В темноте появились две громадные фигуры и навалились на метаморфа.
Изумленный, застигнутый врасплох, И-Уулисаан вскрикнул.
и свирепый, лохматый скандар Залзан Кавол. Вроон Делиамбр находился на
безопасном удалении; его щупальца извивались самым причудливым образом.
это и есть произвол.
он был всего лишь беспомощной куклой. Его охватила паника, и он
почувствовал, что ему уже не удается сохранить свое прежнее обличье. Но он
ничего не мог сделать, чтобы восстановить форму, хотя утрата самоконтроля
вела к тому, что он появится в своем истинном виде. Пока они держали его,
он вертелся и извивался, стремительно проходя целый ряд видоизменений,
превращаясь то в одно, то в другое существо, то ощетиниваясь шипами и
колючками, то становясь длинной змеей. Контакт с Фараатаа забрал у него
столько энергии, что он не мог ничего поделать, не мог даже вызвать
какую-нибудь защитную реакцию вроде электрошока, и кричал и рычал в
отчаянии, пока вроон не поднес к его лбу щупальце и не оглушил мысленным
ударом. И-Уулисаан обмяк и остался лежать в полубессознательном состоянии.
в присутствии Лорда Валентина.
королевского каравана Валентин увидел, что окружающий пейзаж резко
меняется с каждым часом: однообразие Гихорны сменилось таинственным
буйством дождевого леса Пьюрифайна. Позади осталось неряшливое побережье с
его дюнами и песчаными наносами, редкими пучками зубчатой травы и чахлыми
деревцами с вяловатыми желтыми листьями. Теперь песка в почве было все
меньше, она становилась все плодородней, темней, была, очевидно, способна
поддерживать пышную растительность; в воздухе больше не ощущалось пряного
морского запаха, но теперь в нем появился сладковатый, мускусный аромат
джунглей. Но Валентин понимал, что и это - лишь переходная местность.
Настоящие джунгли были еще впереди, за Стейшем, царство туманов и
неизвестности, густой темной зелени, окутанных дымкой гор и холмов:
королевство метаморфов.
оказался флотер Валентина, а остальные два появились через несколько
минут. Он подал знак их капитанам, чтобы они встали параллельно берегу.
Потом вышел из своего флотера и подошел к воде.
годы изгнания, когда со своими товарищами-жонглерами спасался бегством от
гнева метаморфов Иллиривойна. Теперь он вновь стоял перед стремительным
потоком Стейша и мысленно возвращался во времена той бешеной поездки по
раскисшему от дождей Пьюрифайну, кровавой схватке с засадой Изменяющих
Форму, после которой их спасли похожие на обезьян маленькие лесные братья,
что вывели Коронала к Стейшу. А потом - ужасный, злополучный сплав на
плотах по бурной реке среди грозных валунов, водоворотов и течений в
надежде добраться до безопасной Нимойи...
рассекающих кипящую поверхность воды, ни отвесных каменных стен вдоль
берега. Течение было быстрым, но гладкая поверхность воды не вызывала
сомнений в возможности переправиться.
совершенно не похожа на ту, что доставила нам столько хлопот.
пристойней.
и лежащий за ним Пьюрифайн.
казались неприступными, недостижимыми. У Коронала опять стало портиться
настроение. Уж не безрассудство ли, подумал он, вся эта отчаянная
экспедиция в джунгли? Возможно. Возможно, единственным результатом всей
этой затеи с походом за прощением королевы метаморфов станут насмешка и
стыд. И, возможно, тогда лучшим, что он только сможет сделать, будет
отречься от престола, которого он никогда особо и не домогался, и передать
власть кому-то, более жестокому и решительному.
вышло на берег какое-то медлительное создание; то было неуклюжее на вид
животное: продолговатая туша с бледно-голубой кожей и единственным
огромным печальным глазом на макушке округлой головы. Привлеченный
уродством и неповоротливостью существа, Валентин с интересом наблюдал за
ним, а оно уткнулось мордой в раскисшую почву берега и стало раскачиваться
из стороны в сторону, как бы пытаясь вырыть лбом нору.
зверем, некоторое время не обращал на Слита внимания, а потом повернулся к
нему.
несколько озабоченное.
дождаться утра, чтобы проверить, могут ли флотеры передвигаться по реке с
таким быстрым течением, верно?
переправиться сегодня, если это возможно.
Слита, казалось, доходят до него с огромного расстояния.
с флотерами, но остаться на этом берегу реки и дождаться всего каравана,
прежде чем мы действительно начнем переправляться. Разве не так?
Слит? - Сочтя вопрос решенным, Коронал опять повернулся к реке. - Видите
вон то странное животное на том берегу?
буря. Понимаете, они живут в воде, и, как я предполагаю, он решил, что в
воде будет слишком неспокойно...
мой лорд!
обещало зайти; Валентин ожидал, что небо в это время суток будет серым иди
даже черным. Однако на востоке продолжался причудливый закат,
противоречивший естественному порядку вещей: небо освещалось каким-то
бледным свечением, розовым с проблесками желтого, бледно-зеленым на
горизонте. Цвета отличались некоей необычной, неравномерной насыщенностью,
будто небо пульсировало. Мир казался чрезвычайно спокойным: Валентин
слышал течение реки, но больше ничто не нарушало тишину - ни вечерние
песни птиц, ни несмолкаемый прежде писк маленьких алых древесных лягушек,
которые водились здесь тысячами. Кроме того, в воздухе ощущалась сухость
пустыни, ее обжигающее дыхание.
ветер, а именно оттуда, с океана, и приходят гихорнские бури. Сухой ветер
с океана, ваша светлость. Вы можете предсказать последствия? Я - нет.
которые драконобои называют "посланием". От него мне нехорошо.
множество сведений из географии. Песчаные бури в Гихорне случались
нечасто, но они пользовались дурной славой: лютые ветры, которые, как
ножом, срезали дюны, вздымали тонны песка и со всесокрушающей свирепостью
несли их в глубь материка. Они бывали по два-три раза на памяти одного
поколения, но потом их долго не могли забыть.
если нет, то скоро будет. В Гихорне очень сильные бури. Послушайте, ваша
светлость, послушайте!
потихоньку начинал заполнять неестественную тишину. Поначалу он напоминал
яростный шепот некоего великана, шепот, который скоро перейдет в ужасный,
раздирающий уши рев.
дойдет. Слит?