вопросы?
серебряной фольги. Все это тоже где-то формуется, охлаждается и плывет на
склады. Спросишь: где склады? Вероятно, там, где загружают машины. У
выхода в Город.
пространство, неизвестно куда. Страх, что он тут же исчезнет, мгновенно
погнал нас за ним. Я даже шашлык не доел - так и бросил вместе со шпагой.
горой не горой, а каким-то непонятным пригорком или камнем, преградив
путь. Я отшатнулся, почувствовав, как дрогнуло у меня под рукой плечо
Мартина. Темная масса не двигалась. "Не узнал?" - услышал я насмешливый
шепот Зернова. Впереди чернел кузов продовольственного фургона.
По-видимому, загрузка фургона произошла раньше и где-то в другом цеху. Я
встал на подножку и попробовал открыть дверцу - ничего не вышло.
сторону.
пятна. Оно темнело как вход в тоннель, открывшийся в мутных клубах
распыленного в воздухе сурика. Откуда-то издалека пахнуло ночной сыростью,
влажной листвой - запахами близкого леса. Какое-то мгновение черная тень
фургона была еще видна в лиловом тоннеле, и мне даже показалось, что
где-то над ней в разрыве прикрывающей тоннель пленки высоко-высоко
мелькнула еле заметная звездочка. Я вспомнил о колючих кустах по краям
стекловидного лесного шоссе, росистую траву под ногами, ржание ожидавших в
темноте лошадей - видение живого мира за голубыми протуберанцами
континуума обрадовало до предательской слезы на глазах. Хорошо, что ее
никто не увидел.
Мартин, - только последние слова:
знакомое золотое блюдце, тускло поблескивавшее посреди смятой розовой
скатерти. Точно в таком же исчез и возник снова во время нашей недавней
экскурсии Мартин.
новый черный фургон. Он стоял на месте прежнего, только тогда,
взволнованные увиденным, мы не разглядели под ним золотого пятна. Новый
фургон появился сразу, как чертик из ящика, - просто возник, и все,
привычный, массивный, с длинным широким кузовом и просторной кабиной с
большим смотровым стеклом.
друга, не удивляясь и не пугаясь, полезли внутрь один за другим. Я не
помню, открылись ли вместе с кабиной и дверцы кузова, - думаю, что нет:
едва ли здесь перед выходом за пределы континуума фургоны вообще открывали
свои дверцы. Для кого? Все дегустации и проверки были уже давно сделаны.
Нет, сезам "облаков" открылся специально для нас, выпуская на свободу в
Город. Миссия наша, предпринятая без согласования с "облаками", но,
очевидно, ими одобренная, была закончена.
увидим. Дверцы кабины захлопнулись, тихо щелкнув, и фургон так же
беззвучно и плавно, как и предыдущий, двинулся к фиолетовому тоннелю.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕПЕЛ КЛААСА
33. ГНЕВ КАРДИНАЛА
дышать, но мешавшей видеть и слышать, как мне показалось, несколько
дольше, чем когда въезжали в континуум. Может быть, с нас снимали
какие-нибудь энцефалограммы с записью мыслей и выводов о модели земной
жизни, построенной "облаками" в неизвестно каком уголке нашей или не нашей
галактики. Не впечатление же наше о заводе-континууме интересовало
"всадников ниоткуда" - тут для них все было привычно и слаженно.
Неслаженной была жизнь, к которой мы возвращались.
незнакомые звезды на небе, к которым я так и не мог привыкнуть, вблизи и
вдали легли зубчатые тени леса. Мы выехали к повороту на шоссе, и машина
остановилась. Тихонько щелкнув, открылись двери кабины; из лесной
благостной тихости вдали донеслось конское ржание и - совсем близко чьи-то
слова и смех: машину, как обычно, поджидали спешившиеся патрульные. Зная,
с какой стороны они подойдут к открытой кабине, мы выскочили с другой в
темноту. "Никого", - сказал, как мне показалось, разочарованно и тревожно
голос подошедшего Оливье, а незнакомый голос очередного патрульного - я
мало кого знал на заставе - спросил: "Вы о чем, лейтенант? Ведь это же
отъезжающая, а не прибывающая машина". Оливье вздохнул; я отчетливо
услышал, как он щелкнул сейчас же пальцами - признак тревоги и нетерпения,
- и, честно говоря, обрадовался: беспокоится парень. "Так, - сказал он
патрульным, - порядок. Поезжайте". И машина уже без нас растаяла в
окружающей темноте.
прибыл один вместо конюхов и не затем, чтобы только отвести лошадей на
заставу, а потому, что втайне надеялся на мое возвращение.
радость слились в этом негромком вскрике.
встречу.
Не зажигай фонаря - это не обязательно. Верные друзья и добрые парни.
Включи по одному в патруль и отправь с какой-нибудь подходящей машиной.
Фляша в глубокое подполье удалось арендовать Зернову не без помощи
Томпсона. Там он с Мартином мог переодеться и переждать до утра - не в
полицейских же мундирах являться в "Омон".
- прибавил я.
Остановки у булочной Фрезера и у кафе Марди. Там близко.
он так и не научился. Но Мартин меня успокоил: "Доберемся. Езды всего
четверть часа. Темно, и смеяться некому". Так и добрались. Оставив друзей
дожидаться у дороги - незачем было им привлекать внимание в полицейской
казарме, - мы с Оливье прошли в дежурку.
рисковать не стоит.
Договоримся позже. Обязательно договоримся - обещаю. Пока же тебе,
полицейскому, лучше не знать всего, что мы знаем.
союзника. Для врага же Оливье и так знает больше, чем нужно. Достаточно
для того, чтобы всех нас поставить к стенке. Рискну".
словаре Оливье не было. Пришлось пояснить.