же догадался, кого он может там достреливать. Василий не ожидал увидеть их
живыми. Но повезло. И им, и ему. Полкан из Москвы сказал по связи, что за
живых заложников повысит звание, как и за живого Ахмеджанова.
Вокруг трещали очереди, тарахтели отдельные пистолетные выстрелы. Что-то
тонко и длинно просвистело рядом.
Машу и Вадима.
вздыбивший фонтан земли и мелких камней. Отряхиваясь, парень приподнялся на
локте.
Вадим Ревенко. У тебя браслеты туго сидят, руки затекли.
Васиного боекомплекта не подошел. Матерясь, то и дело припадая лицом к
земле, он извлек из комплекта мощные кусачки для проволоки и ловко перекусил
кольца между браслетами - сначала у доктора, потом у Маши.
полетели искры и куски горящего дерева. Как бы в ответ после небольшой
передышки ударила автоматная очередь. От заброшенного колодца отделились две
фигуры. Сгорбившись, бежали чеченские боевики. Они поливали автоматными
очередями все вокруг себя.
исчезли в яркой вспышке. - Теперь быстро уходим! Бегите вперед, к лесу. Я
вас прикрою!
склону. Вася бежал за ними, двигаясь задом наперед, то и дело давая короткие
очереди. Казалось, в ответ стреляют со всех сторон. Маша слышала тонкий
пронзительный свист пуль. Несколько раз прямо возле щек проносился какой-то
быстрый горячий ветерок.
послышался у них за спиной хриплый короткий вскрик.
оглушительно громко.
вскидывает руки к небу и медленно падает навзничь.
успел подхватить Васю и тут же пригнулся над ним. Двое, живой и мертвый,
вжались в землю.
распухшей рукой. Пальцы уже ничего не чувствовали.
шейную артерию.
пятнистую рубашку, припала ухом к груди в полосатой майке-тельняшке и,
подняв голову через минуту, испуганно взглянула на Вадима:
пощупать пульс только потому, что так положено. Ни один врач не может
констатировать смерть "на глаз".
врач!
светло-карие, с золотистыми крапинками глаза. На чистых голубоватых белках
темнели мелкие песчинки. Маша хотя и догадалась обо всем, но все-таки
удивилась, почему он не моргает. От этих песчинок должна быть сильная резь.
Несколько секунд она глядела в эти неподвижные, ясные, отражающие
розовато-лиловое вечернее небо глаза. Вася выглядел старше ее года на три,
на четыре, не больше. Он только что вытащил их из огня, спас, выводил с поля
боя, прикрывая собой.
тельняшке с левой стороны небольшое круглое отверстие. Крови почти не видно,
ткань тельняшки чуть обгорела по краям. Пуля прошла насквозь, точно сквозь
сердце, поэтому и крови так мало, и умер он сразу.
прихватив тяжелые кусачки для проволоки, Вадим потянул Машу за руку к лесу,
туда, куда им надлежало бежать вместе с Васей. Оставалось не больше
пятидесяти метров открытого пространства. Они мчались, пригнувшись, и
слышали, как отдаляется стрельба. Бой перемещался опять куда-то к центру
села.
следы на металле, скользили, были слишком тяжелыми и неудобными.
Наконец ей удалось каким-то чудом справиться с браслетом на правой руке.
Вадим задвигал пальцами, разогнал кровь, браслет с левой руки снял сам,
потом освободил Машины запястья.
сумерки сменились кромешной тьмой.
видно.
не бойся, малыш, выберемся.
сопение. Рядом бабахнуло.
приближался. Сопение прервалось чеченской бранью. Из-за низких сосен выплыла
полная яркая луна, и Вадим увидел чеченца-боевика с пистолетом в руке,
который несся прямо на них. Он их тоже заметил, замер на миг, целясь, как бы
размышляя, кого пристрелить первым, но именно этого мига хватило доктору,
чтобы дать по боевику короткую очередь из автомата. Он сделал это
машинально, не думая, просто сработала реакция. Только сейчас, когда боевик
упал как подкошенный, Вадим понял, что в руках держит знакомый еще с армии
старый добрый "Калашников".
заложник.
звали. Это он нас нашел, спас и вывел. А сам погиб.
Пробирайтесь к поселку.
тише. Пылающий поселок остался позади. Редкий лесок на горном склоне жил
своей спокойной и таинственной ночной жизнью. Пели цикады, кружились
голубоватые огоньки светлячков.
влажными от ночной росы.
идем?
Маша.
где-нибудь наткнемся на оцепление. Они ведь обязаны оцепить все окрестности.
Или с патрулями встретимся.
заросшую высокой травой.
лучше немного отдохнуть. На траве сидеть мокро, вон там, видишь, поваленное
дерево.
Терять все равно нечего, и так мы с тобой уже до нитки промокли. Я раньше
думала, на юге ночи сухие, без росы.
за плечи и поцеловал в висок.
асфальтовый каток. Знаешь?
Сейчас все про "нового русского".