Я инженер Черкасов!!
жандармов поволокли Азефа к пролетке.
будто, не было. Эту дорогу Азеф знал лучше жандармов. Везли на Мойку в
охранное, в тот самый дом, где умер Пушкин. Азеф знал и это. Но думал о том,
что под цилиндром выступил пот и обтереться нельзя, жандармы держат за руки.
гвозде. Азеф, в синем костюме, лежал на койке одиночной камеры.
Захватывающее бешенство не проходило.
Азеф не поднялся. Герасимов сел у стола и улыбнулся, чуть дернув носом.
и назвать вашу фамилию, - сказал он. Слова падали каплями на жесть, без
всякого выражения.
далеко в сторону, так что радужница исчезла, были только желтые белки и этот
"белый огонек" перерезал лицо.
объяснения, почему я арестован!? И если вы сейчас же меня не освободите, я
буду жаловаться министру!
Герасимов, рассматривая Азефа.
Азеф.
генерала. - Вы инженер Евно Азеф, член партии социалистов-революционеров!
Вот что это значит!
- Вы меня с кем-то путаете, генерал! Я Черкасов. Я отдал свой паспорт.
однако же я буду вас держать до тех пор, пока вы не станете несколько умнее.
подпрыгнула кружка. - Не очень то вы! Бросайте канитель! И потрудитесь
отвечать на вопросы!
маслинами. В них, в вывороченных губах Азефа Герасимов явно увидел хохот.
Азеф хохотал гнусаво, закатисто, неприятно. Это был хохот над генералом
Герасимовым.
А будьте-ка любезны прислать мне действительного статского советника
Рачковокого.
Входили Герасимов и Рачковский.
- закричал Азеф.
положения тут нет.
вывороченные губы, закричал Азеф.
поставили меня чорт знает в какое положение перед революционерами!
почище наших с вами.
не отвечал.
вот, Александр Васильевич, собственноручно, так сказать, - любезно-злобно
сказал Рачковский.
сотрудником, арест произведен очевидно по недоразумению, - улыбнулся зло
Рачковский. - Надо вышколить людей, чтоб зря своих не подводили. А теперь,
что же мне тут, вы уж сами сговоритесь, не так ли? Одно скажу, чрезвычайно
ценный сотрудник, - засмеялся с хрипотцой Рачковский.
рыбьему лицу генерала.
пожимал Рачковский руку Азефа. - Кипяток вы, Филиппович, и как это спокойный
человек так может раскипятиться, нехорошо батенька, в нашей работе нервы
первое дело.
Рачковского. Тот, опять почему то засмеявшись, вышел.
- садясь к столу, проговорил Герасимов. - Вполне понимаю ваше возмущение.
Виноваты люди, чистая случайность. Надо надеяться, что в этом лучшем из
миров все делается, быть может, к лучшему.
разговоре перепрыгивает с щеки на щеку.
много дела. Освобожу, разумеется, вас сегодня же. Дам адрес. Как-нибудь
вечерком потолкуем. Только предупреждаю, - вдруг ударил ладонью в такт
словам генерал: - вы вели игру на две руки, не возражайте! - повысил он
голос, - знаю! С этого часа на двойной игре ставьте крест. Поняли? Не
допущу.
не вел.
всяком случае или служите только мне, или... - и Герасимов чиркнул рукой по
шее также, как чиркал Азеф на приеме боевиков.
пот.
всегда ценны. На оплату работы не поскуплюсь. Вы сколько получали последнее
время?
отдельные дела получали наградные? Не правда ли? Денег больших в моем
распоряжении нет. Но, ценя вас, набавлю до 800 в месяц.
партийный счет, а он побольше нашего!! Наши чистоганчиком пойдут в Лионский
Кредит. За год, батенька, 10 тысяч одного жалованья. За три - фабрику
купите, завей горе веревочками! Ночью вас освободят, так удобней, - вставая,
сказал Герасимов. - Вот адрес: - Паителеймоновская 9, кв. 6, спросите
папашу. Лучше к ночи. Проверять буду другими сотрудниками. Хорошие дела, -
хорошие деньги. Малейшая ложь - уж не обессудьте, придется. Ну всего
хорошего, Евгений Филиппович! - и, по военному прямо, генерал Герасимов
вышел из камеры.
упершегося в пол взгляда, что-то про себя бормотал, ожидая освобождения.
на Стремянную, в квартиру Хеди, был длинен. Ночь поздняя. Летел теплый,
тающий на тротуаре снег, от фонарей, света из окон, казавшийся желтым.
Сырость стояла сплошная, тяжелая, в этом тумане столицы было не продохнуть.
В липком ветре летела мокреть, сжавшиеся люди в котелках, шляпах бежали
походкой странных выдуманных силуэтов. И Азеф, ушедший в цилиндр и в
поднятый воротник, на быстром извозчике, казался тушей без головы.
пролетел дом Хеди. Лошадь поскользнулась у тротуара и упала скользко
раскатившись ногами, затрещав по камням подковами.
додумывал, почему было неприятно падение лошади. Да она уж и вскочила,
встряхивая спиной и вытягиваясь, кашляя. Азеф взглянул: - в окне красноватый
свет. Он тяжело стал подниматься по лестнице. Но вдруг, на втором повороте
почувствовал слабость, сердцебиение и остановился, переводя дыхание.
"Викторию" Гамсуна. В сильных местах не могла читать, а опуская книгу,
шептала - "wie suess!" Три звонка Азефа застали ее в таком состоянии. Хеди
стремительно бросилась к двери.
успевшего снять цилиндр и отдышаться Азефа.
Березин Федор
Акунин Борис
Дальский Алекс
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Ибсен Генрик