на лестницу и начал подниматься по истертым ступеням. Было слышно, как где-то
наверху он загромыхал железом, и воздух в подземелье пришел в движение -
потянуло сыростью, помойкой, гниющими отбросами. Таким знакомым запахом Парижа.
Мадлена, из соображений деликатности, пристроилась в конце. В душе она ругала
себя - вот ведь дура, нет бы надеть штаны.
выход из люка находился возле сточной канавы. А сильный, словно из ведра, дождь
поднял уровень помоев на невиданную высоту.
Мадлена приподняла подол, горестно вздохнула. Буров вспомнил, что нынче ничего
не ел. А ведь залог хорошего настроения - регулярное питание. Голодный бабр
страшнее пистолета.
отворачивая лицо от плотных, разящих наповал струи, вышла через готическую арку
с грязного кишкообразного двора. Фонарь ее мигнул, задымился и погас. Фонари на
улице тоже не горели. Однако Лаура шла уверенно, бодро, ботфорты ее с завидным
оптимизмом шлепали по пузырящимся лужам. Неожиданно она остановилась,
вгляделась в оскалившийся окнами фасад, и в голосе ее послышалась
беспомощность:
конспиративная квартира была провалена, о чем свидетельствовал условный,
понятный только Лауре знак. Еще слава тебе, господи, что предупредили.
Анри глянул на Мадлену, жалкую, замерзшую, здорово напоминающую уличную кошку,
шмыгнул носом и взял инициативу в свои руки. - Так, ничего особенного. Но
накормят и напоят. Двинули?
времени с не менее дешевыми девками. Однако едва зазвенело золото, как нашлись
и здесь приличные паштеты, доброе вино, горячая вода и персиковое мыло. Одежда
важных постояльцев была высушена и выглажена, обувь смазана гусиным жиром и
заполнена каленой галькой. Их усадили на лучшие места и потчевали со всем
отменнейшим радушием, какое только возможно купить за деньги. Однако несмотря
на тепло, уют и изыски гастрономии, настроение у всех было не очень.
Чувствовалась усталость.
десерта, зевнула и с вызывающей многозначительностью взглянула на Бурова. -
Надеюсь, князь, вы тоже недолго.
волос, укутывающих ее плечи, словно пелерина.
замялся, глянул на Мадлену, виновато улыбнулся Бурову. - Помните графа де Аруэ?
Шерстяного короля? Так вот, он предложил мне ехать в Америку, к нему на ферму.
Управляющим. Документы достал. Теперь мы законные супруги. - Он снова глянул на
Мадлену, подмигнул ей: - Со странной, правда, фамилией - Кольт. Чисто
американской. Корабль уходит из Гавра через пять дней. А надо еще собраться,
вникнуть в азы дела, проследить за погрузкой племенных производителей. В общем,
князь, давайте прощаться. - Шевалье поднялся, прерывисто вздохнул, на его глаза
навернулись слезы. - Наверное, больше не увидимся. И у меня к вам просьба,
князь. Могу ли я оставить у себя барабанный пистолет вашей конструкции? Пусть
он хранится, как реликвия, в семействе Кольтов, напоминает внукам и сыновьям о
русском князе Бурове. О вас...
проницательно, аки библейский змей. - Он о себе еще напомнит. - Встал, крепко
обнялся с шевалье, с Мадленой, поцеловал ей руку: - Спасибо, учительница первая
моя...
мыслями, и направился к Лауре.
который уж раз поразился совершенству ее форм, снежной белизне атласной кожи.
Буров снял халат, пристроился рядом и много говорить не стал, принялся
действовать. Вот уж задал-то жару, потешил плоть, поимел и так, и эдак, и
вдоль, и поперек. Доставил массу ощущений. И был совершенно прав - с женщиной в
постели общение лучше начинать не на вербальном уровне, а на гормональном.
Понимание гарантировано. Наконец вулкан временно иссяк, смолкли сладострастные
стоны, движения замедлились. Проказник Эрот взял тайм-аут.
похлопала Бурова по бедру. - Ты меня, право, изумляешь. Чем дальше, тем лучше.
чтоб его больше не хлопали, как племенного бугая. - Может быть, ты в награду
мне дашь противоядие?
Интересно, стопроцентная сука или еще на что-то можно надеяться?
любовь и одним рывком уселась на постели. - Надеюсь, ты еще побудешь со мной
завтра? Может быть, придется пострелять. А может, побегать. Без крепкой мужской
руки мне никак.
преданность. - Только нельзя ли поподробнее. А то все тайны, туман, недомолвки,
неясности. Темно, как при солнечном затмении...
выразило внутреннюю напряженность. - Ладно... Завтра, в день солнечного затмения,
в полдень на Кладбище Невинных соберутся Бессмертные - Альберт Великий, Раймунд
Луллий, кое-кто из розенкрейцеров, Никола Фламель. Все те, кто обладает
эликсиром бессмертия. Встречаются они у подножия статуи Смерти [В средние века
отношение к смерти было более чем прозаическое. На Кладбище Невинных черепа и
кости были навалены в гробах, которые стояли в особых галереях и
предназначались для всеобщего обозрения, являя собой пример тотального
равенства. В галереях Пляска Смерти представляла себя во всех образах и позах.
Обезьянья фигура ухмыляющейся Безносой увлекала за собой и Папу, и короля, и
простолюдина, и шута. В общем, мементо мори. Апофеозом вернисажа была огромная
статуя Смерти, созданная в XV веке.], в древности на этом месте было святилище
друидов...
роскошной ягодице. - Бессмертные? Альберт Великий? Никола Фламель? Дорогая,
может, тебе поспать?
постели, босая, в чем мама родила, сделала круг по комнате и, несколько
утихомирившись, присела у Бурова в ногах. - Мы ведь вскрыли могилу Фламеля [Н.
Фламель был похоронен 22 марта 1418 года в часовне Сен-Клеман, что в приходе
Сен-Жак-ла-Бушри. Могила не сохранилась, потому что часовню в 1797 году
разрушили.]. Так вот, вместо черепа и костей мы нашли истлевшую дубовую чурку.
Что, весело тебе? Давай, давай, смейся. Может быть, ты развеселишься еще
больше, когда узнаешь, что мы нашли и могилу жены Фламеля, Пернеллы, которая
была в курсе всех его дел. Недурная такая засыпка, с большим памятником в виде
пирамиды [Жена Фламеля Пернелла умерла 11 ноября 1397 года и была похоронена на
Кладбище Невинных.]. Только вот опять все та же история - никаких бренных
останков, лишь изъеденный временем дуб. Вот и получается, что ни Фламель, ни
его дражайшая половина умирать и не собирались. Как, наверное, и все те, кто
обладает секретом бессмертия. Так что завтра они соберутся на месте древнего
святилища, и у одного из них будет Ключ к тайне философского Камня, называемый
Ребром Дракона. Вот это-то "ребро" нам и придется добыть.
сумки коробочку, а из коробочки камушек на цепочке. Улыбнулся, взял свечу да и
устроил цветомузыку по полной программе - с вращением огней, радужными
сполохами, каббалистическими знаками и иудейской символикой. Потом убрал в
коробочку кусочек гранита, аккуратненький такой, приготовленный заранее,
положил футляр в кармашек сумки и повернулся к Лауре, притихшей, задумавшейся о
чем-то и бледной, как привидение. - Ты, наверное, замерзла, дорогая? Пойдем-ка
в постель.
разудалого массовика вот с таким затейником...
ее сделался осмысленным, а в голосе послышалась решительность. - Ну и отлично.
Завтра же и тронемся.
нежно, но напористо потянул в постель. - А сейчас баиньки, баиньки...
крепко, по-мужски, взяла за плечо. - Поехали со мной. В Италию. В Неаполь. К
моему дяде, князю Раймондо.
уж и стерва?
упругое бедро - на лакомую, восхитительную на ощупь ягодицу. - В Неаполь, по
делу? К дяде?
шею, зашептала в ухо: - Его еще называют Итальянский дьявол [Речь идет о князе
Раймондо Партенопе ди Сансеверо, личности таинственной, неоднозначной и до
конца не понятой потомками и историками. Весьма влиятельный вельможа и
блестящий аристократ, он посвятил свою жизнь не дворцовым интригам, а изучению
магии, алхимии, философии и медицины. И достиг немалого. Достоверно известно,
что он успешно лечил рак, изобрел химический состав обработки шелка, совершил
решающий прорыв в производстве фарфора, а главное - постиг секрет превращения
мрамора в пластичный и прозрачный материал. Так, статуя Христа в семейном
склепе князя поражает воображение и кажется не высеченной из глыбы мрамора, а
Шилова Юлия
Эриксон Стивен
Посняков Андрей
Белогорский Евгений
Шилова Юлия
Плотников Александр