знаешь, о каком враче я тебя спрашиваю. Не отпирайся.
записала его знакомую на прием. Больше я ничего не знаю.
ренести на другой день, но Олег не успел.
не сумев скрыть иронию.
паркет, и Ташков понял, что она нервничает. То ли оттого, что торопится,
а он ее задерживает. То ли еще отчего-то...
ма его тоже можно найти, но адреса я, к сожалению, не знаю.
не сказала, что речь идет о докторе Волохове?
простой врач, у него наблюдаются самые известные люди Москвы. А вы поле-
зете к нему со своими дурацкими расспросами, и, конечно же, окажется,
что все это из-за меня. Мне с таким трудом удалось уговорить его запи-
сать эту девку на прием, он долго отказывался, он ведь очень занятой че-
ловек, а я, дура, настаивала, просила. Теперь вижу, что он был прав, а я
- нет. Если бы он настоял на своем, вы бы теперь не морочили ему голову.
Он откажется меня лечить. Зачем ему пациентка, из-за которой к нему ми-
лиция является?
ерунду. Никто твоему доктору голову морочить не собирается. Мы даже вре-
мени отнимем у него совсем немного. Нам всего лишь нужно уточнить, раз-
говаривал ли он с Олегом, и если разговаривал, то когда и о чем. Вот и
все.
прежнюю безмятежность. Ташков поговорил с ней еще несколько минут и
ушел. Едва за ним закрылась дверь, как Вера Жестерова метнулась к теле-
фону.
случилось ужасное. К тебе скоро придут.
дет?
нишь, я просила тебя записать на прием какуюто девицу?
Олег собирался ее вести. Я не хотела говорить им о тебе, честное слово,
но, оказывается, Олег этой девке сказал, что поведет ее к врачу, - у ко-
торого лечится его жена. Отпираться было бессмысленно, пришлось сказать.
Теперь они придут к тебе. Это ужасно! Это все из-за меня! Прости меня.
ковать. Эти люди делают свою работу, они хотят найти убийц твоего мужа.
Пусть приходят, я с удовольствием отвечу на все их вопросы. Тем более
что мне и рассказывать-то особенно нечего. Мужа твоего я не видел, его
протеже - тоже. Я даже не знаю, кто она такая и чем болеет. Так что
пользы от меня будет немного. Но ради Бога, пусть приходят. Не надо так
волноваться, детка. Тебе это вредно. Ты должна себя поберечь.
дишься?
только, что эти люди впустую потратят время. Но, впрочем, это их забота.
Ты не забыла, что послезавтра ты должна прийти ко мне на осмотр?
и я побегу, а то я уже и так опаздываю.
головки и думай только о нашем малыше. Я тебя целую.
ников, будь то милиция или ФСБ... Ему нечего скрывать. К смерти мужа
своей любовницы он никакого отношения не имеет. Пусть приходят, пусть
задают свои вопросы. Пусть попробуют зацепить его хоть на чем-нибудь. А
он получит большое удовольствие, наблюдая за их бесплодными потугами.
Пожалуйста, он готов к разговору. В любой момент.
тяжении шести лет оно начиналось в больнице. Не было врачебного обхода,
а перед ним - невкусного, но ставшего привычным завтрака, состоящего из
жидкой каши и чая. Третий день подряд она просыпалась одна в просторной
комнате, напоминающей больничную палату, и сразу же ее кормили завтра-
ком, а потом начинались занятия. Еда была вкусной, но непривычной, чу-
жой, Наташа даже не всегда знала, как называется то, чем ее кормят.
больничному парку с Михаилом Александровичем, новым врачом. Они провожа-
ли какого-то смешного толстого дядьку к зданию архива, потому что он то-
ропился и боялся заблудиться. А потом сразу началась ЭТА жизнь, и нрави-
лась она Наташе куда больше, чем ТА. Если бы не одно "но". Сестра Ира.
Она же с ума сходит, гадая, куда делась Наташа. И малыши тоже, наверное,
скучают без нее. А в остальном ЭТА жизнь полностью девушку устраивала.
каталке. Сидящий рядом с ней человек тут же заметил, что она открыла
глаза, сказал что-то ласковое и успокаивающее и быстро сделал ей укол,
от которого Наташа снова впала в забытье. Второй раз она пришла в себя в
самолете. Рядом был все тот же человек, который тут же достал шприц. А
потом все время была эта комната и вежливые молчаливые люди, которые ее
обслуживали. Почему-то никто из них с ней не разговаривал. За исключени-
ем двоих - того человека, который был рядом с ней в машине и в самолете,
и Мирона. Но то, что они ей говорили, устроить семнадцатилетнюю Наташу
Терехину никак не могло.
и мы обещаем устроить тебе самую лучшую жизнь, которая вообще возможна
при твоей болезни.
жение просто не могло оценить твои способности. Я не могу и не хочу
объяснять тебе детали, но чем лучше ты покажешь себя, тем лучше будет
твоя дальнейшая жизнь. Запомни это.
ми, увезли тебя и поместили в более комфортные и подходящие для твоей
необыкновенной головки условия. Но в одном ты права: мы никого не стави-
ли об этом в известность и разрешения не спрашивали.
его Василием. - Какой выкуп, что ты? Что с твоей сестренки взять? Метлу
старую или лопату?
обернется. Сейчас тебя, конечно, ищут, но могут и перестать искать в лю-
бой момент, если ты этого захочешь. Впрочем, лично для меня это никакого
значения не имеет. Пусть ищут. Все равно здесь тебя никто не найдет.
девочка. Какой смысл задавать вопросы, на которые тебе все равно не от-
ветят? Нет смысла, - сам же и подвел он итог. - А стало быть, и не спра-
шивай. Подумай и реши, что для тебя лучше: чтобы тебя искали или нет.
Предупреждаю сразу, результат будет один и тот же. Тебя не найдут. Но
можно сделать хотя бы так, чтобы твоя сестра не волновалась и не предс-
тавляла в своем воображении страшные сцены. Ты ведь беспокоишься о своей
сестре, правда? Наташа молча кивнула. Пока ей еще не было страшно, пото-
му что она не могла себе представить, зачем, для чего, с какой целью
кто-то мог причинить ей зло. Этот Василий сам только что сказал, что
взять с Иры нечего, кроме старой метлы, значит, ни о каком выкупе, ни о
каких деньгах речь идти не может, и, стало быть, ни убивать ее, ни отре-
зать ей пальцы и уши, чтобы послать сестре в виде устрашения, никто не
станет. Из больничных разговоров, телевизионных передач и книжек она
знала, что иногда девушек похищают, чтобы продать их за границу в пуб-
личные дома, но для этого она не годится. И убивать ее ради внутренних
органов для трансплантации тоже бессмысленно, в ее теле в буквальном
смысле слова живого места нет. Иными словами, перебрав в голове все воз-
можные причины, по которым ей могли бы причинить телесный ущерб или даже
убить, семнадцатилетняя Наташа Терехина пришла к выводу, что ничего осо-
бо страшного ей не грозит. После шести лет, проведенных в одной и той же
больнице, перемена обстановки казалась ей даже интересной. Хоть какое-то
приключение в ее беспросветной жизни закованного в корсет инвалида. Но
Шилова Юлия
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Василенко Иван
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс