Чтение 47–й страницы книги ~Заклинание для Хамелиона~

Бинк и Фанчен поспешно подплыли ближе к Злому Волшебнику. У Бинка
было отчетливое ощущение, что если бы даже Трент не обладал магией, они
все равно были бы в его власти. Он был слишком уверен в себе, слишком
опытен в своей тактике, он знал, как управлять людьми.

Тело морского чудовища изогнулось. Его голова с выставленными вперед
зубами опустилась вниз. Слюна брызгала неприятными фонтанчиками. Фанчен
истерически взвизгнула. Бинк ощутил мгновенный, всепоглощающий ужас. Это
ощущение становилось для него все более привычным: он просто не был
героем.

Но в тот момент, когда жуткие челюсти уже смыкались вокруг них,
морской змей исчез. На его месте хлопало крыльями ярко раскрашенное
безобидное насекомое. Трент аккуратно поймал его и одной рукой посадил на
свои волосы, где оно и осталось, изредка вздрагивая.

- Цветной жук, - пояснил Трент. - Они не очень хорошо летают и
ненавидят воду. Этот останется со мной, пока мы не выйдем на сушу.

Все трое поплыли к берегу. Это заняло много времени, так как море
оставалось неспокойным, а они очень устали. Очевидно, хищники меньших
размеров не вторгались на территорию, где охотился и жил морской змей.
Отношение понятное - но, вероятно, целые орды агрессивных чудовищ
помельче, а может и покрупней заявятся на эту территорию через несколько
часов, если морской змей, хозяин территории, не вернется. Как заметил
Трент, в природе всегда сохраняется равновесие.

Фосфоресценция стала сильнее на мелководье. Часть его составляло
свечение рыб, меняющих свой цвет, чтобы общаться с сородичами, остальное
исходило от самой воды. Волны бледно-зеленые, желтые, оранжевые - магия,
конечно, но зачем, для какой цели? Куда бы Бинк ни пошел, он видел так
много такого, чего не понимал. На дне лежали раковины, некоторые из них
светились по краям, некоторые мерцали целиком. Некоторые исчезали, когда
он проплывал над ними, или становились невидимыми, или просто приглушали
свое свечение. Как бы там ни было, они были волшебными, и это было ему
знакомо. Бинк осознал, что счастлив снова оказаться среди знакомых
опасностей Ксанта.

Наступил рассвет, когда они достигли пляжа. За облаками над джунглями
разгоралось солнце и, наконец, прорвалось, разбрызгивая лучи света по
воде. Это была картина удивительной красоты, повторял про себя Бинк,
потому что тело его онемело от усталости, а мозг мог думать лишь о пытке
передвижения конечностей, снова и снова, дальше и дальше.

Наконец он растянулся на песке. Фанчен рухнула рядом с ним.

- Отдыхать еще рано, - сказала она. - Нам нужно найти укрытие, пока
не появились другие чудовища с пляжа или с джунглей...

Трент оставался стоять по колено в прибое, меч свисал с красивого
тела. Он явно устал меньше других.

- Возвращайся, друг, - произнес он, бросая что-то в море.

Появился морской змей. Его изгибающееся тело производило гораздо
более сильное впечатление на мелководье. Тренту пришлось кинуться от него
прочь, иначе он оказался бы раздавленным гигантскими кольцами.

Но чудовище больше не обращало на него внимания. Оно было крайне
обескуражено. Испустив единственный рев ярости, раздражения или просто
удивления, оно ринулось в более просторные для него глубины.

Трент вышел из воды.

- Совсем не смешно оказаться цветным жуком, когда ты привык быть
королем моря, - сказал он. - Надеюсь, у него не произойдет нервного
расстройства.

Он не смеялся. Несколько странно, подумал Бинк, если человеку
нравятся чудовища. Трент был красив, эрудирован, обладал хорошими
манерами, силой, мастерством, мужеством, но его привязанность к чудовищам
была сильнее, чем к людям. Если об этом забыть, может произойти
катастрофа.

Странно, что Хамфри, Добрый Волшебник, был уродливым маленьким гномом
в уединенном замке, эгоистично использующим свою магию для собственного
обогащения. Трент являлся воплощением героизма. Волшебница Ирис казалась
красивой и соблазнительной, но фактически была весьма невзрачна.

Хорошие качества Хамфри проявлялись в его поступках, когда
по-настоящему узнаешь его. Но Трент до сих пор казался положительным и по
внешности, и по поступкам, по крайней мере, на уровне простого общения.
Если бы Бинк встретил его впервые в пещере дракона и не знал бы о злой
натуре этого человека, он никогда бы о ней не догадался.

Сейчас Трент шел через пляж, на вид почти не уставший. Косые
солнечные лучи касались его волос, делая их ярко-желтыми. В этот момент он
выглядел как бог, настолько все в нем было совершенным. Снова Бинк испытал
усталое смятение, пытаясь примирить внешность Трента и его недавние
действия с тем, что он знал о настоящей натуре этого человека, и снова
находя это невозможным. Некоторые вещи приходится просто принимать на
веру.

- Мне нужно отдохнуть, поспать, - пробормотал Бинк. - Сейчас я не
могу отличить зло от добра.

Фанчен взглянула в сторону Трента.

- Я понимаю, о чем ты, - произнесла она, покачивая головой так, что
ее крысиные косички подпрыгивали мокрыми завитками. - Зло предпочитает не
выставлять себя на показ, и во всех нас есть какая-то частичка зла,
стремящаяся проявить себя. Мы должны с ним бороться, каким бы
соблазнительным оно ни казалось.

Подошел Трент.

- Ну, кажется, мы добились кое-какого успеха, - радостно произнес он.
- Хорошо снова оказаться в Ксанте, хоть и благодаря капризу удачи. Ирония
только в том, что вы столь активно боровшиеся против меня, способствовали
мне.

- Ирония, да, - помрачнела еще больше Фанчен.

- Кажется, это берег центральной части дикой местности, на севере
граничащей с Провалом. Контуры земли вполне определенные. Это означает,
что мы еще не ушли от опасности.

- Бинк изгнанник, ты преступник, я уродина, - пробормотала Фанчен. -
Безопасности для нас не предвидится.

- Тем не менее, я верю, что будет оправданным, если мы продлим наше
перемирие до тех пор, пока не выйдем из дикой местности, - предложил
Волшебник.

Неужели Волшебник знает что-то такое, чего не знает Бинк? Бинк не
владел магией, поэтому становился добычей для всех опасных заклинаний или
хищников джунглей. Фанчен, казалось, тоже не обладала ярко выраженной
магией. Странно, она утверждала, что ее уход из Ксанта был добровольным, а
не вынужденным, хотя, если бы она не обладала магией, ее тоже изгнали бы.
Во всяком случае, у нее были бы схожие проблемы. Но Трент со своим мечом и
магией мог не бояться дикой местности.

Фанчен разделяла его сомнения.

- Пока ты с нами, мы в постоянной опасности оказаться
трансформированными в жаб. Не вижу, чем хуже дикая местность.

Трент развел руками.

- Я понял, что вы мне не доверяете, и, вероятно, у вас есть для этого
причина. Я считаю, что ваша и моя безопасность будет намного больше, если
мы будем и дальше сотрудничать, но я не стану навязывать вам свою
компанию.

Он зашагал по пляжу на юг.

- Он что-то знает, - сказал Бинк. - Он, должно быть, оставил нас
погибать. Чтобы избавиться от нас, не нарушая своего слова.

- Почему он должен заботиться о том, чтобы сдержать слово? - спросила
Фанчен. - Это значит, что он - человек чести.

Бинк не ответил. Он забрался в тень ближайшего дерева и растянулся на
утренней росе. Часть последней ночи он провел без сознания, но это было не
то же самое, что сон, и он нуждался в настоящем отдыхе.

Когда он проснулся, было уже за полдень, и он не мог пошевелиться.
Никакой боли не было, только слабая щекотка, но Бинк не мог поднять ни
головы, ни рук. Все было прикреплено к земле мириадами нитей, как если бы
у лужайки...

О, нет. Оглушенный усталостью, он стал настолько безрассуден, что
улегся на постель из плотоядной травы! Острые корешки вросли в его тело,
проникнув в него так медленно и неслышно, что не потревожили его сон, и
теперь Бинк был пойман. Однажды он наткнулся на лужайку такой травы
поблизости от Северной Деревни, на ней валялся скелет животного. Он еще
удивлялся, как может какое-либо животное быть настолько глупым, чтобы
оказаться пойманным такой травой.

Теперь он знал.

Он все еще дышал, следовательно мог кричать. Бинк так и поступил со
значительным старанием: - Помогите!

Ответа не было.

- Фанчен! Я привязан! - кричал он. - Меня ест трава! - Правда,
последнее было преувеличением, он пока еще только был прикреплен к земле
без всякого для себя ущерба. Но трава продолжала врастать в него и скоро
начнет питаться им, вытягивая из его плоти жизненные протеины.

Ответа все не было. Он понял, что она не может помочь ему. Вероятно,
на нее что-то наложило сонное заклинание. Теперь стало очевидно, что даже
на пляже существует множество смертельных опасностей. Она, должно быть,
пала жертвой чего-то другого. Она могла быть уже мертва.

- Помогите! Кто-нибудь! - завопил он еще пуще.

Это было еще одной ошибкой. Все вокруг него на пляже и в лесу пришло
в движение. Он заявил о своей беспомощности и теперь к нему приближались
желающие воспользоваться ею. Если бы он боролся с травой сохраняя
молчание, он, быть может, со временем и справился с ней. К счастью, он
проснулся раньше, чем она была готова убить его. Может быть, он попытался
перевернуться на бок, и его тело оказало более сильное сопротивление
успокаивающему заклинанию травы. Если бы он боролся и потерпел неудачу,