теорию Нингобля о том, что Пожиратели продают только хлам.
радуги, подвешенных к потолку на сверкающих цепях, которые шли через блоки
к усеянным драгоценными камнями рукояткам, расположенным на стене.
или светлошерстный паук величиной с невысокого человека, время от времени
шевелящий суставчатой ногой с клешней на конце или слегка разевающий
клыкастые жвалы и пристально глядящий на Фафхрда восемью внимательными
глазками, блестящим, как два ряда самоцветов.
паутинке, и тут же удивился, что это может значить.
стоит ли, прежде чем двигаться дальше, перебить этих очень дорогих на вид
пауков, с которыми могла бы охотиться какая-нибудь царица джунглей - еще
одно очко не в пользу теории Нингобля! - но тут услышал в дальнем конце
лавки тихий плеск. Это напомнило ему, что Мышелов любит принимать ванны -
долгие роскошные ванны, причем в горячей мыльной воде с благовонными
маслами, - этакий маленький сибарит! И Фафхрд поспешил в ту сторону, то и
дело оглядываясь через плечо на клетки.
пауком внутри, когда заметил книгу, заложенную изогнутой зрительной
трубкой - в точности так же, как Мышелов любил закладывать книги кинжалом.
были пусты. Затем он приставил глаз, прикрытый неощутимой паутинкой, к
зрительной трубе. Увиденная им картина представляла собой дымную и
красноватую бездну вселенского ада, где черными сороконожками сновали
дьяволы, скованные цепями люди с тоской устремляли взгляды наверх, а
преданные проклятию корчились в объятиях черных змей, у которых сверкали
глаза, с зубов капал яд, а из ноздрей вырывалось пламя.
бульканье пузырьков, поднимающихся на поверхность воды. Взглянув в
полутемный конец лавки, он увидел жемчужно мерцающую черную стену и
углубляющийся в нее черный скелет с большими алмазами вместо глаз.
Впрочем, одна рука этого дорогостоящего живого костяка - еще раз теория
Нингобля оказалась ложной! - еще торчала из стены, и была она не костью
серебряного, белого, коричневатого или красноватого цвета, а рукою из
плоти, покрытой самой настоящей кожей.
быстротой, с какой не передвигался еще ни разу в жизни, и успел схватиться
за кисть, пока та не исчезла. И тут он понял, что держит руку приятеля,
потому что сразу узнал хватку Мышелова, несмотря на всю ее слабость.
Северянин стал тащить Мышелова к себе, но того словно затягивало в черный
зыбучий песок. Фафхрд положил Серый Прутик на пол, схватился за кисть
друга обеими руками, покрепче уперся в шероховатые плиты и дернул изо всех
сил.
мгновенно преобразился в Серого Мышелова с отсутствующим взглядом,
который, даже не посмотрев на своего приятеля и спасителя, нетвердой
походкой доплелся до черного гроба и нырнул в него вверх тормашками.
быстрые шаги и к некоторому удивлению Фафхрда в лавку вбежала высокая
статуя из вороненого железа. Захватить с собой пьедестал она, по-видимому,
не сочла нужным, но зато не позабыла о двуручном мече, которым принялась
яростно размахивать, бросая, словно черные стрелы, пытливые взгляды в
каждый темный закоулок.
на лежащем на полу Сером Прутике. Увидев меч, статуя явно удивилась,
злобно скривила железные губы и сузила глаза. Бросая по сторонам
пронизывающие взгляды, она принялась резкими зигзагами двигаться по лавке,
взмахивая блестящим черным мечом, будто косой.
на статую, вяло помахал ей рукой и с глуповатой хитрецой в голосе тихонько
воскликнул:
презрительно и вместе с тем удивленно.
полез в свой кошель.
сносный. Я беру девицу в красном бархате. - Достав из кошеля монету, он
поднес ее к самым глазам, потом швырнул в сторону статуи. - Вот тебе за
нее грошик. И девятиколенную зрительную трубу. Вот еще грош. - Он бросил
монету. - И вот тебе еще грош за "Основы экзотических знаний" Грона! Да, и
еще один - за ужин, было очень вкусно. Ага, чуть не забыл: вот еще грош -
за хорошую постель!
улыбаясь, снова грохнулся в гроб. Было слышно, как под ним зашуршал черный
стеганый атлас.
бессмысленно ломать голову над дурацким поведением друга и будет гораздо
полезнее воспользоваться этой заминкой и подобрать с пола Серый Прутик. Он
молниеносно нагнулся, но черная статуя, если даже и потеряла на миг
бдительность, то теперь была снова настороже. Едва Фафхрд прикоснулся к
мечу, как она повернулась, наступила на клинок, который звякнул у нее под
ногой, и издала хриплое металлическое восклицание.
черная статуя не следила за Северянином взглядом, когда тот, схватив
клинок, отскочил в сторону. Вместо этого она отложила свой внушительный
меч, схватила длинную и узкую серебряную трубу и поднесла ее к губам.
подкрепление. Занеся меч и напружинив все мускулы для сильнейшего косого
удара, он бросился на статую.
прямо в лицо Фафхрду беззвучно вылетело большое облако какого-то белого
порошка, который мгновенно заволок все вокруг, словно густейший туман с
реки Хлал.
рассеялся: белый порошок неестественно быстро опал на пол. Фафхрд снова
все видел и мог возобновить атаку, но теперь, похоже, статуя тоже его
увидела, поскольку взглянула прямо на него, опять издала металлический
возглас и принялась вращать мечом над головой, взвинчивая себя для атаки.
который, очевидно, был на нем повсюду за исключением глаз, несомненно
защищенных паутинкой Шильбы.
сам нанес удар, который в свою очередь был отбит. Схватка наконец
превратилась в обычный шумный и грозный поединок на мечах, с тем лишь
отличием, что после каждого удара на Сером Прутике оставалась зазубрина,
тогда как несколько более длинному клинку статуи ничего не делалось. Кроме
того, когда Фафхрду с помощью выпада удавалось пробить защиту противника -
боковыми ударами его было практически не достать, - тот с невероятной
быстротой и прозорливостью уклонялся в сторону.
жестокий, безнадежный и, главное, изнурительный поединок из всех, в
которых он участвовал, поэтому он почувствовал обиду и раздражение, когда
Мышелов снова уселся, пошатываясь, в своем гробу, облокотился о стенку,
обитую черным атласом, положил подбородок на кулак и принялся посылать
сражающимся улыбки от уха до уха, время от времени разражаясь диким
хохотом и выкрикивая всякую возмутительную чушь, вроде: "А ты его
секретным выпадом с двумя с половиной оборотами, Фафхрд!", или: "Прыгай в
печь! Это будет шедевр тактики!", или, уже обращаясь к статуе: "Не забудь
подмести у него под ногами, мошенник!"
опрокинула столик с остатками трапезы Мышелова - очевидно, затылком она не
видела, - и черные объедки, белые черепки и осколки хрусталя рассыпались
по полу.
воскликнул:
лишь дружески похлопал демоническую фигуру по плечу и заметил:
передышки, пока противники, тяжело дыша, мутными глазами смотрели друг на
друга, Мышелов кокетливо помахал рукой ближайшему пауку, повторил свое
бессмысленное "Улю-лю!", после чего проговорил:
голову, Фафхрд с горечью подумал: "Вот и пытайся спасти таких бессердечных
недоумков, которые лишь улюлюкают, видя свою бабушку в объятиях медведя.
Паутинка Шильбы выставила Мышелова в его истинном идиотском виде".
атласных сновидений, но, увидев, что происходит, был очарован этой
невероятно комичной сценой.
шапочке, который, пританцовывая в своих красных туфлях с загнутыми носами,
пытался ударить метлой Фафхрда, выглядевшего так, словно он только что
вылез из бочки с мукой. Не припорошена ею была лишь узкая полоса на лице,
которая маской лежала у Северянина на глазах.
Русанов Владислав
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Курылев Олег