пепла в костре. Она была скрыта от меня, но она существовала, и я не хотел,
чтобы она погасла.
повыше и вцепилась мне в плечи. Маска стала лицом, ее лицом, и моим, и лицом
Мари-Ноэль. Мы, все трое, были вместе, вместе выглядывали из ее глаз, и
голос ее не был больше низким и гортанным, это был голос Мари-Ноэль, когда
она спросила меня в мой первый вечер в замке: .
шприц; затем вернулся и потер ей руку спиртом, как делал это во время войны.
Вогнал иглу, нажал на поршень и стал ждать; графиня откинулась на подушки и
тоже ждала. Веки ее задрожали, и вдруг, прежде чем их закрыть, она взглянула
на меня и улыбнулась. Я отнес шприц в гардеробную, вымыл и положил обратно в
коробку, пустую ампулу сунул в карман. Потом закрыл дверь, вошел в спальню и
снова стал возле кровати. Страдание покинуло ее лицо, сходство исчезло. Она
не была ни Мари-Ноэль, ни я, ни мать Жана де Ге; она была просто спящая
женщина, впавшая в беспамятство, не чувствующая боли. Я подошел к окну и
распахнул ставни. Дождь барабанил по крыше и водосточным желобам, изливался
изо рта горгульи, наполняя пустой ров; не слышно было ни звука, кроме шума
дождя. Я посмотрел на свою забинтованную руку, которую вчера сунул в огонь
из трусости и стыда за то, что она меня подвела, и подумал, что сегодняшний
поступок еще более труслив и постыден. Сколько я ни старался убедить себя в
том, что был движим состраданием и жалостью, это было не так. Я знал, что
сделал то же, что сын с матерью делали уже не раз до меня, -- я пошел по
самому легкому пути.
не заметит. Посидите у печки, пока не придет Шарлотта.
лестницы; из задних помещений замка до меня снова донеслись музыка и смех. В
гостиной тоже раздавались голоса -- по-видимому, гости еще не разошлись, --
и в тот момент, когда выходил на террасу, дверь гостиной распахнулась,
голоса зазвучали громче, снова притихли -- дверь закрылась, и рядом со мной
оказалась Мари-Ноэль.
острыми носами. На шее у нее висел золотой крестик, а на стриженых белокурых
волосах была повязана голубая бархатная лента. Лицо девочки пылало от
возбуждения. Это был ее первый праздничный вечер, она помогала занимать
гостей. Я вспомнил про обещание, данное ей два дня назад.
бросилась ко мне, чтобы схватить за руки.
загубленное мной удовольствие приглашенных на охоту гостей, коньяк и вино и
неуместную браваду своей речи.
низвергались струи воды.
меня нет никаких определенных планов. Как, действительно, я выберусь отсюда?
Я вышел из спальни графини и спустился вниз с одной-единственной мыслью: я
должен как можно скорей покинуть замок, как -- об этом я не думал. Но моя
идиотская выходка с рукой сделала меня узником в его стенах.
не было суждено стать сыном женщины наверху или отцом стоящего передо мной
ребенка. Это не моя семья, у меня нет семьи. Да, я оказался сообщником Жана
де Ге в запутанной дурацкой шутке, но это вовсе не значит, что я должен быть
ее жертвой. Как раз наоборот. Почему это расплачиваться мне, а не им? Я
никак с ними не связан.
плечо.
что ты намерен делать.
и мудрый, кто-то, кого я знал в другом веке, в другие времена. Я не хотел,
чтобы так было, это причиняло мне боль. Я хотел, чтобы она оставалась чужой.
пока я повзрослею. Недолго осталось ждать.
Бланш. На ее волосы падал свет от фонаря над дверями, тончайшие ниточки воды
прочеркивали наискось конус света и исчезали во тьме на ступенях.
одни, говорила с ней голосом, какого я никогда у нее не слышал. Он был
ласковый, нежный, в нем не осталось жестких и резких нот. Можно было
подумать, что это другой человек.
вести каких-нибудь несколько минут. А потом, если папа еще спит, я поднимусь
к тебе и почитаю.
оставлю.
я вспомнил: точно такую же улыбку я видел всего десять минут назад в комнате
наверху. Обе отражали одно: избавление от боли...
въезду под аркой, фары, должно быть, выхватили меня из темноты, так как
машина -- это был наш -- остановилась и оттуда вышел Гастон. Вид у
него был сконфуженный, лицо покраснело.
но так лило, что я отвез обратно в verrerie мадам Ив и еще несколько пожилых
людей, которые отмечали сегодняшний день вместе с нами. Я не спросил у вас
разрешения. Не хотел беспокоить вас.
еще нездоровится?
рукой на замок. Мне было безразлично, что он подумает. Я не был уверен даже
в том, что думаю сам.
хотя в голосе его была неуверенность. -- Я не хочу быть нескромным, но... не
желает ли господин граф, чтобы я отвез его в Виллар?
слова прояснят смысл этой фразы.
замке, все думают, что вы спите. Если я отвезу вас сейчас в Виллар, вы
проведете несколько часов в удобстве и покое, а рано утром я заеду за вами
туда. Я предлагаю это только потому, что сейчас вы не можете сами вести
машину.
в том смятенном состоянии ума и духа, в котором я находился, это было
настолько идеальным решением, что Гастон и не ожидал от меня никаких слов,
даже слов согласия.
дверцу. Я забрался внутрь, и в то время, как под шум дождя, барабанящего по
ветровому стеклу, мы молча ехали во тьме по направлению к Виллару, я
подумал, что во мне не осталось и частицы того меня, который сменил свое
на чужое в номере гостиницы в Ле-Мане. Все мои поступки, инстинкты, слабости
не были больше мои -- так чувствовать и поступать мог только Жан де Ге.
ГЛАВА 18
горгульи, унося с собой мусор, скопившийся за год, что сама горгулья с
плоскими остроконечными ушами трещит у основания, камень крошится и
рассыпается под капором воды. Затем кошмар рассеялся, я увидел, что наступил
день и шумит вода, пущенная Белой в ванну. Ночной мрак исчез, а с ним и
дождь, раннее утреннее солнце золотило крыши. Я откинулся назад, заложил
руку за голову. В открытое окно мне были видны неровные очертания крыш,
желтая от лишайника черепица, покосившиеся печные трубы, слуховые окна, а
позади -- возвышающийся над городком желобчатый шпиль церкви. Снизу, с
улицы, доносились первые звуки пробуждающегося дня: распахивались ставни, на
мостовую с шумом лилась вода из шланга, слышались чьи- то шаги, чей-то свист
-- в неторопливом рыночном городке начиналась очередная неделя. Журчанье
текущей в ванну воды приятно сливалось с бодрыми уличными звуками, мной
владела ленивая умиротворенность, я знал, что рядом, так близко, что стоит
мне крикнуть, и она тут же закроет кран и подойдет ко мне, находится та, кто
никогда не задает вопросов, кто принимает меня таким, какой я есть,
участником ее жизни от случая к случаю, в зависимости от времени и
настроения -- моих, не ее. Так взрослый человек откладывает в сторону свое
занятие, чтобы поиграть с любимым ребенком. Моя рука, не тронутая никем
Сертаков Виталий
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Емилина Ника
Акунин Борис
Прозоров Александр