Чтение 47–й страницы книги ~Лето ночи~

- Но ты точно нормально себя чувствуешь? - Снова повторил вопрос
Дьюан.

- Да, пожалуй. Сегодня утром сюда привалила целая толпа докторов,
они и лампочками мне в глаза светили, и заставляли меня считать до
пятидесяти и всякое такое. Даже спросили, могу ли я сказать, как меня
зовут.

- А ты можешь?

- Конечно. Я им сразу сказал, что меня зовут Дуайт Сукин Сын
Эйзенхауэр, - и с трудом, превозмогая боль, Харлен улыбнулся.

Дьюан кивнул. Времени у него было немного.

- Джим, ты помнишь как ты расшибся? Что именно произошло?

Харлен поднял на него глаза и смотрел долго, долго. Дьюан заметил,
как неестественно расширены у мальчика зрачки. Губы его дрожали,
словно он пытался удержать улыбку на месте.

- Нет, - выговорил он наконец.

- Ты не помнишь, ты был в Старом Централе?

Харлен зажмурил глаза, голос его стал тонким как писк.

- Я не помню _вообще_ ни хрена, - ответил он. - По крайней мере,
ничего после нашего сраного собрания в Убежище.

- В пещере, - повторил следом за ним Дьюан. - Ты говоришь про
субботу.

- Ага.

- Но ты помнишь субботний вечер? Что было _после_ пещеры?

Глаза Харлена блеснули, теперь в них ясно читался гнев.

- Я же только что _сказал_ тебе, толстяк, что не помню.

Дьюан снова кивнул.

- Ты лежал в мусоросборнике около Старого Централа, когда тебя
нашли в субботу утром...

- Угу, мама мне уже рассказала. Она даже заплакала, когда говорила
об этом, будто это она виновата.

- Но ты не знаешь, как ты туда попал? - до слуха Дьюана донеслось
раздавшееся по громкой связи обращение к доктору.

- Не-а. Я ничего не помню из субботнего вечера. Припоминаю только,
как ты, О'Рурк и еще несколько засранцев вытащили меня из постели,
стукнули чем-то по башке и бросили в мусоросборник.

Дьюан бросил взгляд на массивную повязку на руке Джима.

- Мама Кевина говорит, что твоя мама сказала, что твой велосипед
нашли на Брод Авеню, около дома Старой Задницы Дуплетом.

- Серьезно? А мне она ничего такого не говорила, - голос Харлена
звучал отсутствующе, вяло и был начисто лишен всякого любопытства.

Дьюан провел пальцами по мягкому краю одеяла.

- Тебе не кажется, что ты мог оставить его там, когда отправился
следить за миссис Дуббет? Например, пошел за ней в школу?

Харлен приподнял левую руку и прикрыл глаза. Его ногти были
обкусаны почти до крови.

- Слушай, Мак Брайд, я же сказал, что ни хрена _не знаю._
Оставь-ка меня одного, ладно? Тебе ведь даже не полагается входить
сюда, так?

Дьюан потрепал мальчика по плечу, прикрытому сверкающим чистотой
больничным халатом.

- Но мы все хотели знать, как ты тут, - защищаясь, объяснил он. -
Майк, Дейл и другие ребята хотят проведать тебя, как только тебе
станет получше.

- Ага, ага, - теперь ладонь мальчика лежала у него на губах и
голос Харлена звучал приглушенно. Пальцы выбивали дробь на тугой
повязке.

- Они будут рады узнать, что ты в порядке, - Дьюан глянул в
сторону холла, где теперь собирался персонал, возвращаясь с обеда и
видимо приступая к своим обязанностям. - Принести тебе чего-нибудь?

- Мишель Стаффни, пожалуйста. И лучше нагишом, - хмыкнул Харлен,
все еще прикрывая ладонью лицо.

- Отлично, - отозвался Дьюан и двинулся к двери. В эту минуту холл
был пуст. - Мы попозже прихватим тебя, Жареный Картофелина, - это
прозвище было в большом ходу у них, когда ребята учились в четвертом
классе.

- Эй, Мак Брайд, - неожиданно выдохнул Харлен.

- Что?

- Ты все-таки можешь сделать для меня одну вещь, - из микрофона
громкой связи что-то рявкнуло на весь холл. На улице, за окном, кто-то
включил газонокосилку. Дьюан молча ждал. - Включи, пожалуйста, свет, -
пробормотал Харлен. - Включишь?

Дьюан прищурился на яркий солнечный свет, заливавший комнату, но
лампочку все-таки включил. В ослепительном свете дня ее сияние было
даже незаметно.

- Спасибо, - пробормотал Харлен.

- Слушай, а ты хорошо видишь, а, Джим? - голос Дьюана звучал очень
мягко.

- Нормально. Я все вижу, - Харлен опустил ладонь и как-то странно
посмотрел на Дьюана. - Это просто... ну... если я опять засну, я не
хочу просыпаться в темноте. Понимаешь?

Дьюан кивнул, еще секунду помедлил, но не придумав что бы еще
сказать, помахал Харлену и выскользнул в коридор. Там он сразу
направился к выходу.

Дейл глянул на ружье, которое держал в руках Си Джей, на его
прыщавую физиономию и подумал: _Господи, кажется я сейчас умру._ Эта
совершенно новая для него мысль словно бы заморозила происходящее в
какой-то монолитный блок впечатлений: Конгден, Арчи Крек, тепло
солнечных лучей на лице, темные в тени листья деревьев и голубое небо
над головой и позади Си Джея, волна тепла, наплывающая от гравия и
раскаленных рельсов, голубая сталь оружейного ствола и легкий, но
странно головокружительный запах масла от самого ружья, все это
скомбинировалось и запечатало момент так же прочно, как капля янтарной
смолы запечатала в себе паука миллион лет назад.

- Я, кажется, задал тебе вопрос, поганец, - прохрипел Си Джей.

Голос его доносился до Дейла из какого-то ужасного далека. Пульс
грохотом отзывался у него в ушах. Несмотря на то, что все его силы
были заняты тем, чтобы удержаться на ногах, Дейл все-таки ухитрился
ответить.

- А?

Конгден хмыкнул.

- Я тебя _спросил_, какого дьявола ты лыбишься?