и не произошло. - Я в ваши дела не лезу. Раз надо - значит надо, чего ж
тут обсуждать. Работа у вас специфическая, мне все равно ее не понять.
Только вы мне объясните, при чем тут табельное оружие майора Ларцева.
безмозглой и бездушной тварью. Его дочь похитили, и возвращение девочки
полностью зависит от моего, то есть от нашего с тобой, поведения. И он
думает, что я могу сделать что-нибудь такое, что может повредить ребен-
ку. Он думает, что для меня чужой ребенок - это пустой звук, потому что
своих детей у меня нет и отцовских чувств мне не понять. Он считает, что
я могу наплевать на одиннадцатилетнюю девочку.
с ним, Чистяков мог судить только по Настиному лицу, на котором, как в
зеркале, отражались малейшие изменения мимики их ночного гостя. По тому,
как затрепетали крылья ее носа, как внезапно запали щеки и четче обозна-
чились скулы, он понял, что настал момент наивысшего напряжения. Нужен
последний толчок, после которого Ларцев либо выстрелит, либо опомнится.
Толчок должен быть легким, незаметным, но безупречно точным. И этот тол-
чок должен сделать он, Чистяков. Сейчас он - на манеже. На него смотрит
весь зал, и он должен произнести реплику, после которой зрители либо
взорвутся аплодисментами за эффектно законченную репризу, либо забросают
его гнилыми помидорами за скучный и безлико исполненный номер.
слова как можно больше искренности.
Ларцев вышел из оцепенения, спина расслабилась, голова опустилась. Он
ссутулился и в один миг будто постарел лет на десять.
Пойдем на кухню, там теплее.
часы показали ровно два, Настя, встретилась глазами с Ларцевым. Оба мед-
ленно поднялись и пошли в комнату, где стоял телефон. Через минуту оглу-
шительно прозвенел звонок.
Большинство его ровесников уже стали подполковниками, а то и полковника-
ми, а он так и засиделся в капитанах, не получив даже майорской звезды.
Основным его занятием был розыск без вести пропавших людей, а также
скрывшихся от следствия и суда подозреваемых и обвиняемых. Работа каза-
лась ему серой и безрадостной, он уже давно расстался с надеждой на
продвижение по службе и скучно и безынициативно "дорабатывал" до пенсии.
В последние годы он начал пить, понемногу, но регулярно.
ной работы. Во-первых и в-главных, его приводила в бешенство мысль о
том, что он должен работать бок о бок с этой пигалицей, которая младше
его больше чем на десять лет, а уже дослужилась до майора. Да не просто
работать, а подчиняться ей! Большего удара его самолюбию нельзя было на-
нести. Во-вторых, он не понимал и не признавал методов ее работы. Заумь
какая-то: архивные дела, книжки на иностранных языках, бесконечные доп-
росы-передопросы, скрипичный ключ и прочая муть. Его, Морозова, в свое
время учили работать по-другому, не сидеть с умным видом на диване, а
брать ноги в руки и искать, искать, искать... Не зря же служба, которой
он посвятил свою жизнь, называется "уголовный розыск". Вот именно, ро-
зыск, а не что-нибудь другое. А один из главных методов его работы назы-
вается личным сыском. И ни про какие аналитические методы он и слыхом не
слыхивал, да и знать о них не хотел.
ворной идее раскрыть убийство Вики Ереминой самому. Самостоятельно. В
одиночку. Назло всем. В отделении милиции, где он работал, недавно отк-
рылась вакансия, заняв которую можно было быстро получить звание майора,
а еще через четыре года - подполковника. Это был хороший шанс, и упус-
кать его было бы глупо. Нужно добиться успеха, яркого, громкого, утереть
нос сыщикам из МУРа. Тогда и начальник отделения будет доволен, он тоже
недолюбливает элиту из ГУВД. Но посвящать начальника в свои планы Моро-
зов пока не собирался.
нию, сильно не напрягался. Молодая, красивая, пьющая, незамужняя - како-
го рожна ее искать? Протрезвеет, натешится очередным хахалем, да и вер-
нется домой, никуда не денется. Уж сколько раз в его многолетней практи-
ке такое бывало. Однако когда Вику нашли задушенной на 75-м километре
Савеловской дороги, Евгений взглянул на это дело другими глазами. В пер-
вую же неделю после обнаружения трупа он добросовестнейшим образом отра-
батывал Савеловскую железную дорогу, разговаривал с милиционерами, про-
чесывал все электрички в поисках постоянных пассажиров, которые могли
обратить внимание на броскую красавицу. Морозов по опыту знал, что люди,
не пользующиеся пригородными электричками регулярно, не имеют обыкнове-
ния разглядывать соседей по вагону. Постоянные же пассажиры часто "шарят
глазами" в поисках "своих", знакомых, жителей своего городка или посел-
ка, чтобы скоротать время в пути за ничего не значащими разговорами.
удалось отыскать двоих мужчин, видевших в электричке Еремину в сопровож-
дении каких-то "качков". Оба пассажира обратили на девушку внимание, по-
тому что она и ее спутники заняли купе, в котором обычно ехали они сами.
Эти пассажиры были из Дмитрова, жили по соседству, работали в Москве на
одном предприятии и в одну смену и уже много лет ездили в столицу и об-
ратно одними и теми же поездами, почему-то обязательно во втором вагоне
от головы электрички, во втором купе справа по ходу движения. Многолет-
ние привычки порой оказываются сильнее любых резонов. Дошло до того, что
они специально приезжали на вокзал загодя, чтобы занять свое место. Но в
этот раз их опередили, и это было так непривычно, что поневоле запомни-
лось.
обсуждая, что общего может быть у такой красивой, холеной, дорого одетой
девушки с надменным лицом и каким-то больным, обращенным внутрь себя
взглядом с этими "качками" без признаков интеллекта на гладко выбритых
лицах. "Качки" неоднократно пытались заговорить с ней, но красавица от-
вечала односложно или вообще отмалчивалась. Иногда девушка выходила в
тамбур с сигаретой, и один из парней непременно ее сопровождал. Через
полтора часа, покидая в Дмитрове электричку, друзья-пассажиры пришли к
выводу, что девушка едет куда-то по делу, а "качки - ее личная охрана.
Хотя непонятным оставался тот факт, что она едет в поезде. Если у нее
хватает денег на охрану, то уж машина-то должна быть...
мужчин ехала в электропоезде Москва - Дубна в воскресенье, 24 октября.
Поезд отошел от станции Москва - Савеловская в 13.51, на платформу "75-й
километр" прибыл в 15.34. Труп Вики нашли через неделю, время наступле-
ния смерти датировали 31 октября - 1 ноября. Нужно было установить, где
же она находилась целую неделю.
группу, возглавляемую Каменской. Он был далеко не новичком в деле пост-
роения отношений с людьми в нужном для себя ключе. Отношения с Настей не
стали исключением. Евгений постарался сделать все, чтобы отбить у нее
всякое желание общаться с ним, и это ему вполне удалось. Настя не обре-
меняла его поручениями, и он мог свободно распоряжаться своим временем,
чтобы работать по убийству Ереминой. Те же задания, которые ему дава-
лись, он выполнял тщательнейшим образом, только вот о результатах докла-
дывал Насте весьма своеобразно. Нет, он не искажал полученную информа-
цию, упаси Бог. Он просто недоговаривал, а то и вовсе скрывал ее, "отда-
вая" в Настино распоряжение лишь те сведения, которые не нужны были ему
самому для разработки собственной версии. Она, например, так и не узна-
ла, что Морозов нашел очевидцев Викиной поездки в электричке, установил
точное время этой поездки и даже составил весьма подробные словесные
портреты ее попутчиков. Официально считалось, что "отработка" маршрута
ничего не дала.
Вики Ереминой, пока разбиралась в сложных взаимоотношениях, связавших ее
с Борисом Карташовым и с супругами Колобовыми, пока выясняла, кто и за
что избил Василия Колобова, и делала массу других необходимых вещей, все
это время капитан Морозов изучал поселки вокруг 75-го километра, показы-
вал Викину фотографию, описывал внешность "качков" и пытался найти мес-
то, где могла бы жить Еремина в ту пресловутую неделю. И когда Насте
удалось выяснить, что Вика каким-то образом попала на Савеловский вокзал
и случилось это, скорее всего, в воскресенье, 24 октября, с момента по-
ездки прошло столько времени, что отрабатывать маршрут повторно было
бессмысленно. В это время Морозов уже нашел дом, где, по свидетельству
жителей одного из поселков, жила девушка в обществе молодых людей. Де-
вушку видели только один раз, когда она приехала. Больше она местным жи-
телям на глаза не попадалась. Но зато Евгений познакомился с продавщицей
из поселкового магазина, которая, как могла, припомнила, что и в каких
количествах покупали временные жильцы "дяди-Пашиного" дома. По всему вы-
ходило, что было их никак не меньше троих, и среди них одна женщина.
дом на месяц. Сам он жил в соседней Яхроме, в семье дочери, нянчился с
внуками, а дом с удовольствием сдавал в любое время года и на любой
Эриксон Стивен
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Белов Вольф