все они - люди.
"Истории войн" нечто для имперского подданного поразительно смелое:
исследование божьей природы, какова она есть. Трудно нам с какой-либо
точностью понять человеческое, к чему же рассуждать о божественном. Ни в
чем не противореча установленному, думаю, лучше молчать о том, что
предназначено лишь для благоговейного почитания".
многочисленных толков разделяло для них непримиримое, ничтожное на взгляд
позднейших поколений разногласие в догме. Всего три-четыре слова в
определении таинственной сущности Иисуса, например: был ли он
богочеловеком или человекобогом? Поглотило ли в нем божественное все
человеческое, или оба начала сосуществовали раздельно?
истребления враждующих христиан носили характер уничтожения опаснейших,
ядовитейших животных, чье убийство ставится в заслугу. И такой же мерой
империя Юстиниана мерила иудеев: в преследования не вносилось ничего
расового, племенного. Всемирно-космополитическая империя,
всемирно-космополитическая Церковь задавали каждому подданному один
вопрос: как веруешь? И стремились убить инакомыслящего, и не
интересовались "кровью" новокрещенного.
вздрогнувшей от неслыханной силы восстания Ника. Находясь среди иноверцев,
добывая средства для жизни посредничеством в торговом обмене и путями того
же обмена сосуществуя с иноверцами, иудеи располагали надежными, постоянно
обновляемыми сведениями.
благодетельно-неизбежную волю бога, который действовал в интересах
избранного им народа, носителя истины. Но избиения Юстинианом собственных
подданных иудеи могли оценить по достоинству. Их чувствам не мешал туман
религиозного фанатизма, который окутывал Библию.
истребленных после восстаний, иудеи умели человечно сочувствовать всем
другим гонимым.
в иудеях не только еретиков, но и опасных противников империи.
И трепетали перед мрачным гением Юстиниана. От зорких глаз смелых иудеев,
прячущихся в самой пасти зверя - в Византии, - не скрылась тайна Ипатия,
будто бы лжебазилевса, на самом деле - куклы в руке Юстиниана, сыграв
которой базилевс одним ударом спас себя.
гонения, подсчитывали доходы империи от налогов. Разгадывали секреты
соляной, шелковой монополий. Копались в тайных доходах, запрятанных в цены
мяса, вина, масла, рыбы.
гнев бессмысленная жестокость. Иудеи с отвращением вдумывались в имперские
операции с хлебом. Зерно, выбитое из провинций по налогу "синона",
гноилось по небрежению, а потом насильственно продавалось тем же, кто
бесплатно сдавал свой урожай на склады базилевса. Прибыльное дело. Но это
не торговля, а дикарское истязание! Зачем!
сановниками Юстиниана, так говорили между собой о неслыханной с сотворения
мира торговле законами, которой занимался Трибониан, квестор империи,
блюститель закона*!
Сама казна выпускала фальшивые деньги. Золотые монеты - солиды или статеры
- тайно и корыстно портились добавкой в сплав излишнего серебра (бывшего в
двенадцать раз дешевле золота), меди, даже свинца. Опытный глаз угадывал
подделку издали, по цвету. Встречались монеты, нагло и ловко обрезанные
ножницами логофетов. Все это для пытливого ума иудея было подобно пятнам,
которые выступают на больном теле. Могла ли такая империя длиться? Нет,
нет. Еще год, еще два. Нужно держаться и выжить.
вторжениях варваров, которые не встречают должного отпора? Еще бы! Против
минувших лет правления базилевса Анастасия имперское войско уменьшено в
три раза.
Рассудив, они успокоили себя надеждой, что италийская война не под силу
Юстиниану. Готы ослабели, готы не те, что были при Феодорихе. Но они еще
могут вывести в поле двести или сто пятьдесят тысяч бойцов.
солдат, тайные и явные сторонники империи в Италии были огорчены слабостью
кафолического войска. Иудеи же воспрянули духом. Страстное желание неудачи
ромеев поддерживали разумные расчеты. Тем более легко было уверить себя в
близкой гибели имперской армии.
осужден.
который будто бы принес готскому гарнизону важные вести. Многочисленная
армия, собранная рексом Феодатом, находится в Террачине и Формии, готовясь
к переправе через реку Гарильяно*. Скоро Велизарий с его слабым войском
будет прогнан, разбит, сброшен в море.
Авраама, Исаака, Иакова спасал избранный им народ из-под уже занесенной
секиры.
отряд заметил других. По верху стены шла полусотня солдат под командой
Перана, знатного ибера, который передался империи в последнюю персидскую
войну.
Перан счел их за готов и собирался принять капитуляцию последней горсти
гарнизона. Ни сам он, ни его солдаты не ожидали, что во взятом Неаполе еще
придется сражаться.
своими приказчиками и работниками умел владеть оружием, по необходимости
защищаться на суше от разбойников, на море - от пиратов. К тому же
неаполитанская колония принимала в свое лоно единоверцев, беглецов из
Палестины. Эти живые осколки отчаянных восстаний отчаявшихся людей
приносили навыки боя в строю.
поближе.
твердые доспехи спасли ибера от увечий. Солдаты растерялись и, понеся
больший урон, чем иудеи, поспешно отступили.
нет больше смысла охранять стену и ворота, иудеи ушли в свой квартал.
город через брошенные охраной и кем-то открытые западные ворота.
быстрым и полным разгромом. В тесноте улицы и пешком гунны лишились своей
боевой силы - маневра всадников. Да и собрались они за добычей, а не
воевать. Гунны бежали после короткой, но кровопролитной для обеих сторон
схватки.
кварталов взятой персами Антиохии не гарнизон, а несколько сотен зеленой
молодежи, кое-как вооруженной, успешно часами отбивали и избивали шайки
грабителей, на которые распалась победившая армия. Для подавления кучки
героев потребовалось вмешательство самого Хосроя, владыки персов, который
лично командовал армией.
приспособленным для защиты от воров, грабителей и всяких случайностей.
улей, со спрятанными внутри двориками и террасами, складами, фонтанами,
сейчас сухими, и несколькими колодцами, в которых хватало воды. Дома,
тылом упираясь в городскую стену, открывались на улицы дюжиной выходов.
Это были подобия пещер, достаточно широкие, чтобы мог въехать воз,
запряженный парой быков. На высоте двух человеческих ростов выходы
перекрывались полом второго этажа. Двери были и узкие, как щели, и
широкие, чтобы пропустить человека с объемистой ношей. Подобные входы
встречаются в некоторых муравейниках.