гугол предупредил:

- Расплачиваюсь я.

- Почему ты? - вскинулся Сигизмунд. - Да как осмеешь...

- Тихо, тихо, - сказал я. - Золото, конечно, везде золото, но любому
непривычно зреть монеты столь древние... К тому же из десятка монет и
двух одинаковых не отыщешь.

В таверне нас встретили подозрительными взглядами. Хозяин не
пошевелился, вместо него подошел здоровенный мужик, руки как бревна.
Оглядел нас угрюмо, поинтересовался:

- Ну и чо?

Гугол показал ему золотую монету, сказал коротко:

- Если не хочешь, чтобы мы ушли в другое место, позови хозяина.

Мужик удалился, через некоторое время у нашего стола появился хмурый
хозяин. Гугол начал расспрашивать, чем кормят в этой паршивой дыре,
долго торговался, к негодованию Сигизмунда, наконец на стол нам начали
таскать еду, принесли вина. Гугол довольно потер ладони.

- Выглядит неплохо, - сообщил он хозяину. - Если и на вкус будет
таким же, то... гм... мы позволим тебе подыскать нам коней. Но только
хороших.

Хозяин смерил нас подозрительным взглядом. На богатеньких буратин
смахиваем мало, однако в жизни случается всякое, и он сказал осторожно:

- Я знаю у одного двух коней на продажу. Но трех?

- Ты уж постарайся, - бросил намекающе Гугол. - В обиде не будешь.

Хозяин пошевелил складками на лбу, сообщил:

- Попробую уговорить Дыротряса. У него хороший конь, но зачем ему? С
тех пор, как потерял ногу...

- Такому верховой конь ни к чему, - подхватил Гугол, - но деньги в
хозяйстве нужнее, ты прав.

Обед удался, ведь приправа у нас самая лучшая - голод, вдобавок мы
осушили большой кувшин вина, едва-едва добрались до отведенной нам
комнаты, уснули без задних ног, а утром, хорошо позавтракав, выехали со
двора уже верхом. Кони, правда, настоящие крестьянские лошадки, но
все-таки не пешком.

Уже на улице Сигизмунд проворчал:

- А чего не спросил про оружие? Хоть что-то бы.

- Это было бы чересчур, - сказал Гугол наставительно. -
Подозрительно. А вот дальше городок Утятинск... Вполне нормально, что
трое всадников покупают оружие. Заодно и коней можем поменять с доплатой
Я не знаю, что за кляч нам предложат, но все равно в Утятинске выбор
будет побогаче... Сэр Ричард, вы не передадите мне повод вашего коня?

Я насторожился:

- Зачем?

- Чтоб и вторая рука была свободная, - пояснил Гугол. - Одной рукой,
значит, держите амулет... другой ловите монетки.

Сигизмунд вскипел:

- А ты мерзавец! Ты будешь ехать верхом, когда мой господин будет
идти пешим? Да я сейчас же сверну тебе шею.

Гугол в мгновение ока соскочил на землю, конь с облегчением вздохнул
и попробовал остановиться, но Гугол дернул с такой силой, что чуть не
оторвал ему голову.

- Я тоже иду, иду!

Сигизмунд прыгнул наземь, без доспехов он двигался с легкостью
кузнечика. Я фыркнул, не могут без этой табели о рангах, снял амулет. В
ладони стало тепло, словно я держал нечто живое, мирно спящее,
свернувшееся калачиком.

Мы прошли не больше сотни шагов, как под ногами забурлил фонтанчик. Я
остановился, в воздухе блеснуло, я сделал хватательное движение, будто
ловил бабочку. Ладонь поймала холодную тяжесть. Монета оказалась
четырехугольная, со стертым рисунком. Росмотрел только четыре углубления
на лицевой стороне. Гугол выхватил, глаза полезли на лоб, завопил:

- Так это же... это же монета времен императора Безоголового! Я
думал, враки!.. Говорили, что тогда монеты еще не умели чеканить!

Я сказал брезгливо:

- Золото чеканить не умели, а железо ковать могли?

Он удивился:

- Конечно!.. Железо ведь перековывали из старых вещей Древних Людей.
А золото учились добывать из шахт сами.

- Железо, - спросил я, - было раньше? Что за старые вещи?

Он пожал плечами.

- Никто не знает. Те люди не то погибли, не то ушли в глубокие
пещеры. Говорят, были какие-то катастрофы, потопы, огненные бури. А до
самой большой катастрофы люди были очень могущественными. Но это, может
быть, и легенды... Вы, ваша светлость, помовайте этим амулетом над
путем-дорогой, помовайте! Вот так, из стороны в сторону... Ого!