Чтение 47–й страницы книги ~Трое из леса~

печеного. Мрак ухмыльнулся, блеснув клыками, порылся в ломтях, сдирая
ногтями румяную корочку, пальцы покрылись жиром и соком. Он выхватил
огромную печень тура, сырую, почти что выдранную из живого -- по рукам
побежала дымящаяся кровь.

-- Спасибо,-- гаркнул он довольным звериным голосом.-- Ты волхв,
каких еще поискать! Настоящего волхва сразу видно, верно?.. Хозяин, а как
для себя? Если чем можем, только свистни!

-- Ешьте,-- донесся тихий шепот.

Таргитай и Олег от груш и яблок перешли к заморским плодам, Мрак грыз
только печень, кровь брызгала, острые зубы хищно блестели. Все трое не
отводили глаз от древнего старца.

Волхв лежал такой же неподвижный, как тот камень, из которого
вырублено ложе. Крупные ладони как сложил на груди много лет назад, так,
казалось, с тех пор не расцеплял сухих желтых пальцев.

-- Люди...-- прошептали его обескровленные губы.-- Все еще люди...
Волхв, оборотень и певец... Или это знак? Я был когда-то волхвом,
оборотнем и даже певцом... Правда, песни складывал хилые, в
перевертничестве был чересчур горяч -- обращался то в бера, то в рысь
вместо благородного волка, а то и в коршуна... Зато волхвом был первым...

Голос внезапно оборвался. Глаза все еще смотрели в низкий свод. Олег
низко поклонился, Таргитай попятился, отводя взгляд,-- боялся мертвяков.
Мрак повел носом, спросил недоверчиво:

-- Неужто помер? А Боромир рек, что мудрецы и герои не мрут, не
сказав последних слов мудрости!

Он навис над старцем, бесцеремонно дунул в раскрытые глаза. Очень
медленно губы старца шелохнулись:

-- Да, я еще в этом мире...

-- Великий волхв,-- сказал Мрак. Он с неудовольствием косился на
изгоев, что, подхватив мешки, уже топтались возле выхода.-- Ты и сейчас
еще силен! Нам бы это очень кстати...

-- Нет,-- шепнули бескровные губы,-- я давно уже... не мудрый... не
великий... Берегитесь Ящера! Ему служит Тьма, а она в каждом из нас. Не
выпускайте... Я возгордился, и Тьма одолела...

-- Тьма?

-- Она взяла личину лучшей из женщин... Я был, помню, в гневе... Нет,
была всепожирающая ярость... Обманутый, я проклял весь мир и решил
умереть... Но я решил взять весь мир с собой...

-- Зачем? -- не поверил Мрак. Он насторожился, отодвинулся.

-- Чтобы в другой раз Род сотворил получше... Я умножал свою ярость
тысячу лет. Скопил столько, что уже мог сжечь все... Но за это время
переступил порог, когда разум берет верх... Долго думал, потом выпустил
ярость под землю... Бурлит, пытается вырваться! Где пробивается выше,
трясется земля, вздымаются огнедышащие горы, живое гибнет... Если же
вырвется -- погибнет весь мир.

-- Такое может случиться?

-- Если случится, то не скоро... Не хватило мудрости не копить
ярость, но хватило осторожности... запрятать глубоко...

Старец помолчал, глаза его медленно закрылись, Мрак угрюмо
проговорил:

-- Такой могучий волхв как бы мог нам помочь!

-- Увы,-- услышал он слабый голос,-- я всю мощь направил на то, чтобы
отомстить миру... Всю жизнь! А сколько бы мог... Идите. Не дайте одолеть
себя Тьме...

Олег и Таргитай, повинуясь неодолимой силе, заспешили из пещеры. Мрак
шагнул было следом, но пересилил себя, обернулся. После долгой паузы
старец прошептал в последнем усилии:

-- Меч... Сила киммеров -- в Мече...

Свет в пещере начал меркнуть. Мрак бегом бросился к щели, протиснулся
ужом. Скала кряхтела, в трещине сухо трещали, лопаясь, мелкие камешки.
Таргитай и Олег стояли на обугленной земле, щурились от яркого солнца.

-- Отошел,-- выдохнул Мрак. Он судорожно перевел дыхание.--
Здоровенный был когда-то мужик... Надеюсь, если не в вирый, то хоть не к
Ящеру угодит!

-- Он что-то сказал еще? -- спросил Олег с надеждой.

-- Сказал. Боромир верно рек, что герои не уходят из жизни, не сказав
великих слов.

-- Что он рек?

-- Мудрые слова. Только не знаю, что с ними делать.

Глава 3

Еще день спускались с Гор, потом потянулась Степь. Олег жалел, что
скалы покинули в спешке, не успел оглядеть все камешки и редкие травы, но
Мрак заявил, что от Гор взяли даже больше, чем ожидали. Союзников не
отыскали, верно, зато умирающий волхв сказал про таинственный Меч, в
котором заключена вся мощь киммеров. А это уже победа. Пусть половинная,
но других побед не бывает. Полные победы только в сказках, где дурни
счастливы, лодыри побеждают, а царевны выходят замуж за страхолюдин.

Опять шли быстрым шагом, еще чаще -- бежали. В недостижимо высоком
небе звенели трели жаворонков, под ногами суетливо прыгали зеленые
кобылки, стрекотали в траве. Порхали бабочки.

Вдруг Мрак насторожился, его руки мгновенно ухватили лук, стрела
легла на тетиву. Высоко в небе слышались приближающиеся щемяще прекрасные
звуки. Таргитай зачарованно поднял голову, а Мрак вскинул лук.

В яркой синеве плавно скользили огромные белые лебеди. Крылья мерно
плескали по невидимым струнам, длинные шеи вытянуты. За ними плыла по
воздуху узкая повозка. От нее шло сияние, словно в огне догорал кусок
железа.

Олег повис на руке Мрака, не давая прицелиться. Мрак стряхнул волхва,
но стрелять не стал, буркнул подозрительно:

-- Странные лебеди. Орут непривычно.

Таргитай кивнул, ибо охотник попал в точку. Лебеди красивы лишь в
воде, да и то пока молчат. На берег выходят безобразно, переваливаясь, как
старые толстые бабы, волоча по земле мокрые зады. Байки про лебединые
песни придумал тот, кто никогда их не слышал: голоса у них хуже, чем у
несмазанных телег. А эти, что летят над головами, кричат совсем
нелебедиными голосами, а летят красиво, хотя грузновато.

Олег вдруг вскрикнул, ткнул в небо трясущимся пальцем:

-- Аполлон выглянул! Вон смотрит на нас!

-- Кто это? -- спросил Мрак настороженно. Стрелу он опустил, но лук
держал.

-- Один из наших древних богов... От наших за что-то изгнали, так он
стал главным... почти главным богом далеко-далеко на юге. Правда, на зиму
всегда возвращается в наши Леса, но весной отправляется обратно.

-- Не слыхал о таком,-- проворчал Мрак.

-- Это могучий бог, Мрак, поверь! У него четыре руки, он стреляет из
лука даже лучше тебя. Наверное, лучше. Так что на всякий случай убери
стрелу. Бьет, как и ты, без промаха, но стрелы не простые -- огненные!

Упряжка уменьшилась, превратилась в точку, затем растворилась в
синеве. Серебристые крики умолкли. Мрак уложил стрелу в колчан, спросил:

-- Значит, жди наступления холодов?

-- Нет, это там, на юге... Впрочем, еще лето не кончилось... Не знаю,
Мрак! Ты всегда задаешь трудные вопросы. Может быть, полетел навестить
родню.

-- Гм, волхв должен знать. А как он очутился на юге? Аист сдуру
заблудился, не туда ветром занесло?

-- Не его, а его мать Лето,-- объяснил Олег. Он напыжился, излагая
то, что успел прочесть.-- Она из нашего племени невров, а на юг бежала,
перекинувшись волчицей! За что ее изгнали -- в книге не сказано. Лишь
добежав до Делоса, вернула себе человеческий облик -- пришло время
разрешиться от бремени... На свет принесла близнецов: мальчика и девочку.
Их там назвали Аполлоном и Артемидой. Но хоть и родились в чужом краю, но
наша кровь сказалась: девка стала богиней лесной охоты, хотя лесов там --
с гулькин нос, научилась стрелять из лука. Словом, вроде дочери Велеса, а
парень стал лучшим стрелком из лука. Сначала он там занимался зверьми,
вроде нашего Велеса,-- голос крови, сами понимаете, потом стал еще и
солнечным богом. Он да сеструха -- лучшие стрелки, даже боги не могут
выстоять против них!

Мрак задумчиво посмотрел в ту точку неба, где растворилась повозка
Аполлона.

-- Из лука -- понятно, у нас с детства каждый... Кто стреляет плохо,
мрет с голода. Но солнечным богом... гм...

Олег сказал гордо:

-- А что? Если в Лесу родились, пням молились, так больше ничего не
умеем? Мы вон тоже из Леса -- и ничего! Как Аполлоны. Кстати, знаешь, кто
был отцом Аполлона и Артемиды?

-- Ну-ну, не дергай бера за хвост!

-- Невр Опис. Твой прадед, а ты, говорят, весь в него как выкапанный.

Мрак присвистнул, сощурил глаза, глядя в синее небо. Долго шли молча,
посматривали по сторонам, замечали каждое пыльное облачко. Вдруг Мрак
сказал сердито:

-- А я бы ни за какие пряники не ушел из родного Леса! Даже сделай
меня хоть сейчас вторым солнечным богом!.. А ты, Олег?

Волхв пожал плечами, потеребил бородку.

-- Не знаю. И в своей деревне остаться хорошо бы, но и... Мрак, мы
ведь столько узнали и увидели, когда вышли из Леса! У тебя вот железная
секира и стрелы с бронзовыми наконечниками, каких ты не знал в Лесу. Мы
много узнали, мы ездили... почти ездили на конях. Мы разговаривали с
Горыней, Святогором, самым первым волхвом...

-- Лес -- наша родина! -- объявил Мрак с негодованием.