Чтение 47–й страницы книги ~Дверь во тьму~

путь.

-- Так, может, тебе стоило увести из нашего мира взрослого
человека?

Котенок хмыкнул.

-- А взрослый бы не пошел за мной. Взрослые -- для тех
миров, где фотоны-протоны и лазерные пистолеты. Прости. И не
надо меня любить...

-- Хорошо,-- сказал я серьезно.-- Не буду. Но когда
мы пройдем путь до конца и победим, мы ведь потом сможем стать
друзьями?

-- Если для меня будет "потом".

Опустив голову, я прижался к Котенку. Тепло, свет, покой... Хотя
бы на час, на полчаса, пока еще есть время.

-- Скажи, с кем мне сражаться Настоящим мечом?

-- Не могу. Это не метод Света, Данька. Пусть я веду тебя и
заставляю делать выбор, но сам выбор -- за тобой. Ты поймешь.

-- А если не пойму?

-- Тогда придет другой.

Я еще посидел так, прижимаясь к Котенку. А когда поднял голову,
рядом стоял Лэн. Глаза у него были сухими, но красными.

-- Старший, я собрал вещи.

-- Хорошо,-- сказал я Лэну.-- Хорошо. И знаешь что...

-- Знаю,-- покорно ответил Лэн.-- Я не буду тебя
любить.

Перевал Семнадцати назвали так давным-давно, еще когда в небе
светило солнце. Я-то думал, что Семнадцать -- это Крылатые,
сражавшиеся на перевале против врага, или Летящие, убитые в бою
отважным героем.

Ничего подобного. Семнадцать человек шли через перевал, тащили
какой-то груз на продажу. Их накрыло лавиной, стащило вниз по
склону -- прямо к цели их путешествия, и... все остались в
живых. Чудо, правда? Вот перевал и назвали в честь события.

Еще неделю назад я бы огорчился недостатком романтики. Сейчас
мне было как-то все равно. Я выслушал рассказ Шоки и пожал
плечами. Дошли -- и ладно. До главной башни Летящих было
теперь полдня пути.

Башня Летящих, которую Шоки решил разгромить по дороге, была
перед нами. Невысокая, пузатая как бочонок, стоящая впритирку к
скале, по которой струился маленький негромкий водопад. Крылатые
-- те пятьдесят пар, что Шоки отобрал для атаки, затаились на
склоне горя под башней. Еще три сотни пар Крылатых и с полтысячи
взрослых шли следом. Не так уж и много, даже в старину тысячу
бойцов за армию не считали. Но и Летящих не должно быть больше
тысячи.

-- Как ты думаешь, здесь народу много? -- спросил я у
Шоки, который медлил дать сигнал к атаке. Старший Крылатых
смерил меня недоумевающим взглядом:

-- Какого народа?

-- Ну... Летящих...

Шоки лишь покачал головой, потом сказал:

-- Сейчас проверим. Больше десятка быть не может...

Шоки ошибся.

Когда Крылатые бросились в атаку -- Младшие летели над самым
склоном, Старшие поднимались скачками, так было легче,-- из
амбразур башни навстречу им посыпались стрелы. А с верхушки
башни, из распахнувшегося люка, выпрыгивали и летели вниз черные
тени. Десятка два Летящих, да еще арбалетчики, палящие почти
непрерывно.

-- Тьма! - Шоки вскочил, затравленно посмотрел на меня, потом
на своего Младшего. Бросил ему: -- Охраняй!

Младший Шоки, невысокий крепкий парень лет пятнадцати, молча
кивнул. А Шоки кинулся к башне.

-- Хочется в бой? -- спросил я у парня. Тот не ответил.
Меня он явно недолюбливал, а свое задание едва терпел. Охранять
чужого Старшего, который прикидывается героем, а сам-то --
младше его!.. Мне такие отношения не нравились, но я молчал.
Охрана, как ни странно, мне была необходима...

Когда я решил пойти вместе с маленьким штурмовым отрядом, это не
встретило одобрения ни у Котенка, ни у Шоки. Оба считали, что
мне не стоит отвлекаться, рисковать своей драгоценной жизнью.
Ха!.. Кончилось тем, что Котенок и Шоки сдались, но отобрали у
меня меч Туака -- чтобы уж точно не лез в бой. Я не спорил,
мне действительно хотелось не драки -- одиночества. Котенок и
Лэн слишком хорошо меня знали, чтобы хоть на миг расслабиться
рядом с ними.

Крылатые и Летящие схлестнулись. У башни кружили две СТАИ
-- иначе и не скажешь. Через мгновение я уже не мог
различить, где друзья, а где враги. Блеск мечей, хлопанье
крыльев, слившееся в ровный шум, редкие вскрики, предваряющие
падение очередной жертвы.

Нас все-таки было куда больше. Летящие обречены.

И мне стало их немного жалко.

Я вспомнил старого Летящего, умирающего в своей башне. Какая
разница, за что воевать? Разве не могло так сложиться, что я
оказался бы среди Летящих?

Глупости. Чужие, невесть как закравшиеся в голову мысли. Я ведь
хочу помочь людям... помочь Свету...

Я вдруг понял, почему пошел к этой башне. Мне нужен знак, нужно
доказательство моей правоты. Я не хочу умирать за Свет. Я должен
понять, почему выбрал его сторону.

Пустые ножны Настоящего меча потяжелели. Я не удивился. Должен
быть знак и должен быть выбор. На дороге, которой вел меня
Солнечный котенок, очень много поворотов...

Из тучи сражающихся вырвался Летящий. Скользнул над самой
землей, раскинув черные крылья, опустился метрах в трех от нас.
Кровь на клинке тьмы светилась розовой изморозью.

Младший Шоки сделал шаг, заслоняя меня.

-- Не ты.-- Летящий качнул мечом.-- Уйди, мне нужен
он.

Мой охранник ждал. Он оценивал силы реально и тянул время, не
лез в безнадежную атаку.

-- Сам выбрал...-- Летящий сделал быстрый выпад, Младший
Шоки уклонился, попробовал ударить. Летящий небрежно отбил его
меч и пошел в атаку. Клинок казался продолжением его руки,
движения были точны и стремительны. Настоящее зрение помогало
мне угадывать следующий выпад -- но мой телохранитель не имел
такого подспорья.

А у меня не было меча. Настоящий меч должен дождаться своего
врага... даже если угрюмого парня, которому я так не нравился,
изрубят на кусочки. Я знал это той холодной, взрослой частью
себя, что помогла мне пройти Лабиринт Меча. Я знал, что Младший
Шоки обречен... и что смерть его даст те драгоценные секунды, за
которые успеет прийти помощь.

Летящий прижал Младшего Шоки к валунам, в изобилии разбросанным
вокруг. Крылатому нужно было две-три секунды, чтобы взлететь или
просто запрыгнуть на камни...

Я бросился на Летящего со спины, прекрасно понимая, что шансов
нет. Враг не мог не заметить мое движение... и клинок тьмы
встретит меня в прыжке. Я погибну сам -- и даже не спасу
своего "защитника"...

Я видел Настоящим взглядом в секунды, которые растянулись, стали
бесконечно долгими, как напряглась спина Летящего, как замер в
его руке меч. Он почувствовал мой рывок... и ждал удара в спину.

Выбросив вперед руки, я изо всех сил толкнул Летящего. Черная
фигура качнулась, Но устояла, словно я врезался в камень. Ноги
подвернулись на склоне, и я упал.

Развернувшись, Летящий нагнулся, одним движением сгреб меня за
воротник Крыла и поднял. Лицо его было совсем рядом --
взрослое, холодное... и удивленное. Я чувствовал запах --
едкий, неприятный запах того, кто уже не был человеком.

-- Почему ты поступил так? -- Губы Летящего почти не
двигались.-- Ты должен был остаться в стороне. Или ударить
мечом.

-- И проиграть? -- прохрипел я. Воротник сдавил горло, я
задыхался.

-- Да. Что тобой движет...

Лицо Летящего вдруг исказилось гримасой боли, посерело, руки
ослабли и разжались. Я снова упал, едва успев подставить руки,
и, сидя на земле, увидел -- из груди Летящего торчит острие
меча. Младший Шоки воспользовался нашей "беседой" не для
бегства.

-- Что вами движет...-- повторил Летящий, ощупывая кончик
меча пальцами. Мой глупый поступок удивил его больше, чем
собственная смерть.-- Что?

-- Тебе уже не понять,-- глядя в мутнеющие глаза, ответил
я.