Чтение 47–й страницы книги ~Канкан на поминках~

и смотри что оставила!

Она ткнула мне под нос газету, отчего-то всю исписанную черным
фломастером.

- Вот, полюбуйся!

Я проследила за ее пальцем и уперлась взглядом в строчки: "В Москве
открылась выставка пуделей..." Подпись под крохотной заметкой гласила:
А.Котеночкина, но поверх материала чья-то твердая рука намазала черным
цветом: "А.Терещенко. 20 рублей".

- Видала?

- Что это такое?

Девчонка отшвырнула сигарету.

- Разметка называется. Каждый материал, вышедший в газете, подлежит
оплате. Ответственный секретарь пишет сверху сумму гонорара и кому его
следует выписать, для бухгалтерии, понимаешь?

- Так ты А.Котеночкина? Тогда почему тут стоит еще и другая фамилия?

- Я Алена Терещенко, - вздохнула девица, - просто мне показалось стебно
под собачьей выставкой как "Котеночкина" подписаться. Деньги-то не могут на
Котеночкину выписать, такого человека не существует. У нас многие берут
псевдонимы, а в разметке обязательно укажут подлинные данные...

- Значит, как бы ни был подписан репортаж, в бухгалтерии есть подлинные
данные автора?

- Естественно, - фыркнула Алена, - это же деньги!

- А если, предположим, человек у вас не в штате?

- Ну и что? - удивилась журналистка. - Тоже получит заработанное.

- Как?

- В кассе.

- Но к вам пройти без пропуска нельзя!

- Тоже проблема, - засмеялась Алена, - вот ты, например, каким образом
первый раз вошла?

- Ну, подошла к охраннику, а тот велел позвонить по внутреннему телефону,
вышла девушка и провела меня.

- И в бухгалтерии так же делают: либо посылают кого-нибудь, либо пропуск
выписывают, или деньги по почте высылают.

Я подхватила ведро, сунула швабру под мышку, прошла в самый дальний угол
коридора, влезла в большую комнату, где клубились люди, и тихо спросила у
встрепанного парня:

- Можно по местному позвонить?

- Вон, возьми красный, - ответил тот, - только недолго.

- А номер бухгалтерии не подскажете?

- 46-81, - буркнул мальчишка.

Я набрала цифры и услышала тихое:

- Слушаю.

- Девушка, вас беспокоит жена Константина Реброва.

- Слушаю.

- Он опубликовал в "МК" статью, а денег ему не заплатили...

- Какого числа был материал?

- В самом начале сентября.

- По какому отделу?

- Информации.

- Погодите секундочку.

Послышался шорох, потом тот же голос произнес:

- Гонорар отправлен по почте.

- Куда?

- Как куда? Вам домой.

- Ой, девушка, а на какой адрес? Мы недавно переехали на улицу Павленко.
У вас там что указано? Павленко, дом девять, квартира шесть?

- Нет, - ответила бухгалтерша, - Киселевский проезд, двенадцать, квартира
девяносто пять.

- Вот незадача, - изобразила я крайнее расстройство, - и что теперь
будет?

- Ничего особенного, деньги вернутся назад, отправим их еще раз,
повторите адрес, я запишу.

Я быстренько отсоединилась и, бросив в коридоре у окна "инструменты"
поломойки, понеслась к машине. Не зря говорят, что все тайное становится
явным.

Киселевский проезд находился в Ясеневе. Поплутав между одинаковыми
блочными домами, я вырулила прямо к нужному зданию и, поднявшись на
двенадцатый этаж, позвонила в девяносто пятую квартиру. Высунулась девочка
лет четырнадцати:

- Вам кого?

- Константина Реброва.

- А папа на работе.

- Подскажи, пожалуйста, адрес. Девочка вздохнула:

- Не знаю.

- А телефон?

- Сейчас.

Она исчезла в квартире, не забыв бдительно закрыть дверь.

Через полчаса, изъездив почти весь район в поисках работающего автомата,
я наконец-то обнаружила целую будку. - Риелторская контора "3олотой ключ", -
сказал женский голос, - все операции с недвижимостью, что хотите?

- Константина Реброва можно?

- Сейчас переключу, - сказала тетка, и я услышала противно повторяющуюся
мелодию. Наконец "концерт" замолк.

- Ребров у аппарата, - прогремел густой бас. Я вздрогнула.

- Вы занимаетесь продажей жилья?

- Естественно.

- Мне порекомендовали к вам обратиться Ивановы, в этом году вы очень
удачно избавили их от комнаты в коммуналке!

- Ивановы, Ивановы, - забормотал Константин, - что-то не помню, ну да это
и неважно, что у вас за площадь? Кстати, продать или купить желаете?

- Продать, однокомнатную...

- Метраж?

- Может, подъедете посмотреть?

- Завтра в девять утра устраивает?

- Отлично.

- Давайте адрес.

Я объяснила ему, как добраться до квартиры Костина, и, ликуя, помчалась
домой. В душе все пело от радости. Завтра этот негодяй, балующийся
написанием клеветнических статей, явится ко мне сам. Такую удачу следовало
отметить, поэтому я притормозила возле оптушки. Куплю чего-нибудь
вкусненького, такого, что не приобретаю каждый день, Шоколадные конфеты,
например. Насколько помню, недалеко от входа есть ларек, в котором торгуют
продукцией фабрики "Красный Октябрь", а Кирюшка и Лизавета обожают грильяж.
Сунув кошелек в карман куртки, я прижала его локтем к себе и вошла в толпу.
Очень хорошо знаю, что не все люди явились сюда с желанием купить дешевые и
качественные продукты. Кое-кто толкается тут в надежде заполучить чужой
кошелек. Но я тоже хитрая и изо всех сил придерживала свои денежки. Грильяж
оказался свежим, цена, правда, не радовала, но триста грамм конфет я все же
купила и медленно пошла назад, разглядывая дивные вывески, которыми были
украшены ларьки. "Самая лучшая рыба у нас", "Вкуснее мяса нет нигде", "Наши
калачи, прямо из печи"... А вот эта еще смешней: "Свежее молоко от
производителя". Насколько понимаю, "производит" молоко корова, и каким
образом оно может быть у нее несвежим? Но больше всего мне понравился
плакат, гордо реющий над грузовиком, кузов которого был забит картонными
коробками: "Ваши яйца здесь".Развеселившись, я посмотрела вокруг. Народ
хватал продукты, не обращая внимания на "наружную рекламу". На лице
покупателей не было видно улыбок. Никто не смеялся, прочитав "Мясо России"
или "Курица - друг желудка". У людей начисто отсутствует чувство юмора.
Тихонько хихикая, я вышла на проспект и у центрального входа на рынок
увидела маленькую, остромордую, рыжую собачку, похожую на карликовую
лисичку. Она не выглядела бездомной. Шерстка казалась чисто вымытой, а
пушистый хвостик кто-то явно не так давно расчесывал. Небось потерялась,
бедолага! Я присела возле нее на корточки и посмотрела на шею собаки. Так и
есть, ее украшал красивый светлый ошейник, очень похожий на кожаный. Я
протянула руку, чтобы посмотреть, не написан ли на нем где-нибудь адрес.
Собачка затрясла хвостиком и заскулила.

- Не плачь, миленькая, хозяин сейчас спохватится и придет за тобой, -
попыталась я утешить "лисичку".

Та неожиданно упала на животик и стала тыкаться мокрым носиком в мои
ладони. Я погладила шелковистую шерсть. Ласковая, явно домашняя, собака
тихонько стонала. Потом вдруг засунула остренькую мордочку сначала в один
карман моей куртки, потом в другой.

- Есть хочешь? Извини, в карманах нет ничего, только кошелек, а он тебе
без надобности, - произнесла я.

Наверное, надо вернуться на оптушку и купить несчастному одинокому песику
еды. Или, может, взять ее с собой? Такая милая, просто лапочка, совсем
крохотная...

В этот момент собачка вытащила морду из моего кармана, краем глаза я
отметила, что у нее в зубах мой кошелек, и улыбнулась.

- - Давай сюда, не пойдешь же сама за мясом!

Но собачка резво вскочила на лапы и понеслась вперед, унося мои деньги.
Пушистый хвост развевался по ветру. Я в шоке смотрела ей вслед. Рыжая
шерстка мелькнула в толпе и исчезла. Из хлебного ларька высунулась баба.

- Она у вас кошелек скоммуниздила? Я в обалдении кивнула головой.

- Вот дрянь, - с чувством произнесла торговка, - кто-то ведь ее
выдрессировал! Не первый раз это проделывает!

Я раньше в мясе торговала и там ее приметила, а теперь здесь, значит,
промышляет. А хитрая какая! К мужикам не подходит, только к женщинам!
Ластится, повизгивает, ну ее и начинают гладить... Поймать бы и придушить!

- За что же собаку-то убивать? - вздохнула я. - Она не виновата, ее