всякий случай подстраховался. Вот это -- для тебя. -- Я взял ранец с колен и
положил на стоя между нами.
белом фоне.
наклейку с крестом. Под ней алел символ радиоактивной опасности. А под ним
-- надпись:
боевой взвод, и больше она от меня не зависит, хотя, сказать по правде,
кнопка выглядит соблазнительно. Видите ли, у профессора Койпу есть другая
кнопка, и он сейчас внимательно наблюдает за нами. Постарайтесь об этом не
забывать.
чем мы закроем эту тему. Профессор Койпу, пора.
убедил, что другого выхода нет. Необходимо остановить Слэйки во что бы то ни
стало. Как только Анжелина, близнецы, Сивилла и Беркк исчезли, я улыбнулся с
облегчением. Они снова на главной базе, я опасность им не грозит. Я помахал
рукой.
ты была рядом, у меня бы не хватило смелости, а теперь хватит. Я уверен, все
выйдет, как задумано, но, если я все-таки не вернусь, помни, что я всегда
любил тебя.
любви и вспомнить о дикой ненависти. Ты -- подлое чудовище, многоглавая
гидра, наконец-то ты в моих руках! Слэйки, на этот раз тебе не сбежать, мы
остались один на один, и для тебя все кончено!
иначе я выйду из себя, стукну по кнопке и успокою тебя раз и навсегда.
которых отказываются. Ведь я предлагаю тебе бессмертие. Ну что скажешь?
давно зарекомендовал себя пройдохой, каких поискать, и я не верил ни единому
его слову.
убедить. Может, я и соглашусь подумать.
Тебе уже известно, это мое поприще. Но ты не знаешь, насколько далеко я
продвинулся в этой области знаний, как широко раздвинул горизонты науки.
Сначала была теория. Я математически исследовал трансурановые элементы. И
обнаружил любопытное явление: чем выше атомное число, тем выше степень
замедления энтропии. Хоть и очень слабо выраженная, закономерность
проявлялась в каждом случае. И мне удалось вывести уравнения, которые
показали, что у элемента номер сто девятнадцать обратная энтропия будет
максимальной. И я не ошибся. Когда циклотрон произвел первую крупицу
уннильдекновия, я ее почувствовал! И чем больше масса, тем ярче выражен
эффект. -- Слэйки поднялся на ноги. -- Идем, я тебе покажу.
глаза я уловил движение в одном из белых строений и понял, что остальные
Слэйки рядом. Наблюдают. Все ближе и ближе шар, и вот мы останавливаемся
перед ним, и черная выпуклость затмевает собой небосвод.
недолгих колебаний я дотронулся до матовой черной поверхности. Неописуемое,
но восхитительное ощущение. Из тех, которые хочется запомнить на всю жизнь.
отрывал от сферы руки. Впереди -- беломраморная лестница в несколько
ступенек. Слэйки нажал кнопку на ее боку, и над нами отошла кверху большая
квадратная дверца люка. Мы поднялись по ступенькам и вошли.
невыразимое ощущение было еще невыразимей. Слэйки указал на ряд черных ячеек
в центре шара, они напоминали гробы. Мы приблизились к ним и заглянули в
крайний "гроб", в нем лежал довольно поджарый Слэйки, глаза были закрыты,
грудь едва заметно поднималась и опускалась, и на ней лежала правая рука. Я
узнал его. Однорукий. Впрочем...
отдыхаю и набираюсь сил. Если я ранен, мое тело восстанавливается. И здесь,
в окружении энтропии, повернутой вспять уннильдекновием, я молодею. Другие
стареют, слабеют, впадают в маразм, а я с каждым днем все моложе, энергичнее
и сообразительнее. И чем больше уннильдекновия в этой сфере, тем быстрее
идет обратная энтропия. Теперь ты понимаешь, что я тебе предлагаю? Вечность.
Переходи на мою сторону, Джим, и обретешь бессмертие. Одна из этих
энтропийных ячеек будет твоей.
кого хватит хладнокровия сказать "нет", когда ему поднесут бессмертие на
блюде?
мне хочется. Гораздо чаще -- как велит долг. Если бы я встал под знамена
Слэйки, я бы уподобился этому негодяю и сам себя перестал уважать.
Анжелине, которая дожидалась меня на главной базе Специального Корпуса, и
собрал волю в кулак. Ценой невероятных усилий повернулся и медленно двинулся
к выходу.
А может, я бы согласился, будь рядом Анжелина? Но тогда надо будет
договариваться и насчет мальчиков. Да и профессору Койпу мысль о вечной
молодости наверняка придется по вкусу. И нашему мудрому боссу Инскиппу.
Слэйки глазом не успеет моргнуть, как в его шарик набьется целая толпа
народу.
времени я простоял у выхода. Не было сил шагнуть на верхнюю ступеньку. Чудом
удалось наклониться вперед, потерять равновесие. Я упал, машинально
сгруппировался и кувырком скатился на траву. И долго лежал, не шевелясь.
Наконец вздохнул и встал. Наверху, в темном проеме, стоял Слэйки.
такого заманчивого предложения.
рядком и поговорим ладком.
дальше от искушения бессмертием.
отвергаю ваше предложение. Большое спасибо, но нет, спасибо.
легли костьми из-за вашей навязчивой идеи, из-за вашего патологического
желания сохранить свою жалкую, бесполезную жизнь. Будь моя воля, я бы сейчас
же, не сходя с этого места, покончил с нею. Со всеми ее отвратительными
проявлениями. Вы даже не представляете, как мне хочется взорвать эту бомбу,
но я слишком высоко ценю свою жизнь. Мне надо совершить еще уйму добрых дел,
и я намерен жить долго и счастливо и по возможности не стареть. А теперь к
делу. -- Я склонился над бомбой и грозно наставил палец на Слэйки. -- Вот
наши условия. Вы больше никогда не будете добывать графит. Шахтеры вернутся
к прежней, привычной жизни. Беркки воссоединятся. Женщины не будут гнуть
спину над столами. Они отмоются от угольной пыли и возвратятся к своим
мужьям и возлюбленным. Ваша лавочка закрывается. Имущество "Слэйки и Слэйки"
идет с молотка.
валгалле -- никаких пьянок и оргии. Не спорьте, профессор, у вас нет выбора.
Вы прекратите религиозные аферы на всех планетах, и все ваши ипостаси
соберутся здесь. И останетесь тут на веки вечные.
что кто-нибудь из вас не останется на воле и не попробует начать сызнова
весь этот кошмар? Бомба -- гарантия, что вы на это не осмелитесь. А мы не
осмелимся ее взорвать, подозревая, что один из вас гуляет на свободе. Это
парадокс, проблема без решения, начало без конца, как ваша обращенная вспять
энтропия. Так что посидите здесь и подумайте.
с одного конвейера. Это наше первое, последнее и единственное предложение. Я
устало поднялся и потянулся.
день.
Максимов Альберт
Андреев Николай
Жюль Верн
Акунин Борис
Емилина Ника
Шилова Юлия