Чтение 47–й страницы книги ~Лазоревый грех~

Элсуорси продолжал моргать. Карие глаза смотрели как-то мимо, будто он видел что-то мысленным взором. Плохо. Секунду назад он орал на Зебровски, сейчас таращится на что-то невидимое. Наверное, заново переживает катастрофу. Он был бледен, и на лице испарина. Наверняка ладони холодные и влажные на ощупь.

Приблизив лицо к Зебровски, я тихо спросила:

- Отчего его тоже не отвезли в больницу?

- Отказался ехать. Сказал, что хочет выяснить у РГРПС, как это вервольф может отрастить когти, оставаясь в облике человека.

Наверное, я отреагировала на этот вопрос, потому что Зебровски вдруг глянул на меня из-под очков:

- Я ему сказал, что для оборотня невозможно отрастить когти, оставаясь человеком. Это не так?

Я кивнула:

- Такое бывает. Только это должен быть по-настоящему сильный оборотень. Я знаю лишь немногих, кто способен на частичную перемену с сохранением почти человеческого вида.

Зебровски еще понизил голос:

- Неплохо было бы им это знать до того, как они поехали брать Ван Андерса.

- Я думала, что хотя бы одного человека из каждого подразделения посылают в Квантико на курсы по противоестественным явлениям.

- Так и есть.

Я посмотрела на него с неодобрением:

- Я не привыкла считать, будто знаю о монстрах больше, чем все это дурацкое ФБР.

- Может быть, надо было, - тихо ответил он.

От его интонации я как-то остыла. Не могла же я злиться на Элсуорси, который тут стоял и моргал, как овца на бойне.

- Здесь не жарко? - спросил Элсуорси.

На самом деле было душновато - слишком много людей в небольшой кубатуре.

- Детектив Вебстер, не будете ли вы так добры вывести Элсуорси наружу, подышать?

Вебстер сделал, как его просили, и Элсуорси вышел без единого возражения. Как будто он уже истощил свой запас гнева, а теперь осталось только потрясение, да еще ужас.

Мы с Зебровски остались вдвоем в этом закутке.

- Что случилось? - спросила я.

- На меня орал Элсуорси, но пуще того - капитан Паркер. Он велел мне немедленно мотать в больницу и объяснить ему, черт меня побери, как этот гадский Ван Андерс мог сделать то, что сделал.

- И что именно он сделал?

Зебровски достал свой вечный блокнот из кармана пиджака. Вид у блокнота был такой, будто он валялся в грязи, а потом по нему прошлись ногами. Зебровски полистал его и нашел нужную страницу.

- Когда они явились, Ван Андерс подчинился им полностью. Он был удивлен и не знал, почему его вообще хотят арестовать. На него надели наручники, обыскали, и двое сотрудников, Бейтс и Майер, вывели его в коридор. Остальная группа обследовала номер и убедилась, что там все чисто. Стандартная процедура.

- И когда же она перестала быть стандартной?

- Сразу после этого. Майер исчез с рации. Бейтс стал орать насчет нападения на сотрудника и еще что-то вроде "у него когти". Элсуорси и еще один сотрудник выскочили из дверей и достаточно ясно видели Ван Андерса, чтобы утверждать, что у него были когти, хотя он оставался в человеческом облике. - Зебровски посмотрел на меня. - Честно говоря, я был готов думать, что Элсуорси и... - он перелистнул страницу, - Таккер подхватили массовую галлюцинацию.

Я покачала головой:

- Нет, такое бывает. - Я снова покачала головой, преодолевая желание потереть виски. Начинала болеть голова. - У ликантропов, у которых я это видела, когти просто вылетают из руки. Как пять пружинных ножей. Этому сотруднику - Бейтсу? - просто нечего было видеть.

- Майеру. Бейтс еще жив.

Я кивнула. Действительно, существенно помнить, кто мертв, а кто еще жив.

- Ван Андерс пырнул Майера. Когда из пальцев выскочили когти, он их использовал как ножи.

- Как видно, кевлар - не препятствие для когтей ли-кантропа, - сказал Зебровски.

- Кевлар не рассчитан на колющий удар, - пояснила я, - а когти действовали как ножи.

Он кивнул и продолжал:

- Ван Андерс использовал тело сотрудника как щит, держал его на когтях, как... как куклу. Так сказал Элсуорси.

- Надо было его отправить в больницу вместе со всеми.

- У него был вполне нормальный вид, когда я приехал, Анита. Честно. Не могу поставить им в вину, что его не отвезли.

- Ну так сейчас вид у него не нормальный.

- Мы можем подвезти его в больницу, когда поедем.

Я посмотрела на него:

- Зебровски, откуда у меня ощущение, что мы едем в больницу не только для моральной поддержки?

- Ты просто сегодня очень восприимчива.

- Зебровски!

- Я сказал капитану Паркеру, что приеду сразу, как появится маршал Блейк.

- Сволочь ты, - вздохнула я.

- Он задает вопросы о монстрах, на которые у меня нет ответа. Может, Дольф бы ответил, но я ни за что не хотел бы его звать. Кое-как мы загладили худшее из того, что было тогда в допросной с твоим другом, но если Дольф выйдет из себя при свидетелях... - Зебровски замолчал и покачал головой.

Я с ним была согласна.

- Ладно, поеду с тобой и посмотрю, могу ли я ответить на вопросы капитана.

- Ага, только сначала ты должна увидеть вот это. - Он улыбался, хотя место к этому не располагало.

- Что именно? - спросила я подозрительно.

Он повернулся, не говоря ни слова, и повел меня по коридору к выбитому окну. Вебстер увел Элсуорси в другую сторону, и они стояли настолько далеко от окна, насколько позволял коридор. Молодец Вебстер.

Подойдя ближе, я обратила внимание еще на одну вещь. Возле окна в стене было два аккуратных пулевых отверстия. Оружие Мобильного Резерва переводится в автоматический режим щелчком переключателя, но сотрудников обучают стрелять одиночными. При двух выведенных из строя сотрудниках и монстре на свободе они продолжали помнить, чему их учили.

Зебровски жестом велел часовому в форме отойти, чтобы мы могли поговорить без помех. На ковре почти не было стекла, потому что почти все оно вывалилось наружу.

- Ван Андерс кого-то выбросил через стекло?

- Он сам выбросился, - ответил Зебровски.

Я уставилась на него в упор:

- Двадцатый этаж. Даже вервольф после такого падения не встанет и не побежит. Он может не погибнуть, но изломается здорово.

- Он пошел не вниз, а вверх. - Жестом Зебровски поманил меня ближе к окну. - Осторожнее со стеклом, и не смотри вниз. Но поверь мне, Анита, это стоит того, чтобы высунуться и посмотреть вверх. Смотри вправо от окна.

Я оперлась ладонью о стену, нашла место, где в металлическом переплете не осталось стекла, и схватилась за него. Воздух вился струйками вокруг, как руки, готовые меня выдернуть. Я не боюсь высоты, но боюсь мысли упасть с нее. Мне пришлось подавить почти неодолимое желание посмотреть вниз - я знала, что после этого я, быть может, вообще не смогу выглянуть из окна.

Очень осторожно я высунулась наружу и сперва не поняла, что вижу. В стене здания были дыры до самого верха, сколько можно было проследить глазом. Небольшие дыры через правильные интервалы.

Я подалась обратно, осторожно, стараясь не только не упасть, но и не пораниться о стекло.

- Дыры я видела, но откуда они взялись?

- Это Ван Андерс играл в человека-паука. На той стороне здания были снайпер и наблюдатель. Они ничего сделать не могли.

Я почувствовала, как у меня глаза лезут на лоб.

- То есть эти дыры - это где он вбивал когти и лез вверх?

Зебровски кивнул, улыбаясь:

- Капитан Паркер на меня орал как бешеный. Он не знал, что вервольфы и на такое способны.

Я снова глянула на окно:

- Не он один этого не знал. То есть сила у них есть, но они тоже получают царапины, ссадины, даже переломы. Быстро излечиваются, это да, но им тоже больно. - Я подняла голову к потолку, будто могла проследить уходящую вверх цепочку отверстий. - Огнестрельная рана болит адски.

Зебровски кивнул:

- Так ему нужно будет обратиться в приемный покой или к врачу? Что-то в этом роде?

Я покачала головой:

- Не думаю. Раз он достаточно силен для частичной перемены, то приходится полагать, что его способности к самоисцелению тоже в числе лучших. Если так, то он излечится за пару часов, если не быстрее, Если он сменит облик, то, вернувшись в образ человека, будет как новенький.

- На всякий случай известили все пункты "Скорой помощи".

Я кивнула:

- Вреда не будет, хотя вряд ли вы его так поймаете.

- А как нам его ловить, Анита? Как ловить подобную тварь?

Я посмотрела на него:

- Ты выходил на начальство с предложением насчет выследить его вервольфами?

- Они запретили.

- Я полагаю, сейчас у них настроение могло измениться.

- И ты думаешь, что твои друзья будут вести себя прилично у меня на поводке?

- На самом деле я думала, я сама буду держать поводок...

Тут у меня зазвонил телефон. Я открыла его, но голос узнала не сразу. Мне нечасто приходится разговаривать с комиссаром полиции.

Я произнесла множество "да, сэр" и "нет, сэр", потом телефон запиликал. Зебровски смотрел на меня во все глаза.

- Я правильно понял, с кем ты говорила?

- Выдано постановление суда на ликвидацию Ван Андерса.

Зебровски вытаращил глаза:

- Одна ты против него не пойдешь.

Я покачала головой:

- Я и не собиралась.

Он смотрел так, будто мне не верил. Мне надо было на самом деле дать ему слово, что я не пойду убирать Ван Андерса без поддержки. И я собиралась организовать себе поддержку. Комиссар полиции по телефону мне сказал, что согласен насчет выслеживания Ван Андерса вервольфами. Так что поддержка у меня будет - если Ричард мне ее даст.

Я попросила какой-нибудь пластиковый мешок для вещдоков и совершила налет на ящик с грязным бельем Ван Андерса. Работала я в перчатках - не только чтобы не оставить своего запаха, но еще чтобы не касаться ничего, к чему прикасалось тело Ван Андерса. Запечатав вещи в пакет, я понадеялась, что их будет достаточно, чтобы вервольфы взяли след. Когда вернемся, начнем с первого этажа здания. Пусть Ван Андерс полез вверх, но где-то ему надо было спуститься вниз.

Зебровски отвез меня и Элсуорси в больницу, чтобы капитан Паркер имел возможность орать на нас обоих. Бейтс умер на операционном столе.

Зебровски пришлось придержать язык, поскольку сержант не превосходит капитана по званию. Я придержала язык, потому что ощутила в Паркере страх, что трудно было бы поставить ему в вину. Я думаю, что все мы были испуганы, все и каждый в этом коридоре. В этом номере. Каждый полисмен, каждая женщина в этом городе должны были сейчас бояться. Потому что, когда такое случается, разгребать все равно приходится полиции. Ну, полиции, да еще вашей покорной слуге - истребительнице. Мы все боялись, и следовало бояться.

Глава 59

С Ричардом я встретилась у него дома. Мы сидели на кухне у стола, как сидели когда-то во многие воскресные и субботние утра. Он пил чай, я - кофе. Он не смотрел мне в глаза, а я не знала, что говорить.

И он застал меня врасплох, когда сказал:

- Если бы ты держалась моих моральных принципов, Ашер уже был бы мертв или в Европе, навеки привязанный к этой чудовищной стерве.

Я без подсказки поняла, что "чудовищная стерва" - это Белль Морт.

- Верно, - ответила я, стараясь не выражать никаких эмоций. Я хотела приступить к делу, попросить Ричарда одолжить мне несколько вервольфов, но с Ричардом подход в лоб обычно плохо удается. Оскорбить его очень легко. А мне нужна была его помощь, а не очередная ссора.

- Я не понимаю, как ты могла дать им от тебя кормиться, Анита.

Наконец он поднял взгляд, и потрясающие карие глаза были полны такой болью и недоумением, таким страданием, что мне больно было в них смотреть.

- Мне трудно кидать камни в других, Ричард.

- Ты имеешь в виду ardeur.

Я кивнула.

- И я все равно не могу тебе позволить от меня питаться.

- Я понимаю, - ответила я.

Он всмотрелся мне в лицо:

- Тогда зачем ты здесь?

Неужто он думал, что я замыслила какое-то примирение со слезами, мольбу, чтобы он снова взял меня в свою постель? Такая мысль вызвала у меня одновременно и злость, и грусть, для которых у меня равно не было времени.

- Вервольф, который насиловал и убивал женщин, сегодня ушел от полиции.

- Я ничего такого в новостях не видел.

- Мы стараемся пока не сообщать.

- Так ты здесь по делу. - Голос его был тих.

- Я здесь, чтобы женщины больше не погибали.

Он встал из-за стола, и я на миг испугалась, что он сейчас уйдет, но он лишь снял грелку с чайника и подлил себе в чашку.

- Это не из моих волков, Анита.

- Я знаю.

Он повернулся, и первые намеки на злость появились в его глазах.

- Так чего же ты от меня хочешь?

Я вздохнула:

- Ричард, я люблю тебя. Может быть, всегда буду любить, но сейчас у меня нет времени для ссор.

- Почему именно сейчас нет? - спросил он, уже совсем разозленный.

Я открыла папку, достала первую фотографию и показала ему. Он нахмурился, прищурился, потом вдруг сообразил, что на фотографии, и отшатнулся с омерзением. И отвернулся.

- Зачем ты мне это показываешь?

- Он убил трех женщин в этом городе и с полдюжины в других странах. Это только те, о ком мы знаем. Сейчас он на свободе, выбирает новую жертву.

- Я ничем не могу здесь помочь.

- Я могу, если ты мне дашь несколько вервольфов, чтобы помочь его выследить.

Он посмотрел на меня, потом мимо меня, потому что я все еще держала фотографию.

- Выследить? То есть как собака?

- Нет. Собаки не могут выследить оборотня, они слишком боятся.

- Мы не животные, Анита.

- Нет, но в облике животного у вас нюх соответствующий, а мозги по-прежнему человеческие. Вы можете выслеживать и думать одновременно.

- Я? Ты ожидаешь, что это сделаю я?

Я покачала головой и отложила фотографию под низ стопки. Потом встала и разложила стопку на столе веером.

- Нет, но Джейсон сделает, и Джемиль сделает, если ты попросишь. Я бы назвала Сильвию, но она еще не настолько оправилась, чтобы делать хоть что-нибудь.

- Она бросила мне вызов и потерпела поражение, - сказал Ричард. Глаза его покосились на стол с фотографиями. - Убери это с моего стола.

- Он сейчас на свободе и готовится очередную женщину превратить в мясо.

- Ладно, ладно, бери Джейсона, бери Джемиля, бери кого хочешь.

- Спасибо. - Я встала, собирая фотографии.

- Не надо было этого делать так вот, - сказал Ричард.

- Как именно? - спросила я, убирая отвратительные снимки.

- Сурово. Ты могла просто меня попросить.

- И ты бы сказал "да"?

- Не знаю. Но эти снимки мне теперь покоя не дадут.