Чтение 47–й страницы книги ~Святой остров~

затем в лицо лейтенанта, она протянула листы Алексею. Тот принял их и
механически скользнул по ним взглядом. Внезапно из равнодушно-любопытных его
глаза сделались удивленными. Пограничник взволнованно отставил стакан и впился
в содержимое бумаг.

Бетси столь же пристально, как Алексей в листы, всматривалась в парня.
На его лице сменилась целая гамма чувств.

"Боже, но до чего же он хорош!"

- Откуда это у тебя? - с трудом выдавил парень, закончив просматривать
материалы.

- Мой дядя служил с этим человеком. Портрет и статью я взяла из
дядюшкиного старого журнала, а рассказ своего родственника записала по памяти.
Итак, тебе знаком мистер Дэмпси Мелоун?

Пограничник резко встал и нервными шагами стал мерить каюту. Затем
остановился, набрал полную грудь воздуха и решительно, словно совершая прыжок с
высокой скалы в бушующее под ней море, сказал:

- А, чего там! Дела давно минувших дней. Уже все равно. Это мой дед.

Затем упал в кресло и сжал руками голову. На его лице отражалось
глубокое страдание.

Девушке стало его неимоверно жаль. Она дотянулась рукой до его головы и
осторожно погладила Алексея по мягким каштановым волосам. Парень схватил эту
ласковую руку и жадно приник к ней губами. Бетси решительно остановила его. Еще
не время. Пусть придет в себя.

- Мне кажется, теперь твой черед рассказывать. Если тебе, конечно, не
тяжело. Налей, если хочешь, чего-нибудь более подходящего. Джин, виски?

Мережко не стал спорить и упрямиться. Он извлек из бара фигурную бутылку
"Мартеля" и вопросительно посмотрел на девушку. Та, соглашаясь, кивнула...

Итак, в мае сорок восьмого года Дэмпси Мелоун был похищен сотрудниками
советских спецслужб и переправлен в Советский Союз. Здесь его сразу же
доставили в Москву, к самому Лаврентию Павловичу Берия. Того интересовали два
вопроса. Во-первых, куда Мелоун спрятал сокровища вавилонских царей и, в
частности, золотые таблички с эпосом о Гильгамеше. И, во-вторых, "железный
нарком" любопытствовал, что там немцы наворотили, в этом своем "Дойче
Анненербе".

..."Наркомом" называл всесильного сатрапа сам Мелоун - по привычке, ибо
кем мог быть еще этот страшный человек? И лишь много времени погодя археолог
узнал, что Берия числился уже не "наркомом", а "zamestitelem predsedatelia
soveta ministrov". Выговорить, а тем более запомнить подобное было невозможно,
да Берия и не возражал против несколько устарелого титулования. Нарком себе - и
нарком...

Как ни странно, поначалу Берия Мелоуну понравился. Начитавшийся в
западной прессе всяческих ужасов о главе сталинской охранки, англичанин
представлял его совсем иным. Дьяволом во плоти, с руками, по локти залитыми
кровью. А тут перед ним сидит круглый веселый толстяк в приличном европейском
костюме, лысоватый, со старомодными очечками-пенсне на переносице. Потчует
изумительным грузинским вином, которое археологу пришлось по вкусу гораздо
больше, чем те, которые доводилось дегустировать до этого. Рассказывает
неприличные анекдоты, сам хохоча до колик и приятельски похлопывая собеседника
по колену. В общем, на допросы их встречи походили мало.

Берия по секрету признавался англичанину, как тяжело ему стало работать
в последнее время. Хозяин (тут нарком делал глубокомысленную паузу и закатывал
глаза вверх, чтобы было понятно, о ком идет речь) сделался совсем невыносим.
Требует все новых и новых жертв. Вон на днях вызывал и поручил собрать
компромат на своих старых соратников Молотова и Микояна. Он знает, ему по
секрету донесли доброжелатели, что Хозяин уже подумывает над тем, чтобы
заменить и его, своего верного пса, готовя ему участь Ягоды и Ежова.

Но он не так прост, как может показаться. И не пойдет покорно на
заклание, как миллионы этих тупых и уничтоженных как личности его
соотечественников. Но для борьбы с Хозяином ему, Берии, нужны средства. Много
средств. Чтобы подкупить кого следует, приобрести необходимое оружие, а потом
накормить изголодавшуюся и разоренную небывалой войной страну.

Нарком говорил очень убедительно и, по крайней мере внешне, искренне. Их
беседы продолжались не день и не два. Мелоун уже был готов поделиться с
Лаврентием Павловичем нужными тому сведениями, но тут произошел неожиданный
случай, резко повернувший судьбу плененного археолога.

В один из вечеров, когда уже была выпита одна бутылка замечательного
вина с экзотическим названием "Цинандали" и они уже перешли ко второй,
называвшейся не менее цветистым именем "Киндзмаряули", дверь в помещение
распахнулась, и в комнату вошел невысокий человек в полувоенной одежде. Одного
взгляда, брошенного на него, англичанину хватило, чтобы узнать гостя и мигом
протрезветь. Перед ним стояла личность, хорошо известная Дэмпси по
многочисленным фотографиям и кадрам кинохроники. Вон и здесь на стене висит его
большой портрет, увитый зеленым плющом.

- Ну что, загаворщыки, нэ ажидалы? - зло процедил Сталин сквозь
прокуренные пожелтевшие усы. - Шлиманы хреновы!

Берия и переводчик вытянулись по стойке "смирно". Загипнотизированный
взглядом тигриных глаз, медленно поднялся со стула и англичанин.

- Ладно, ладно, садытесь. Пашутил, - махнул слабой рукой Хозяин. - Пока
пашутил... Лаврентий, как ыдут дела с нашим англыйским другом? Надэюсь, он
меньше упорствует, чэм гаспадин Валленберг?

- Так точно, товарищ Сталин! - браво рапортовал Берия. - Достигнуто
полное взаимопонимание!

- Хараше! - вождь неспешной походкой обошел стол и сел на место,
занимаемое до этого наркомом. - Так какие же тайны оставил нам наш покойный
противник Гитлер?

"Странно, что его интересует не золото Вавилонии, а бумаги фашистов, -
подумалось Мелоуну. - Хотя зачем ему драгоценности. Он ведь и так полноправный
властитель этой дикой страны и всего того, что в ней находится".

Мелоун отвечал генсеку, что работы по расшифровке архивов "Дойче
Анненербе" только начались. Немцы использовали специальный шифр, основанный на
скандинавском руническом письме. К сожалению, все бумаги остались в Берлине,
записи тоже.

Хозяин сурово взглянул на Берия, потом снова повернулся к пленнику.
Уверен ли он, что материалы, попавшие к нему в руки, представляют какую-нибудь
реальную ценность, а не являются обыкновенной мистической чепухой? Дэмпси
твердо ответил, что половина бумаг, с которыми ему пришлось столкнуться,
действительно не заслуживает внимания. Так, всякие безумные эксперименты
гитлеровцев по выведению новой расы и прочая галиматья. Но в других папках
встречаются вещи любопытные. Вроде планов, где захоронены награбленные
культурные ценности, результатов исследований в области психотропного оружия и
пр.

- Благодарю вас, господин Мелоун, - сказал Хозяин почти без акцента и
неожиданно протянул англичанину руку. - Был рад познакомиться с вами.

И вышел.

На несколько месяцев Дэмпси оставили в покое. Его перевели в небольшой,
хорошо охраняемый многочисленными гэбистами домик за пределами Москвы. По сути,
та же тюрьма, но более комфортабельная. Здесь и произошло знакомство Мелоуна с
веселой пышкой Светланой Зориной, бывшей в доме то ли буфетчицей, то ли
горничной, то ли специально приставленной для наблюдений за ним
осведомительницей. Скорее всего это был последний дружеский дар Берии. Нарком
несколько раз навещал археолога. И всякий раз выразительно хмыкал, когда в
комнате появлялась резвушка Светлана. В общем, произошло то, что должно было
произойти. Дэмпси и Зорина стали любовниками. Под ее руководством он даже начал
осваивать ужасно трудный русский язык.

В один из ненастных декабрьских дней Светлана призналась археологу, что
она беременна от него. Эта новость сильно взволновала Дэмпси. Он почувствовал
ужасный груз ответственности, ложащийся на него.

К вечеру того же дня во двор дома въехал бронированный грузовик.
Выскочившие из кабины военные бросились снимать с машины тяжелые стальные
ящики, которые они заносили внутрь помещения. Когда все было кончено, вошел
Берия. Сухим и уже далеко не дружеским тоном он сообщил, что материалы,
необходимые для дальнейших исследований господина ученого, прибыли. Мелоун
заглянул в один из ящиков и обомлел. Перед ним были те самые архивы "Дойче
Анненербе", с которыми он работал в Берлине. Как умудрились достать их люди
Берии, для него так и осталось загадкой.

Нарком тут же уехал, пожелав археологу "как можно быстрее и лучше
справиться с важным правительственным заданием". Оттого, насколько господин
ученый будет усерден, зависит его судьба. "И не только его", - веско добавил
Лаврентий Павлович, зыркнув из-под пенсне в сторону Зориной. Мелоун понял, что
Берия все знает и об их связи, и о положении, в котором оказалась по его вине
Светлана. Не исключено, что весь их роман и эта беременность девушки были с
самого начала спланированы хитроумным грузином, чтобы связать археолога по
рукам и ногам.

Он не стал упорствовать, играть в героя. Зачем, кому это нужно? Кто
оценит? Принялся за работу, которая отвлекала от невеселых размышлений об
абстрактном долге перед всем человечеством. Какое там человечество, если есть
два вполне конкретных существа, перед которыми у него есть вполне конкретные
обязательства. Так они и жили. Сначала вдвоем (если не считать сменявшейся
еженедельно стражи), а затем и втроем. В мае сорок девятого у них родилась
девочка, которую назвали Еленой. В честь знаменитой древнегреческой красавицы,
воспетой Гомером.

В относительном мире это подобие семьи прожило почти четыре года. Дэмпси
удалось расшифровать уже девять десятых гитлеровских архивов. Материалы он
исправно передавал подручным Берии, который с их последней встречи больше не
появлялся.

В марте пятьдесят третьего умер Хозяин. На следующий день после его
похорон в подмосковном домике снова появился Лаврентий Павлович - уже точно не
"нарком", а министр внутренних дел и первый заместитель нового руководителя
Советского Союза. Разговоры о спрятанных сокровищах возобновились. Берия
планировал отправить в Ирак специальную экспедицию, составленную из хорошо
обученных сотрудников его ведомства. Нужно было только указать, где именно