рос. Времена, конечно, уже не те, чтобы за аморалку выгонять, но в мили-
ции еще проходит этот фокус. Если правильно подать пережаренный беляш,
то будет полная иллюзия эклера. А, Витенька?
ренно улыбнулся и посмотрел на часы. Без четверти двенадцать. Хорошее
время для того, чтобы позвонить девочке. Витя сказал, она сильно напуга-
на. И Арсен не мог отказать себе в удовольствии убедиться в этом лично.
Он зашел в телефонную будку, опустил в прорезь жетон и набрал номер.
Трубку сняли после четвертого гудка.
лосом. - Как вы себя чувствуете?
вы и дальше будете мне звонить, когда я уже сплю, то мое самочувствие
станет несколько хуже. Вы этого хотите?
пришли с работы. Вряд ли вы успели заснуть. Что ж, расскажите, чем жизнь
украшаете?
Мне же интересно, чем вы дышите, о чем беспокоитесь, что вас тревожит.
Вы мне небезразличны, Анастасия Павловна, более того, я надеюсь, что ра-
но или поздно мы станем друзьями. Скажу вам по секрету, я даже уверен,
что это случится довольно скоро. Так что вы берегите себя, не перетруж-
дайтесь на работе, вы мне нужны здоровенькая и веселенькая.
больше.
годня на работе до половины десятого. Уверен, что вы ушли последней.
сов.
Только-только вышли замуж - и уже в рестораны, да небось с посторонними
мужчинами. Нехорошо, голубушка, стыдно.
Арсену показалось, что она улыбается, и он пожалел, что не может в этот
момент видеть ее лицо. - Так что вряд ли мой муж расценит наш поход в
ресторан как повод для ревности.
тон. - Я ценю ваш юмор, Анастасия Павловна, но должен вам заметить, вы
переигрываете. По-видимому, вы недостаточно хорошо понимаете, с кем име-
ете дело. Мне известен каждый ваш шаг, поэтому лгать не имеет смысла. Вы
должны постоянно помнить, что я за вами наблюдаю, и очень внимательно
наблюдаю. Мои люди всюду следуют за вами как тень. Всюду. Вы слышите?
Двадцать четыре часа в сутки они держат руку на пульсе вашей жизни. Не
забывайте этого. Потому что, когда вы устанете от этого, вы сами придете
ко мне и предложите свою дружбу.
нодушный холодный голос. - Я сегодня ужинала в ресторане с Эдуардом Пет-
ровичем Денисовым. Вы, кажется, с ним знакомы? Спросите у него, он вам
подтвердит. И простите, но я устала и хочу спать.
последний раз чувствовал себя таким растерянным.
да снова стояла солнечная, а настроение у Ольги всегда зависело от того,
было ли на улице ясно или, наоборот, пасмурно. Если вчера ситуация с
Юрой Обориным начала ее беспокоить, потому что не сдвигалась с мертвой
точки, то сегодня утром она нашла, как ей казалось, верное решение. Он
лежал в клинике уже четыре дня, а ей так и не удалось выяснить, расска-
зывала ли ему Тамара о событиях в Австрии, и если да, то не рассказал ли
он сам об этом кому-нибудь еще. А вдруг он умрет раньше, чем ей удастся
все узнать? И может получиться так, что Оборин-то умолкнет навсегда, но
останутся люди, которые тоже знают то, что знать им не положено. И кто
эти люди? Где их искать? Как много он им рассказал?
столько времени, сколько нужно для того, чтобы раскрутить его. В дневную
смену она вообще могла забегать к нему только урывками, потому что в от-
делении неотлучно находился муж. В ночную же смену вести долгие разгово-
ры "о жизни" тоже было не совсем удобно: Юрий, как все нормальные люди,
днем бодрствовал и работал, а ночью откровенно хотел спать, особенно
после занятий любовью. И потом, она сама напела ему о персонале, с кото-
рым ее ревнивый супруг хорошо знаком и который немедленно доложит ему,
если она будет слишком часто подолгу задерживаться в одной и той же па-
лате.
особенно велик. Понятно, что это должен быть кто-то из "своих". А круг
этих людей очень узок. Главный врач клиники, патологоанатом, трое фарма-
цевтов, две медсестры, Бороданков и сама Ольга Решина. Главный врач, па-
тологоанатом, Бороданков и Ольга отпадают. Фармацевтов тоже трогать
нельзя, они работают очень напряженно, да и трудно придумать повод ин-
тенсивно общаться с одним из пациентов, если учесть постоянные напомина-
ния об анонимности пребывания в отделении и о нежелательности контактов
пациентов с кем-либо, кроме врачей и медсестер. Остаются, стало быть,
медсестры, потому как никаких других врачей, кроме Александра Инно-
кентьевича, в отделении нет.
чтобы ее визиты к Оборину выглядели естественно, нужно, чтобы между ними
сложилось хотя бы подобие близких отношений, а это, учитывая его роман с
Ольгой, вряд ли возможно. Обе медсестры были из числа тех самых "своих":
одна - жена фармацевта, другая - сестра главного врача. У них не было
никакого медицинского образования, даже среднего, жена фармацевта вообще
не имела за плечами ничего, кроме десяти классов средней школы, и раньше
работала машинисткой в каком-то учреждении, а сестра главного врача была
по образованию педагогом, учителем младших классов. Для работы в отделе-
нии они вполне годились, потому что никакие специальные навыки здесь не
были нужны, уколов и прочих процедур никому не делали, а для того, чтобы
разносить в белоснежном халатике еду и микстуру, особая профессиональная
подготовка не требовалась. Для решения всех медицинских вопросов вполне
хватало самого Бороданкова и Ольги.
деле, но на контакт с ними Оборин не пойдет. Значит, нужен новый чело-
век. Нужен мужчина.
корпуса и подошла к небольшому аккуратному двухэтажному зданию. На двери
стоял кодовый замок, но в последние полгода он работал только по сигналу
изнутри, из отделения. Нажатием кнопок снаружи открыть его было нельзя.
Такое правило ввел Александр Иннокентьевич. Она нажала несколько раз на
звонок.
В глубине, между двумя колоннами, виднелась лифтовая шахта. Ольга услы-
шала, как загудел лифт. Через несколько секунд решетчатая дверь распах-
нулась, в лифте стоял тот самый фармацевт, который открыл ей дверь.
Лестницы в корпусе не было, вернее, она, конечно; была, но находилась за
потайными дверьми, здание было спроектировано таким образом, что даже
если кто-то из посторонних и проникнет через входную дверь на первый
этаж, то на второй без ведома персонала он подняться не сможет. Дверь
лифта запиралась на ключ на первом этаже изнутри, на втором - снаружи.
Конечно, пациентам об этом не сообщали. К приходу каждого нового челове-
ка готовились заранее, и, когда Александр Иннокентьевич приводил очеред-
ного подопытного кролика, дверь корпуса была открыта, а лифт с распахну-
той дверью стоял на первом этаже. Это делалось ровно за три секунды до
их появления и столь же быстро приводилось в первоначальный вид, как
только за пациентом закрывалась дверь его персональной палаты.
нула сестре главврача, закончившей ночную смену.
Есть новости?
стало немножко хуже, он совсем ослабел, я его перед завтраком еле добу-
дилась.
ухудшений нет.
работал почти до часу ночи, в половине первого попросил чаю и переку-
сить. Я зашла к нему - бумаги по всей комнате, а он что-то на калькуля-
торе считает. Труженик!
Лукин Евгений
Лондон Джек
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Куликов Роман
Шилова Юлия