старца. - Ни единый волос не упадет с твоей седой головы. То, что ты узнал
здесь, действительно не должно выйти за стены этой башни. Но я не собираюсь
никого убивать. Стереть человеческую память так же легко, как и следы грифеля
на аспидной доске.
немощные старики, которым давно пора распрощаться с земной юдолью, так
цепляются за жизнь. В бытность военачальником ему не раз приходилось посылать
на смерть молодых и здоровых парней, едва только вкусивших радости плотских
утех, и никто из них, за редким исключением, не выказывал при этом трусости.
Можно представить, как причитали бы в той же ситуации их деды. В чем же здесь
дело? Может, старики знают то, чего не знает молодежь? Или жизнь, даже лишенная
всех своих соблазнов, есть наслаждение сама по себе?
Куда достойнее умереть во цвете лет, с клинком или кубком вина в руке, а еще
лучше - в постели любовницы".
текст, ушло столько времени, сколько требуется суслу, чтобы превратиться в
добрую брагу. Однако, закончив это весьма кропотливое занятие, Окш был вынужден
признаться самому себе, что совершенно ничего не понял.
после четвертого прочтения, выучив некоторые абзацы наизусть, он ухватился
наконец за кончик тоненькой ниточки, если и не прояснявшей скрытую в тексте
тайну, то дававшей на это надежду.
усложненные, написанные на малопонятном для непосвященных языке, - дело не
высокообразованных помощников и извлекать нужные для себя сведения прямо из их
сознания, без посредничества пера и бумаги.
сведений, нужных и ненужных, лопалась голова. Окш окончательно потерял сон.
Начались галлюцинации. Зато мало-помалу стали выявляться принципы, положенные в
основу конструкции оружия, которое должно было положить конец всевластию
максаров.
за поколением рождались, жили и умирали жестянщики, а также все соседние
народы, на самом деле был устроен совершенно иначе, чем это считалось.
Привычная реальность была лишь составной частью, отдельным компонентом другой,
истинной реальности, бесконечной в пространстве, но имевшей четко очерченные
рамки во времени. Наряду с миром, где находились Чернодолье и Страна
жестянщиков, существовало бесконечное количество других миров, в большинстве
своем обладавших совершенно иными природными свойствами.
внутри друг друга, никоим образом между собой не сообщались. Стены, разделявшие
их, не имели никакой толщины, однако во Вселенной не существовало другой столь
же непреодолимой преграды, по крайней мере в теории.
пластинах, как раз и было предназначено для того, чтобы дырявить эти
межпространственные стены. Само собой, все попавшее в поле действия такой
"дыры" - будь то закованный в броню воин, крепостная стена или пчела, усевшаяся
на медоносный цветок, - мгновенно перемещалось в другой мир, который с
одинаковой долей вероятности мог оказаться и ледяной пустыней, и буйством
сверхгорячей плазмы, и райским уголком, достойным только праведников.
абсолютно чистым, поскольку не оставляло после себя ни крови, ни трупов и,
более того, вселяло надежду, что жертва не только уцелела, но и переместилась в
куда более подходящее для жизни местечко.
свойств многомерного мира жестянщики почерпнули из древних манускриптов,
предоставленных в их распоряжение максарами, чьи предки, существа воинственные
и суровые, были тем не менее весьма сведущи во всем, что касалось устройства
Вселенной. Межпространственные стены они умели преодолевать еще на заре времен,
когда соперничество между двумя могущественными расами сверхъестественных
существ едва не погубило этот мир.
крупицы того, что было известно пращурам. Благодаря своей способности легко
манипулировать чужим сознанием максары покорили все окрестные страны, однако в
их душах жил подспудный страх перед былыми властелинами - бессмертными
созданиями, родной стихией которых являлось время.
преуспеть в науках и ремеслах, создать вокруг Чернодолья непреодолимую стену,
по существу представлявшую собой одну огромную дыру в пространстве. Теперь
любой, кто попытался бы проникнуть во владения максаров помимо их воли, будь то
человек, зверь, птица или небожитель, оказался бы в положении мотылька,
летевшего на свет луны, а попавшего в пламя костра.
беспощадно истреблены, однако знания, почерпнутые из древних манускриптов,
успели распространиться. Из этого источника проистекали почти все технические
достижения последующих поколений жестянщиков, в том числе методы извлечения
энергии из любой субстанции, власть над структурой вещества, а также способы
превращения материи в излучение и наоборот.
счастья, ни свободы, ни даже достойного существования. Ни одно из их начинаний
не могло остаться тайной для максаров. Жизнь многих тысяч людей целиком
зависела от каприза какого-нибудь там Стардаха или Карглака. Страна раз за
разом превращалась то в выжженную пустыню, то в грандиозный погост. Постоянный
страх разъедал человеческие души с той же неотвратимостью, с какой ржавчина
разъедает железо. Многие уже не считали для себя зазорным переходить на службу
к максарам и сражаться против собственных братьев.
"дырокол", от которого нет ни спасения, ни защиты, - могло бы, конечно,
исправить положение. Но лишь при том условии, что его возьмет в руки максар,
воспитанный как жестянщик.
даже сам Окш начинал верить в подобную перспективу.
почему-то никак не шли у него из головы. Окш вспоминал ее так часто (то как
глоток родниковой воды, то как зубную боль), что она просто не могла не
присниться ему.
было связано с этой ненормальной девчонкой.
неба проникал не только через широкие окна, но и через застекленную крышу, а
проснулся (так ему показалось) совсем в другом помещение - глухом и темном,
похожем на могильный склеп. Окш физически ощущал на себе какое-то гнетущее
давление, как это бывает с людьми, привыкшими к вольным просторам и вдруг
оказавшимися в тесной и низкой каменной келье.
менее не позволяла различить никаких более или менее конкретных деталей. В
комнате присутствовал еще кто-то (у противоположной стороны угадывался смутный
человеческий силуэт), и ..Окш сердцем почувствовал, что это Рагна.
он ясно понимал, что даже такое ничтожное расстояние здесь непреодолимо.
Тишина, похоже, была таким же непреложным атрибутом этого загадочного места,
как и сумрак, но Окш после некоторого колебания решился нарушить ее.
свежий воздух и дикий лес...
показалось, что при этом что-то
его воли. Она, чуть помедлив, кивнула.
удались.
вымученно улыбнулся, хотя и сам не знал, кому предназначалась эта улыбка. -
Как, по-твоему, я могу надеяться на удачу?
немного осмелев.
дуновении свежего ветерка тают клубы тумана.
какие-то смутные видения, и внезапно он с удивлением понял, что находится в
самом центре сферы, внутренняя поверхность которой представляет собой не что
иное, как панораму Черно-долья, какой она, наверное, видится с огромной высоты.
Он узнавал все замки, все холмы, все горные гряды и все ущелья, хорошо знакомые
ему по карте, имевшейся в завещании Азда.
какой силой вывернутое наизнанку. По его равнинам в разные стороны скакали
всадники, каждый из которых размерами не превосходил булавочную головку,
бродили банды мрызлов и ползли караваны с данью из соседних стран.
спящим), что все это: и макса-ры, и мрызлы, и караваны, и замки, и даже воздух
вместе с землей, - обречено. Та самая сила, что до этого свернула плоскость в
сферу, сейчас продолжала мять ее в своих огромных пальцах. Видно было, как одна