из вашего лагеря. Учти одно: террор России надоел хуже горькой редьки. Но
до сих пор мы управиться с ним не могли. Выход один: сперва прибрать к
рукам, а потом уже решать - как с ним и что. Сперва заиграть в дудочку,
как гаммельнский крысолов; а куда этих крыс вести - решится впоследствии.
Но до того они еще успеют пошуметь. Ты ведь не хочешь, чтобы твою фамилию
увидели в черной рамочке?
мне действительно стоит беседовать, а кто не представляет более никакого
интереса.
действий, как позавчера, и отцы-партократы появлялись на сцене по одному,
выходили - кто лениво, кто чуть ли не выпрыгивал из-за кулис.
ли идею монархии, а если поддержать - то каких требовать уступок и
возмещений, и кого рекомендовать будущему государю выдвинуть в премьеры, и
- самое главное - какому же государю.
болезненным бывает обрезание, без которого нет мусульманина, как, впрочем,
и иудея. А спрашивал он скорее всего именно у иудея. Я встал самого угла
сцены, выжидая. Вскоре показался и нужный мне деятель - тот самый
священник, на которого указал вчера Бретонский. Почти одновременно с
иереем появился и сам историк, сразу увидел меня, кивнул почти как старому
приятелю и что-то сказал духовному лицу, после чего и оно обратило на меня
свое внимание и приблизилось к рампе.
манере.
приход.
многозначительным. Но я не стал распространяться на эту тему.
заседания. Я сегодня не служу, так что смогу уделить вам часок, а может
быть, и больше.
этом мире. Лучше называть меня честный отец или просто отец Николай.
крепкий мужчина со спокойным и чуть ироничным взглядом, красивой,
ухоженной бородой, черной с легкой проседью, неторопливой и уверенной
походкой и хорошо поставленным баритоном. Он не производил впечатления ни
фанатика, ни прожженного политика, готового ради своего интереса продать
все и вся. Интересно, что же действительно привело его сюда - по сути
дела, в стан врагов... Или не врагов все-таки?
что она успеет обернуться так быстро. Старый Блехин-Хилебин наверняка
угощает ее чаем, а еще пуще - разговором. Начиная с определенного возраста
у людей ослабевает контроль за речью, и они становятся порой безудержно
говорливыми. С этим приходится мириться, тем более что в болтовне этой
нередко кроется любопытная информация.
сцене, в зале установилась относительная тишина.
надоело, и я вышел на улицу проветриться, не дожидаясь перерыва.
Огляделся. Все-таки Наташа могла бы и поторопиться. Я не могу маячить
слишком долго, а мне уже очень хотелось увидеть ее. Наивно, конечно,
думать, что меня на каждом углу поджидает снайпер, но все-таки...
на нее, я понял: случилось что-то ужасное.
порядке.
мог бы без труда услышать. - Пойдем в буфет, выпьем по стакану вина.
отца Николая, которому тоже видимо, малоосмысленная говорильня надоела, и
он прошел, едва не задев меня краем своего одеяния.
раньше?
свершается. Небольшая такая пристроечка.
спокойной, но это обходилось ей дорого, и человек, упорствующий в
любопытстве, смог бы без особого труда понять: с нею что-то стряслось, и
это "что-то" не имело ничего общего, скажем, с находкой бумажника с
десятком тысяч россов, евро или хотя бы долларов США.
нее.
дальний столик. Приложив палец к губам, выудил из только что
раскритикованного кейса детектор. Нет, столик, похоже, не был населен
"клопами", "жучками" и прочей живностью на молекулярных схемах.
был в этом уверен, но не объяснять же ей всю ситуацию.) Задержи дыхание и
приди в себя. Можешь закрыть глаза ненадолго. Я тут рядом.
подняла веки и улыбнула ,.
по краю тротуара - держатся ближе к домам.
лет десять жил одиноко, жена умерла... Или нет, вспомнила: она осталась за
границей, там, где было его последнее место работы: где-то в Южной
Америке. Нашла там кого-то, как поняла. Вообще он не любил об этом
говорить. Дети давно выросли, по-моему, он с ними почти не общается; да в
Москве и нет никого из них.
не милиция или не только она: большинство было в штатском.
морг, не знаю.
паспорт. Наша бессмертная прописка иногда бывает и полезной...
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Орловский Гай Юлий
Конан-Дойль Артур
Круз Андрей
Доценко Виктор