Рейчел - это его жена, и между ними свои заморочки... Сейчас уже недосуг
объяснять. Короче - будь начеку!
трогал.
прикончил.
Бола, пребывавший на самом верху архитектурного ансамбля. Михаил в очередной
раз подивился особенностям абсолютного языка: неужели Бол и впрямь упомянул про
флаг или это прозвучало только в русской интерпретации фразы?.. - Бол между тем
продолжал с досадой: - Жаль, перекусить не успели. Придется с собой брать.
тарелку с каким-то горячим блюдом, и унесли их куда-то в глубины его
разрозненного организма. Михаил запасаться не стал, поскольку голода пока не
испытывал, да и не имелось у него таких карманов, куда можно было бы спрятать
целую тарелку без ущерба для ее содержимого.
уже тут. Карриган пребывал на своем прежнем месте: не исключено, что он так и
просидел здесь все время, глядя на последнее кольцо дороги лангов в
размышлениях о тщете всего сущего. Илли занимала соседнее с ним кресло.
висело оружие - те самые причудливые лазерники из реальности третьего рода.
Михаил едва скользнул по ним взглядом - состояние его в данную минуту было в
самый раз для семейного скандала, вряд ли сейчас уместного. Он занял свободное
кресло рядом с Илли. Бол усилием творческой мысли соорудил себе с того же края
еще одно кресло. Карриган оглядел всех и обратился к Илли:
перемен. С минуту ничего не происходило, и эта минута, как водится, показалась
Михаилу более продолжительным отрезком времени, чем весь срок их пребывания на
корабле. "Снизошла бы хоть до сообщения, куда собирается лететь, - думал он,
чувствуя, что от напряженного вглядывания звезды начинают колоть глаза. -
Как-никак, нам в ту же сторону". Висящее в пустоте древнее кольцо почему-то
напомнило ему чеку чудовищной гранаты, укрытую в безмерных пространствах
надежнее, чем в любых секретных бункерах. Миллионы, миллиарды лет висит эта
чека на одном месте и ждет своего часа - когда придет кто-то, знающий
заветный код, состоящий из ее точных координат. Придет и дернет. И тогда...
прижался к спинке в суеверном ужасе бедового пророка: "Накаркал!.." Потом
подался вперед. Лишь спустя пару секунд он понял, что оказался свидетелем не
апокалиптического взрыва Вселенной. Просто чернота космоса сменилась мгновенно
и очень резко обычным белым днем какой-то планеты, причем день этот, как
выяснилось при окончательном наведении в глазах резкости, был даже не из самых
солнечных. Но белым он являлся в прямом смысле, потому что там, где корабль
вышел из... прыжка?.. Михаил понятия не имел, как именуется такой прогрессивный
способ космоплавания. Но тем не менее: земля, расстилавшаяся под ними, была
покрыта снегом, и там росли деревья. Много деревьев - целый лес: что-то очень
похожее на елки, елки и еще раз елки. И так до самого горизонта.
Карриган всех несведущих.
сказать, словно рукой сняло.
хотела чего-то чистого до абсолютной белизны. Прошу прощения за такие сугубо
личные подробности. Надеюсь, что это все- таки не полюс. Для начала попробуем
здесь просто осмотреться.
информации, ну и все такое. Но тот, помолчав несколько секунд, сооб щил:
километров нет. На юго-западе имеются древние постройки. Там с большой
вероятностью теплится разумная жизнь. Значит, двигаемся на юго-запад.
ними зимняя панорама, накренясь, поехала в сторону, потом выровнялась и
понеслась стремительно навстречу: корабль взял курс на юго-запад. Из-за
горизонта бескрайним одеялом выплывал все тот же заснеженный лес. Вскоре прямо
по курсу в воздухе образовалось золотое облако нечетких очертаний. Огибать это
атмосферное явление Карриган, по всей видимости, не собирался, так что в конце
концов они в него врезались и пролетели насквозь. По экрану забарабанил как
будто бы крупный град.
на большекрылую золотую саранчу. "А может, это здешние пернатые? - размышлял
Михаил, с любопытством разглядывая распластавшийся перед ним на экране крылатый
силуэт, поминая попутно с грустью профессора Семиручко, путешествовавшего с
ними инкогнито под летучим псевдонимом Попрыгунчик. - Вот бы кто сейчас
порадовался!.. Саранча среди зимы роится! Это ж просто потрясающ-щ-ще! - Михаил
поймал себя на том, что озвучивает мысленно реакцию Попрыгунчика. - Эх, Игнатий
Рагволдович, героический бедовый профессор, истинный ценитель женских
прелестей, лучший друг летающих "носорогов", жив ли ты теперь? Если жив, то не
поминай лихом!.."
темное нагромождение - не иначе как обещанные кораблем древние постройки с
вероятной разумной жизнью внутри. Если они и были древними, то выглядели все
равно очень и очень даже ничего себе. Михаил ожидал каких-нибудь величественных
руин, но то, к чему они приближались с большой скоростью, было похоже на мощную
крепость, построенную в форме ромба. В центре возвышалась огромная башня,
широкие стены также были увенчаны тремя своеобразными башенками. Лишь когда
корабль завис над крепостью, Михаил понял: то, что он издалека принял за три
башни, было малогабаритными космическими кораблями, стоящими на специальных
расчищенных площадках.
прибавил, разглядывая сооружение внизу: - Не советую здесь садиться.
высказался Бол Бродяга.
чьей-то тайной базой, где вряд ли будут рады незваным гостям. Как раз перед
высказыванием Бола Михаил ощутил странный дискомфорт, вызвавший мгновенный
ледяной озноб по всему телу, словно к нему прикоснулось что-то чужое и заведомо
враждебное: сунулось осторожно, вкрадчиво и быстро, как будто изучая или пробуя
на вкус.
Карриган. Потом, поглядев искоса на молчаливую Илли, продолжил:- Но нам
все-таки придется туда заглянуть. Я имею в виду себя и своего штурмана.
Остальные могут остаться на корабле, я намерен перед посадкой отослать его на
орбиту. - Последовало короткое молчание. Первым его нарушил Бол.
на орбиту, когда Илли пойдет в крепость, от которой за километр веет
опасностью? Ну уж нет!
посмотреть, что за сморчки здесь окопались.
этой неожиданной демонстрацией единства в команде, раздираемой внутренними
противоречиями с самого момента своего образования.
движение, отъезжая куда-то назад и вправо, тот же маневр совершало с ним на
пару кресло с Болом. Петр и Рейчел также куда-то поехали вместе со своими
креслами. Одновременно окружающий их зал управления стал с потрясающей
быстротой съеживаться, стены надвинулись со всех сторон, экран впереди
уменьшился в десятки раз, обратившись практически в лобовое стекло, потолок
приблизился на расстояние вытянутой руки. В результате перепланировки они
оказались сидящими в три ряда, похоже, что в кабине небольшого аппарата. Причем
Михаил с Болом попали во второй ряд, Рейчел с Петром - на галерку, в третий.
Илли и Карриган, соответственно, занимали теперь два пилотских кресла, хотя
ничего похожего на пульт перед ними так и не возникло. Михаил услышал, как Илли
тихо спросила у Карригана:
капсуле. Не иначе как там - в смысле в сети - и впрямь проводил свой отпуск
какой-нибудь член императорской фамилии, до сих пор безмятежный и так и не
подозревающий о своем похищении с Земли любимой племянницей.
на вопрос Илли. Затем Михаил ощутил легкий толчок, и его вжало в кресло. Пейзаж
впереди накренился, горизонт уехал вверх, а крепость, заняв весь экран, стала
быстро приближаться: спускаемый аппарат, бывший недавно залом управления,
отделился от корабля-матки и шел на посадку прямо на широкую крепостную стену,
следуя примеру уже стоявших там кораблей. Как только они сели - неподалеку,
кстати, от одного из кораблей, - у челнока исчезли боковые стенки. Можно было
подумать, что они просто стали прозрачными, если бы в кабине тут же после их
исчезновения не воцарился подлинный собачий холод (от которого раздетому
практически человеку сразу хочется завыть по-собачьи). Со всех сторон их
окружали теперь застывшие голубоватые волны сугробов, и бороздить их в летних
туфлях у Михаила не возникло, как ни странно, ни малейшего желания. Миха- ил,
ударившийся в дрожь уже в самый момент исчезновения стенок, покосился впервые с
некоторой с завистью на Бола: хорошо ему, наверное, - вон у него какая теплая
воздушная прослойка между запчастями, на морозе аж видно, как она там внутри