Гренера.
- Пронин знает об этом? - спросил я.
- Знает, - коротко сказал Железнов. - И недоволен, что вы забыли о
подставных лошадях...
Я ничего не понял.
- Каких лошадях?
- Читали "Три мушкетера"? - спросил Железнов. - Помните, д'Артаньян
возвращается с бриллиантовой подвеской от герцога Бэкингема? Он не успел бы
вернуться вовремя в Париж, если бы по дороге его не ждали подставные лошади.
Пронин обещал о них позаботиться.
- Машина не лошадь! - возразил я. - Да еще такая отличная машина, какая
имеется у нас. Мы домчим с вами до Лиелупе за двадцать минут!
- Не знаю, что практически имеет Пронин в виду, говоря о подставных
лошадях, - отозвался Железнов. - Но можете быть уверены, говорит не зря. Вы
еще не знаете этого человека!
Мы прошли мимо кафе; из дверей доносилась веселая музыка.
- Список у вас с собой? - осведомился Железнов. - Давайте, я передам
копию.
Я незаметно сунул ему листок в карман.
- Значит, если ничего не произойдет, - повторил Железнов, -
послезавтра, чуть позже половины восьмого, на углу, около гостиницы
"Даугава".
Он отстал от меня и тут же нагнал снова.
- Еще два слова, - сказал он. - До своего отъезда отпустите Марту,
пусть она куда-нибудь скроется, иначе ей не миновать гестапо.
Он был верен себе: в эти тревожные минуты он не забыл и о Марте. Он
опять отстал, а когда я спустя некоторое время повернул обратно, навстречу
мне лилась обычная толпа прохожих, и среди них не мелькало ни одного
знакомого лица.
Глава XVIII. "ПЛЕМЯННИЦА" ГАУЛЕЙТЕРА
В назначенный день я начал собираться в дорогу. Утром спустился во
двор, осмотрел и заправил машину, до блеска протер ветровое стекло, чтобы
как можно яснее был виден наклеенный на него пропуск. Проверил и зарядил
пистолет. Побрился. Зашил в подкладку брюк документы, добытые в Риге. В
последний раз обошел квартиру, в которой прожил больше года. В последний раз
съел обед, приготовленный Мартой. Около трех часов я зашел к ней на кухню.
- Дорогая Марта, сегодня я покидаю Ригу, - сказал я. - Меня будут
искать и прежде всего будут допытываться у вас, куда я делся. Вам известно,
что значат разговоры в гестапо. Мне кажется, вам надо уйти и не попадаться
на глаза. Не сердитесь на меня за то, что я осложнил вашу жизнь...
- Не стоит извиняться, господин Берзинь. Вы старались не для себя, -
ответила Марта, не изменяя своему обычному спокойствию. - Я все понимаю.
- Так уходите, Марта, - повторил я.
- Хорошо, господин Берзинь, - вежливо согласилась Марта. - Я сейчас
соберусь.
Через полчаса она зашла попрощаться.
В сейфе оставалось еще несколько золотых безделушек: девушки господина
Блейка в последнее время совсем редко посещали меня. Я протянул их Марте.
- Возьмите себе, это может вам пригодиться.
- Что вы, господин Берзинь! - испуганно произнесла она. - Если госпожа
Янковская узнает, мне несдобровать.
- Она не узнает, - сказал я. - Берите, берите, все равно это мне уже ни
к чему.
Она взяла эти колечки и брошки с большой нерешительностью. Мы пожали
друг другу руки, я проводил ее до дверей.
- Счастливого пути вам, - сказала она уже в дверях. - Да сохранит вас
господь!
Я запер за ней дверь и остался один.
В пятом часу я позвонил на квартиру Гренера Янковской.
- Вы никуда не собираетесь вечером? - осведомился я.
- Нет, мы дома, у нас соберется несколько друзей, - сказала она. -
Будем рады вам, Август...
- Я приду часам к десяти, - сказал я. - Кланяйтесь от меня профессору.
Я хотел обезопасить себя от неожиданного вторжения Янковской. Вскоре
после ухода Марты раздался звонок, я открыл дверь и увидел перед собой...
Гашке!
Пронин быстро вошел и торопливо закрыл дверь.
Мы даже не поздоровались.
- Что-нибудь изменилось? - спросил я.
Он, не раздеваясь, прошел в гостиную.
- Готовы? - спросил он. - Что собираетесь делать?
- Железнов говорил, что он докладывал вам, - ответил я. - В половине
восьмого заберу его у "Даугавы" и сразу же двинем в Лиелупе.
- На чем? - нетерпеливо перебил меня Пронин.
- На моей машине, - сказал я. - Все подготовлено, машина заправлена...
- Далеко ли только уедете? - насмешливо спросил Пронин.
Они-таки появились, непредвиденные обстоятельства, которые предвидел
Пронин!
- В связи с участившимися налетами советской авиации отдано
распоряжение не выпускать из города ни одной машины без специального
досмотра, - сказал Пронин. - И есть особое указание, касающееся вашей
машины. Усилены контрольные посты, предупреждены полицейские. Вас задержат,
как только вы очутитесь на окраине.
- Что же делать? - воскликнул я. - Как вы это узнали?
Пронин укоризненно на меня поглядел.
- А для чего, вы думаете, находится Гашке в гестапо? Распоряжение было
отдано еще вчера. Польман - хороший оперативный работник. Он приказал во что
бы то ни стало найти Чарушина и установить наблюдение за вашей машиной.
- Значит, все провалилось?
- Нет, не значит, - сказал Пронин. - Укрыть вас, конечно, мы бы смогли,
но самолет вызван, сделает посадку. Риск увеличился, людей подводить нельзя,
надо добиваться успеха...
И тут-то вступили в действие "подставные лошади" Пронина, о которых он
обещал позаботиться!
- Свободно передвигаться, да еще ночью, могут только военные машины и
машины гестапо, - сказал Пронин. - Ни одной из таких машин у нас нет. Но вы
получите машину, которую никто не посмеет остановить...
Пронин на мгновение замолчал, прежде чем удивить меня своими словами.
- Вы поедете в Лиелупе на машине гаулейтера, - сказал он. - На машине
самого Розенберга! Она подойдет к вашему дому в половине восьмого, может
быть, чуть позже. На шофера можете положиться. Захватите у "Даугавы"
Железнова и поедете в Лиелупе. Самое трудное - достать машину, но, думаю,
удастся. В машине будет находиться дама, она поедет вместе с вами. По дороге
вы высадите даму по ее указанию. Шофера возьмете с собой. Рассчитывайте на
него, как на самого себя...
Пронин замолчал.
Очевидно, он еще раз взвешивал принятое им решение.
Я не видел Пронина таким. Дымка задумчивости пробежала по его лицу,
затем он пристально глянул мне в глаза, точно еще раз взвешивая, чего я
стою, и потом уже, отогнав от себя все сомнения, протянул мне руку.
- Вот что, майор Макаров, слушайте внимательно, - тихо произнес он. -
Есть еще одно дело. Не через Железнова, а лично хочу я вам дать это
поручение. Вам доверяется задание особой государственной важности...
Он достал из кармана небольшой сверток.
Это был какой-то предмет, похожий на большой металлический портсигар, к
которому проволокой был привязан плотный серый пакет.
- Здесь документы исключительной важности, - объяснил Пронин. - Их
содержание вам не должно быть известно, впрочем, как и мне. Я сам имею
только очень приблизительное представление о бумагах, находящихся в пакете.
Чем скорее они очутятся в Москве, тем лучше. Для их пересылки не жалко
направить любого человека. Я остановил свой выбор на вас. Вы отдадите их в
штабе армии, а оттуда они уже сами перешлют их. Но...
Пронин осторожно протянул мне сверток, указал на запор портсигара,
обычную металлическую кнопку, украшенную темным зеленоватым камешком.
- Эта небольшая бомбочка имеет достаточно большую взрывную силу, -
объяснил он. - Держите ее в кармане, не забывайте о ней ни на секунду. Могут
произойти самые непредвиденные вещи, может возникнуть угроза, что вы
попадетесь в руки противника. Так вот учтите: сверток в руки противника
попасть не должен. Прежде чем это произойдет, вы нажмете кнопку, бросите
сверток, и через секунду от документов не останется ничего.
Он опять заглянул мне в глаза.
- Понятно, майор Макаров?
- Так точно, - сказал я. - Прежде чем меня задержат, нажать кнопку.
- Так помните. Вам вверена государственная тайна, не говоря уже о
многих жизнях...
Теперь мне стали понятны некоторые недомолвки Пронина при разговоре о
моем отъезде из Риги: должно быть, он и согласился на мой отъезд, имея в
виду это поручение...
- Есть, товарищ начальник, - сказал я. - Враг к этому пакету не
прикоснется.
- Ладно, - ответил Пронин. - Я вам верю. Но смотрите, берегите себя...
Он заботливо посмотрел на мой карман, где очутился столь опасный и
драгоценный сверток, и ободряюще кивнул.
- И еще вот что, - сказал на прощание Пронин. - Запомните мой совет. В